Наталья Точильникова - Кратос
Императрица освободила Вальдо за несколько дней до своей официальной смерти. И с очень интересной формулировкой: «Анри Вальдо отпустить под надзор полиции, без права покидать место жительства и появляться в столице, вплоть до императорского приказа о его возвращении в Центр психологической помощи Кратоса». То есть официально он оставался пациентом Центра и мог быть возвращен туда в любой момент. Смертный приговор тоже не был отменен, по-прежнему действовала отсрочка. Это значит, что казнить его тоже можно в любой момент на основании моего приказа, возможно даже устного, без всякого суда. Суд уже был десять лет назад. Девять с половиной из них Анри провел в заключении, девять – в Психологическом центре. Это абсолютный рекорд. Хазаровскому эффективно прочистили мозги за два месяца.
– Я не собираюсь его казнить, – сказал я. – У меня относительно него определенные планы.
– Государь, помилуйте его. Он довольно намучился.
– Я подумаю, – сказал я.
Я поблагодарил Ройтмана за информацию и пожал ему руку на прощание.
Тут же запросил материалы допросов Вальдо, отчеты сотрудников Центра и материалы дела. И не поленился изучить.
Я прилетел на базу «Закат» ближе к вечеру, действительно на закате. И тут же приказал прислать ко мне Анри Вальдо.
И вот я сижу в глубоком кресле в кабинете, который выделен мне для работы командованием базы. За окном пылает вечернее небо, и над островом Ихтус курится храм. Анри стоит передо мною не то чтобы по стойке смирно, но руки по швам.
– Садитесь, месье Вальдо, – предлагаю я и указываю на соседнее кресло.
– Извините, государь, но я не имею права. Государственный преступник не может сидеть в присутствии императора, даже если он предложит.
Я посмотрел на его полковничьи нашивки и задумался об этом юридическом казусе. Полгода назад, когда Анри предложил помощь, я был так расстроен судьбой Кратоса и так радовался любому союзнику, что мне в голову не пришло, что у него не отменен приговор. Условное освобождение – распространенная практика. На таком режиме всех держат от месяца до года. Я и представить себе не мог, что это бывает бессрочно.
Я мысленно устроил себе головомойку. Не проверил, не ознакомился с делом. Если бы знал все обстоятельства, я бы десять раз подумал, доверить ли ему взвод, не то что полк. Гнать надо за такое головотяпство! Будет мне уроком.
Полк, впрочем, объяснялся скорее не моим разгильдяйством, а популярностью Анри среди выходцев с Тессы. Столько набрал. Интересно, что он им говорил? Что Кратос в опасности?
Только теперь я понял, какой отчаянной храбростью надо было обладать, чтобы явиться ко мне с этим предложением. С таким послужным списком лучше вообще на глаза императору не попадаться.
Я тогда устроил ему довольно жесткую проверку. Теперь до меня дошло, насколько жесткую. Ему грозил не только Психологический центр, ему светила отмена отсрочки. Я оценил его железную выдержку.
Что было причиной? Лояльность и чистота намерений? Или отсутствие других реальных возможностей? Или в Центре его просто убедили в абсолютной недопустимости некоторых действий?
Слава богу, пока мое разгильдяйство ни к каким катастрофическим последствиям не привело. Базу Анри не захватил, хотя с верным полком и его военным гением вполне мог, и на столицу не пошел. Это давало некоторые основания ему доверять. Или он квалификацию потерял за девять с половиной лет отсидки?
– Садитесь, садитесь, Анри, – говорю я. – Это приказ.
– Государь, в таком случае я должен напомнить, что закон выше вашего слова.
Я усмехнулся. Формально он совершенно прав.
– Ну, стойте. Вы в полиции отмечались в этом месяце?
– Конечно. Каждый месяц летаю в Лагранж.
– А почему не здесь?
– На базе нет полиции, государь.
– Эту функцию может выполнять ваш непосредственный командир.
– Он в курсе. Но у них какие-то бюрократические трудности, – он пожал плечами. – Кстати, в полиции тоже знают, где я.
– Вы исключительно законопослушный человек, месье Вальдо, – заметил я.
– У меня очень серьезный стимул, государь.
– Понимаю. У меня к вам предложение, Анри. Правда, если мы с вами договоримся, отмечаться вам, вероятно, придется у меня, поскольку я стану вашим непосредственным командующим.
– Это меня вполне устраивает, государь.
Я рассмеялся.
– В свое время вы проявили себя как исключительно талантливый полководец, – сказал я. – К сожалению, не на стороне Кратоса. Мне бы хотелось дать вам шанс исправить эту историческую ошибку и послужить империи. Не обещаю, что сразу уберу тот стимул, который заставляет вас быть столь законопослушным, но со временем, если я буду вами доволен, вероятно, да. Я собираюсь отдать вам под командование небольшую часть флота Кратоса. Это пять кораблей. Все построены на Тессе, в том числе линкор «Экзюпери», – я встретил взгляд его горящих глаз и улыбнулся. – Большая часть флота будет под командованием молодого человека по имени Сергей Букалов. Мне его рекомендовали как самого талантливого полковника флота Кратоса. Возможно, это и так, но ему не хватает боевого опыта. Я надеюсь, что в критической ситуации вы сможете помочь ему советом. Что вы об этом думаете?
– Благодарю вас, государь.
– У меня есть одно непременное условие…
Он насторожился, вопросительно посмотрел на меня.
– Перед тем как принять командование, вы должны надеть допросное кольцо.
Его взгляд замутился, в углах губ появились насмешливые морщинки.
– Государь, меня десятки раз допрашивали! И во время следствия, и во время суда, и после приговора, в Центре. Неужели у вас нет этих материалов?
– Конечно, есть. Но я хочу иметь полную картину на сегодняшний день.
Это очень соблазнительная мысль. Меня подмывает снять допрос со всех ключевых фигур в государстве. О Хазаровском я теперь знаю абсолютно все и совершенно четко представляю, чего от него ждать и на что он способен, а на что нет, и как на него надавить, чтобы он делал то, что нужно. Это оказалось очень удобным.
– Государь, вам не требуется моего согласия, – сказал Анри. – Вы можете отправить меня в Центр, допросить с кольцом, положить под биопрограммер, казнить, наконец. И все без суда, по единому вашему слову!
– Анри, прекратите истерику, – оборвал я. – Я прекрасно осведомлен и о моих, и о ваших правах. Но если я доверяю вам флот, я хочу, чтобы и вы доверяли мне. У государственных преступников не спрашивают согласия в таких случаях, у офицеров флота спрашивают. Я хочу иметь дело с офицером, а не с государственным преступником.
– А если я откажусь? – спросил он.
– Ну что ж, очень жаль. Я считал, что для вас небезразлична судьба европейской цивилизации. Речь уже не о Кратосе, месье Вальдо.
Он кивнул.
– Хорошо, я согласен.
– Слава богу! – вздохнул я. – Тогда пойдемте.
Допрашивали на гауптвахте базы, причем я отказался от помощников, мы были вдвоем.
– Присаживайтесь, Анри Вальдо, – сказал я, указывая на кресло для допросов. – Это то исключительное место, где государственный преступник не только может сидеть в присутствии императора, но и обязан.
– Тайна исповеди гарантируется? – спросил он.
– Разумеется.
Результаты допроса убедили меня, что назначение Анри не такой уж безумный риск.
Он чувствовал себя вполне сносно, никаких блоков на его памяти не было, так что и ломать не понадобилось, и обошлось без тошноты и носовых кровотечений.
– Через пять дней вы должны быть на орбите, – сказал я.
– Да, государь, – кивнул он.
Мы с Анастасией Павловной сидим за накрытым столом в ее особняке, между нами дежурный пирог, к которому никто не притрагивается. Императрица пьет из бокала мелкими глотками чистую воду из источника в горах неподалеку от Лагранжа. Так и называется «О де Лагранж». Я предпочел тот же напиток. Есть не хочется, но хочется пить.
– Я пришел, чтобы проститься, Анастасия Павловна.
– Неужто собрался в храм раньше меня? Поперек бабки в пекло!
– Я собрался на Дарт, потом на Тессу. Может быть, кого-то удастся спасти.
– Скорее что-то, – сказала она. – Например, месторождения Дарта. На месте махдийцев я бы уже наложила на них руку.
– Надеюсь, что они не успели понять, что ситуация изменилась. С метаморфами им было не справиться.
– Или что их начал косить Т-синдром. Но всех планет ты все равно не удержишь. О Ските и Светлояре можешь забыть, как не обидно тебе последнее.
– Уже забыл, – сказал я. – Только Дарт и Тесса.
– Ну дерзай, мальчик! – улыбнулась она. – Надеюсь тебя дождаться.
Он отпила из бокала и спросила:
– Насколько ты доверяешь твоему Че Геваре, Даня?
– Процентов на восемьдесят. Я тщательно изучил материалы дела, подробности биографии, допросы, отчеты психологов, с Ройтманом встречался. Не должен он предать, не похоже.
