Максим Субботин - Исчадия Ада. Предвестники апокалипсиса (СИ)
— Детский сад! — поморщился Касад, но развивать тему не стал.
Сконев кивнул. Он полностью поддерживал техника, но просто не знал, что сказать еще. Ситуация идиотская! Вся операция строилась на предположениях и на абсолютном отсутствии элементарной уверенности, что поведение Домината адекватно. Что можно ожидать от фанатиков? Тем более в их основной и самый почитаемый праздник.
Но иного выхода нет.
Между тем, ШрейЗиРэн в прозрачной броне заговорил:
— В книге «ТаШаРу–Сандара» сказано: и придет огонь, и обратит все сущее в прах, и не устоит перед пламенем ни одна сила. Планеты обратятся в пепел, а населяющие их твари – в ничто. И прокатится по галактике стон небывалый, и не утихнет он в световых годах. Но дана нам подсказка великая: не коснется пламя жизни, созданной из камня и металла.
В зале звучала напряженная музыка. Как показалось Сконеву, в большей степени она состояла из низких гудков и отрывистого металлического звона, словно две трубы бьются друг о друга.
— Трудом великим и потом можно заслужить прощение. Огонь коснется – и отступит перед сыновьями и дочерьми истинного пути познания. Мы – народ ШрейЗиРэн, видели многое и многое испытали. Много раз мы находились на перепутье, не единожды стояли у пропасти. Но каждый раз, преодолевая очередную ступень нашей истории, мы становились лишь сильнее.
Музыка превратилась в набор быстрых стаккато.
Сконев поморщился. Хоть он и слушал речь вполуха, но ее пафосность вызывала в нем отторжение. Он понимал, что религия должна уметь преподносить себя, свои каноны, учение. Но после такого вступления открывать книгу «ТаШаРу–Сандара» нет никакого желания.
— Мы закалились в бесконечных испытаниях, в борьбе! — продолжал ШрейЗиРэн. Зал наполнили величественные трубные звуки, гром барабанов, неопределимый лязг. Светильники внезапно погасли – и зал погрузился почти в непроглядную тьму. Свет исходил только от стен, платформ и самого говорящего ШрейЗиРэн. — Давным–давно мы ступили на путь познания. Каждый из вас знает, насколько он тернист и опасен. Сколько соблазнов подстерегает на пути, сколько развилок и ложных поворотов.
Сконев медленно двигался мимо гостей. Пока клеймо Дааг никак себя не проявляло. Большинства лиц он рассмотреть не мог. Очень уж не ко времени применялись световые эффекты.
— Но мы выстояли! — ШрейЗиРэн развел суставчатые руки в стороны, его тело засветилось еще сильнее. — Выстояли благодаря реликвии! Осколку, пришедшему к нам из глубин веков. Он – наша погибель, и он же – наше воскрешение, наша надежда!
Светильники под потолком озарились серебряным светом.
— «ТаШаРу» – источник разрушения и созидания! «ТаШаРу» – смерть и жизнь! «ТаШаРу», «ТаШаРу», «ТаШаРу»…
Вокруг пирамиды засветился шар защитного энергетического поля. ШрейЗиРэн опустил руки, что‑то запел – тихое, заунывное, но с каждым тактом его голос креп, становился громче, торжественнее.
Серебряный свет распался миллионами отдельных искр. Они завертелись по залу снежной бурей. Голос ШрейЗиРэн стал подобен грому. И, наконец, площадка дрогнула, в ней появились трещины, из которых пробивалось пламя. Сконеву показалось, что жадные всполохи сейчас поглотят ведущего церемонию, но тот продолжал стоять, раскинув руки в стороны. Огонь касался его брони, скользил по плавным изгибам металлической плоти, но не причинял вреда.
Внезапно ладонь обожгло. Константин, завороженно наблюдавший за появлением из огня знакомых очертаний реликвии, не сразу обратил внимание на беспокойство в руке. Он представлял реликвию эдакой громадой. Пусть не столь огромной, как в видении, предоставленном свиршами, но хотя бы обелиском – в рост человека… На самом же деле «ТаШаРу» оказалась не больше полуметра в длину. Прозрачная призма с идеально ровными гранями. Константин специально максимально детализировал изображение реликвии на своем голографическом приемнике.
Он оторвался от созерцания реликвии только тогда, когда жжение в руке стало почти нестерпимым. Вестник! Он где‑то рядом! Сердце подскочило к самому горлу. Что темнота, что теперешняя вьюга – условия ни к черту для нормальной работы. Тем не менее – рядом всего два человека. Кто из них? Или оба?
Внезапно под ногами послышался еле различимый грохот. Но Сконев более не отвлекался. Он метнулся к одному человеку, потом к другому. Клеймо Дааг жгло по–прежнему. Значит, оба?..
Грохот под ногами повторился. Его источник находился где‑то очень глубоко. По крайней мере, так показалось Константину.
— Прошу прощения, — громко проговорил он, сблизившись с одним из подозреваемых. На ум не приходило ничего достаточно разумного – и потому спросил первое, что пришло в голову: – Вы не подскажите, что это за шум внизу?
На Сконева обернулся немолодой мужчина лет семидесяти, в стандартном темно–синем комбинезоне Триумвирата, аккуратной бородой и цепким взглядом.
— Простите?
Константин судорожно искал, каким образом дать знать охране ШрейЗиРэн о присутствии на их церемонии враждебно настроенного человека. Даже нескольких… Да и кому кричать, кому говорить? Озарение пришло вместе со злостью на себя. Совсем плох стал, ничего в голове не откладывается.
— Так что вы хотели? — в голосе мужчины звучало нетерпение.
Сконев поднял руку вверх, помассировал плечо.
— Прошу прощения, последствия встречи с круном – не разминулись в узком коридоре. Теперь все время болит.
Зал содрогнулся. Грохот глубоко внизу превратился в набирающий силу раскатистый прилив. Он приближался медленно, но неизбежно. Если бы участники церемонии стояли на полу, то точно бы попадали, а так – непонимающие взгляды, растерянность на лицах.
«Где же охрана?!» – думал Сконев, чувствуя себя полным идиотом.
— Извините, мне пора, — коротко бросил мужчина с бородой и, резко развернувшись, направился к пирамиде.
Константин с досады рванул голографический приемник. Раздался хруст – и в его руке остался полупрозрачный, еще фосфоресцирующий шар размером с большое яблоко. Размахнувшись, Сконев запустил им вслед удаляющейся фигуре. Он не думал ни о чем, действовал, повинуясь инстинктам. Бросок оказался точным. Шар прочертил в искрящемся снегопаде дугу и ударил предполагаемого предвестника аккуратно в затылок. Мужчина уже почти кувыркнулся вперед, но в последний момент каким‑то чудом устоял. Обернулся. Несмотря на уже приличное расстояние в десяток метров и постоянный серебряный вихрь, Константин отчетливо рассмотрел вспыхнувшие алым глаза.
Остатки сомнений развеялись. Но где же, черт возьми, охрана?! Где все? Хоть бы кто из его группы оказался рядом.
Предвестник что‑то отрывисто рыкнул и снова метнулся к пирамиде. Сконев направил свою платформу ему вслед. Чего он хочет? На что рассчитывает? Защитное поле превратит его в пар…
Гул становился все громче. В зале началась паника. Краем глаза Константин отметил несколько фигур, на высокой скорости устремившихся в сторону реликвии. На фоне всеобщего замешательства этот факт выглядел особенно заметным.
Наконец‑то ШрейЗиРэн догадались выключить свои спецэффекты. Серебряная буря растаяла без следа, в зал вновь возвратилось обычное освещение. Ведущий церемонии что‑то выкрикивал, призывал к спокойствию, то и дело напоминая об избранности своей расы, незыблемости традиций и невозможности сойти с благословенного пути. Его уже не слушали. Даже другие ШрейЗиРэн начали медленно, еще неуверенно, отступать к входам в лифтовые шахты.
Шар защитного поля приближался, но предвестники и не думали замедлять движение. Словно мотыльки на свет, они стремились к смертоносному свечению. Константин не выдержал в последний момент, отвернул в сторону, прошел почти по касательной к энергетическому полю. По пути чуть не столкнулся с другим предвестником – тот совершал такой же маневр.
«Что за игры?»
Вопрос разрешился уже через считанные секунды. Сконев не поверил собственным глазам. Стоило ему развернуться и вновь взглянуть на пирамиду, как ноги его подкосились. Двое предвестников стояли у самой реликвии.
Как они могли проникнуть сквозь поле?! Такое не под силу никому в галактике! Вернее, было не под силу до сегодняшнего дня.
Ведущий церемонию ШрейЗиРэн быстро оправился от удивления. Его руки трансформировались в подрагивающие энергетические клинки. Он не предупреждал, не произносил высокопарных слов, а атаковал немедленно.
Сразу вслед за этим откуда‑то снизу, из‑под черноты пола, наконец‑то появились представители местной службы безопасности. Первые сгустки плазмы взрезали воздух.
Сконев припал к платформе. Он не очень доверял ШрейЗиРэн, которые максимально усугубили ситуацию. Самоуверенность киборгов поражала.
Схватка на пирамиде длилась недолго. ШрейЗиРэн двигался на удивление быстро. Его клинки с шипением вспарывали воздух. Но биться с ним на равных в планы предвестников не входило. Один из них, словно обезумев, бросился наперерез служителю, а второй схватил уже ускользающую реликвию. Он успел выдрать ее из держателей как раз тогда, когда площадка вновь сомкнулась, а пламя исчезло. Клинки ШрейЗиРэн били с хирургической точностью. Одним он отсек кинувшемуся на него человеку руку по самое плечо, вторым вспорол наглецу живот. Да так, что энергетическое лезвие вышло насквозь, повредив позвоночник. Оттолкнув окровавленное тело, он повернулся ко второму наглецу.
