Вадим Проскурин - Война индюка
Они терпели. В принципе, не так уж и трудно было переносить все эти тяготы и лишения, к вони привыкаешь быстро, а остальное почти не напрягает. Особенно если не выходить из лагеря без нужды. Лагерь, кстати, получился — заглядение, палатки пластиковые, непромокаемые, вдоль периметра охранная система с искусственным интеллектом по последнему слову древних нанотехнологий, мечта любого нормального бойца.
Боевая задача, поставленная взводу лейтенанта Вокера, была проста. Высадиться в заданной точке, разбить лагерь и немедленно приступать к патрулированию указанного квадрата пять на пять километров. Обнаруженных эльфов ликвидировать непременно, аборигенную живность — на усмотрение бойцов. Но легко сказать патрулировать…
В первый день они еще пытались выполнять приказ. Передвижение патрулей по мертвой равнине со стороны походило на шествие упоротых слепцов — то и дело поскальзывались и падали. Рядовой Велла вывихнул голеностоп, а рядовой Кейн упал лицом в гнездо сколопендр, полчаса блевал и час отмывался. Так и не отмылся, лейтенант даже приказал выделить ему отдельную палатку. Впрочем, к вечеру запах то ли выветрился, то ли ребята принюхались, короче, спал Кейн в общей палатке и за всю ночь никого не вытошнило. И слава богам.
В том первом и единственном выходе в патруль они даже набрели на эльфов. Но убивать не стали, взяли в рабство. Лейтенант поначалу упирался, дескать, в боевом приказе сказано «уничтожить», но ребята ему объяснили, что приказ приказом, а воинскую смекалку никто не отменял. В приказе сказано «уничтожить непременно», а не «уничтожить немедленно», так что никто не запрещает бойцам вначале немного повеселиться. Если бы в рабство захватили старых самцов, лейтенант, наверное, настоял бы на точном выполнении приказа, но бойцам попалось два десятка молодых самок, только-только достигших половой зрелости, то ли школьный класс, то ли что-то еще в том же роде… Короче, заценил сэр Вокер лопоухих тварей и сказал:
— Двоих мне в палатку, а с остальными делайте что хотите.
Эльфиек оттрахали, затем стали веселиться. Троих случайно убили, лейтенант вылез из палатки и стал ругаться, дескать, кто убил, пускай трупы сам и выносит, а антисанитарию в лагере он разводить не позволит. А впредь, если захочется какую тварь замочить, надо сначала отвести от лагеря на двести метров или дальше, и там уже мочить. После этого эльфиек больше не убивали. В самом деле, кому охота переться по загаженному сеновалу двести метров туда и двести метров обратно ради такого сомнительного удовольствия? Садизм — дело хорошее, но надо и меру знать!
А потом появились летающие роботы. Первого робота приняли за разведчика из генштаба, лейтенант даже приказал спрятать эльфиек в отдельную палатку, а третьему отделению выходить в патруль. Дескать, пусть начальство видит, что мы на приказ не положили, а работаем по графику, просто так получилось, что одна группа уже вернулась, а другая еще не вышла. Но тут лейтенанта прервал Невилл Росс и вежливо объяснил, что начальство и так в курсе того, на что и с каким прибором они положили, и если оргвыводов не последовало, значит, начальство и не возражает особо. А что касается робота, похожего на маленький арбуз, то на схеме связи и взаимодействия он никак не отражен, хотя нет, уже отражен, тут помечено, что он инопланетный, Сэйтен его знает, что это такое.
Робот приблизился и объяснил, что это такое. Прикольный, кстати, оказался этот робот, веселый такой, заводной… Вокер и братья Россы весь вечер с ним просидели, укурились вусмерть, роботу тоже предлагали, но он сказал, что наркотиков не употребляет, потому что это не предусмотрено конструкцией. Кроме того, в цивилизованных мирах химические наркотики не в моде, это примерно как спирт гнать не из пшеницы и не из картошки, а из ослиного навоза. Невилл спросил робота, как же они обходятся без наркотиков, робот стал отвечать, но никто ничего не понял, потому что очень много было в этом ответе непонятных слов: чиповки какие-то, оверклокинги… По ходу выяснилось, что робот этот на самом деле не совсем робот, душа у него нормальная, человеческая, ее просто запихнули в тело робота с помощью инновационной технологии. Это, оказывается, реально новая технология, в развитых мирах ее изобрели уже после барнардского бэпэ, и на Барнарде ее пока не знают. Невилл возразил, что запихивать человеческие души во всякую нежить на Барнарде умеют давно, вон, Джон Росс все межвременье просидел в памяти компьютера, а потом ожил и всех спас. Робот заинтересовался и стал расспрашивать про Джона Росса. Невилл вначале не хотел ничего рассказывать, отнекивался, а потом как-то незаметно разговорился и по ходу проболтался, что он, оказывается, из тех богомерзких орков, которых Джон Росс сделал людьми по недомыслию. И Дик Росс тоже из этих, обалдеть! Они, оказывается, фамилии взяли в честь своего спасителя, а раньше у них фамилий не было, потому что скотине фамилии не положены. Стив Кейн так и сказал, и зря — Дик возмутился, ударил Стива кулаком в висок, тот упал, Дик стал пинать бесчувственное тело, пока его не оттащили, и все орал:
— Я вам сейчас покажу скотину, расисты недотраханные! Скотина вон, в палатке сидят, а я, суки, такой же человек, как вы, а кто не согласен, тому рога быстро обломаю и в жопу засуну! Меня сам Герман Пайк младшим братом называл, когда вас сержанты по учебкам трахали!
Дика кое-как успокоили, а сэр Вокер подумал и сказал, что Джон Росс — человек великий, почти что бог, так что он, наверное, знал, что делал, и раз он сказал, что Невилл Росс человек, и Дик Росс тоже человек, то так тому и быть. С лейтенантом согласились все, кроме Стива Кейна, который как раз к этому времени очухался и воспылал гневом. Вокер на Кейна накричал и послал чистить нужник, Кейн попросил почтенного сэра указать ему хоть один нужник в этой поганой пустоши, которая вся один большой нужник, лейтенант посмеялся, отменил приказ, и на этом инцидент был исчерпан.
Когда страсти утихли, робот поинтересовался, что за скотина прячется в палатке, и Вокер рассказал ему про пленных эльфиек. Робот возбудился и стал просить подвергнуть их жутким пыткам или хотя бы оттрахать группой. Второе предложение лейтенант решительно отверг (сколько можно, мы же не сатиры мифические), а первое одобрил. Из палатки вытащили первую попавшуюся самку, оттащили на пустошь, привязали к дереву и стали сжигать живьем. Дерево было сырое и хворост тоже сырой, поэтому долго ничего не получалось, потом кто-то предложил воспользоваться бластером, и самку все-таки сожгли. Но робот сказал, что это некрасиво, потому что слишком быстро, надо, чтобы жертва мучилась, иначе не катит.
— Да, в цивилизованных мирах знают толк в садизме, — прокомментировал сержант Дай.
Невилл Росс почему-то расстроился и стал говорить, что такой садизм ему не по нраву, что преступника замучить — дело хорошее, но эти самки никому ничего не сделали, а что их родители принадлежат к богомерзкой эльфийской расе — это не вина, а беда, и наказывать за это не следует. Сержант Лаффер возразил на это, что боги не лохи и потому лучше знают, кому у кого рождаться. У кого карма в порядке, тот в низшей расе не родится, а кто все-таки родился, тот сам виноват. Братья Россы от этих слов помрачнели и насупились, Лаффер сообразил, что ляпнул бестактность, и стал извиняться.
В это время над пустошью появился второй робот. Он был заметно крупнее первого, где-то примерно восемьдесят сантиметров в диаметре. Откуда он взялся, никто не заметил, просто с неба вдруг прозвучало:
— Прошу прощения, почтенные сэры, разрешите присоединиться к вашей достойной компании?
— Разрешаю, — сказал ему Вокер.
Робот опустился на утоптанную грязь и стал вытягиваться и менять форму, словно был изготовлен не из нанотехнологических композитов, а из чего-то полужидкого типа смолы. Вскоре стало ясно, что робот приобретает человекообразную форму.
— Фигасе! — воскликнул первый робот. — Это же «Протеус»! Третья модель или четвертая?
— Четыре эс, — ответил второй робот непонятно каким местом. — Два миллиона маней плюс полмиллиона в год на техобслуживание.
— Да ты, парень, богач, — уважительно произнес первый робот. — Я тебя, наверное, знаю. Тебя как зовут?
— Анонимус, — ответил ему второй робот.
— Ты случайно не потомок святого Анонимуса, которого Джизес из свиней изгнал? — спросил сержант Дай.
Надо сказать, что Дай в школе был отличником по легендам и мифам, очень этим гордился и при каждом удобном случае демонстрировал свои глубокие познания. Но в этот раз он, очевидно, что-то напутал, потому что роботы стали хохотать, как сумасшедшие.
К этому времени робот Анонимус окончательно принял человекообразный облик, и стал высок, широкоплеч и могуч сложением, а мышцы у него были большие и рельефные, не как у человека, а как у демонов на иконах, и мужской член тоже необыкновенно большой, как у демонов на иконах. Но ни крыльев, ни рогов у Анонимуса не было.
