Игорь Недозор - Гарнизон
Сообщение было встречено в молчании — и не потому, что все вдруг посочувствовали потенциальным жертвам среди легкой конницы и бездоспешной пехоты, а скорее оттого, что даже у землян не у всех есть обычные «бронетюфяки», которые к тому же закрывают далеко не всего человека. А тяжелых саперных бронежилетов — скафандров весом в двадцать пять без малого кило у них всего ровным счетом пять комплектов.
— Бронетехнике они не страшны, — продолжил Бровченко лекцию. — Но вот если угодит обычной машине в бензобак или в двигатель там, в радиатор… Ну, или в кабину, в дверцу там, или в борт, я про стекло не говорю, могут быть неприятности. Шину уж точно прошибет — тем более известно, какие у нас покрышки — только что сами не рассыпаются. Это не считая того, что, по сообщениям участников того боя, они видели трассеры — хотя среди наличных боеприпасов их не обнаружено. Конечно, в бою всякое может померещиться, но если наши не ошибаются, то можно считать, что у нашего противника есть готовые зажигательные пули.
Если прежние сообщения вызывали изумленно-настороженный гул, то на этот раз «приятная» новость была встречена гробовым молчанием.
— Одна такая в артукладку или в ГСМ и… котенку! — резюмировал Серегин. — Ладно, что у нас есть еще плохого?
— Еще два обстоятельства. Вот, посмотрите на станок этого… изделия. Эти деятели приспособили такой вот вертлюг, наподобие пулеметной турели, так что точность стрельбы весьма и весьма высока. А вот эта третья нога сошек отлично гасит отдачу. В общем, откровенно сказать, я бы не отказался от таких вот красавиц в нашем арсенале… Да, еще кое-что. Не угодно ли, товарищи, взглянуть на прицел. Я только вчера сообразил…
Офицеры сгрудились над разлаписто устроившимся на столе оружием.
Прицел и впрямь был необычный. Тонкая и длинная, сантиметров тридцать, дубовая дощечка с прорезью. На ней не было цифр или делений. С одной стороны были выжженные в дереве человеческие фигурки — внизу побольше, а кверху уменьшающиеся. С другой — такие же изображения лошадей. Вот и все.
Некоторое время военные изучали странное приспособление.
— Е-мое, — хлопнул себя по лбу Суров. — Да это же почти что готовый коллиматорный прицел!
— Точно! — поддержал Серегин. — Вот оно. Каждая фигурка — человек среднего роста на определенном расстоянии. Совмещаешь врага с подходящей — и стреляй.
— Вот дела! — вздохнул Макеев. — Кто ж это там такой умный? Помните, как мы местных дрессировали — значки особые рисовали, зубрить заставляли, а потом еще таблицу у командиров — на каком расстоянии на какую зверюшку наводить!
— А черный порох? — вступил Тупиков, горько усмехаясь. — Мы ведь специально не пускали его в ход, даже опытов не проводили, чтобы секрет никуда не уплыл! Сколько мы мучились с пироксилином, с каким адским трудом добывали кислоту и покупали хлопок втридорога у караванщиков! И вот теперь все оказалось напрасно…
— Вот интересно, — нахмурился Довбняк, — как быстро они сообразят что-нибудь бронебойное?
А Макеев думал уже о другом. О том, что главного они так и не узнали. А именно: кто такие хозяева этого ружья и где их гнездо…
Дьявол! А единственный толковый разведчик неизвестно когда вернется!
Встав, Макеев покинул малый зал.
Ружье на столе смотрело ему в спину черным зрачком ствола, словно пресловутый Глаз Ночи из местных преданий.
Южные Танства. Город Крехсор, столица одноименного княжества. Дворец правителейСветлейший князь Веерен Тогу, затворившись в своих покоях, перебирал пожелтевшие уже ломкие листы тростниковой бумаги.
Окружающие давно привыкли к подобным бдениям, полагая, что в такие часы Веерен молится каким-то своим богам или гадает, а может, совершенствует магическое мастерство.
А на самом деле…
В свое время он отправил чужеродца к соплеменникам, покидавшим спешно этот мир, — то ли сделав свои дела, то ли убегая от какой-то неведомой опасности.
Жалкая горстка оставшихся Тогу не очень беспокоила.
Ибо знал он о них, пожалуй, больше всех в этом мире.
Сам факт их появления на Аргуэрлайле его не удивил — почти у каждого народа или племени было множество легенд и сказок о потустороннем мире и даже мирах, куда уходят после смерти и где обитают духи и боги. Не раз и не два говорилось в них о неведомых царствах, куда странствовали великие герои в поисках возлюбленных либо исполняя волю своих владык, о землях, куда путь открыт не всем и куда нельзя попасть, двигаясь по земле и воде.
Властитель слышал подобные байки еще в детстве, и когда вдруг получил неопровержимое доказательство, что они не лгут, не был слишком растерян или потрясен.
После разгрома Сарнагарасахала он даже, слегка испугавшись, решил было вернуть пленника и попроситься к чужинцам в вассалы, но так и не собрался, а потом эти самые «зиелмяне» (или как их там) вернулись в свой мир.
И он вдруг принялся изучать записи, оставшиеся от допросов пленника, проводя над этими записями все больше времени.
Правда, из рассказов этого воина из другого мира, Веерен Тогу уяснил не больше половины.
Все, что касалось разных непонятных вещей вроде «политики», «философии», «социальных вопросов», этой, как ее, а, «писихологии», по-прежнему было для него темным лесом.
Но вот, например, историю того мира он знал хорошо. Сотник, который попал к нему в плен, оказывается, вот удивительно, в молодости учился в каком-то особом училище для учителей, но за нерадение и пьянство был изгнан и решил стать военным. (Ну и ну, особое училище для учителей! Неужто не ясно, что учить может лишь знаток своего дела?! Причем знаток высшей пробы, а этому ни в каком… э-э-э… как его, а, «инсритуте», не выучишь — самому нужно достичь.)
И обнаружил интересную штуку — тысячи лет история того мира развивалась так же, как и в Аргуэрлайле. Цари, правители, законодатели и завоеватели, мудрецы и поэты, строители храмов и держав, жрецы и боги… За тысячи лет люди знали взлеты и падения, научились сталь выплавлять, место утлых лодок заняли большие дальноходные парусники и галеры…
Но все двигалось своим порядком, правильно и сообразно.
А потом вдруг что-то переменилось.
И дело не в этом самом «порохе» или самоходных машинах, в конце концов, в древние времена были и на Аргуэрлайле и воздушные корабли, и огненные метатели, пусть и не такие, как у землян (их жалкие подобия еще и сейчас умеют мастерить чародеи).
Нет, было что-то иное.
Вот, в частности, это самое «равенство» людей. Как ни старался князь, он этого не понял. Все люди равны, написано в чужинских законах. Но это все равно что сказать: «Все люди — рыжие». Да и среди рыжих тоже будут сильные и слабые, умные и глупые.
Или вот это: «суд равных». Как это так, равные мне будут судить меня, который ничем их не хуже? То есть что, государь не властен судить своего вассала? Его должны судить другие вассалы? А раба, получается, другие рабы? Чушь!
Хотя… у них ведь нет рабов. И это тоже чушь! Рабство необходимо. И не потому даже, что от рабов их хозяевам есть много пользы.
Просто даже самый нищий батрак, пастух или поденщик должен знать, что есть кто-то ниже его.
Зато эти люди из другого мира выдумали какое-то нелепое «крепостное право». Ничего такого на Аргуэрлайле и не было никогда. Оттого, чай, и исказился тот мир, оттого и сотрясали его издавна смуты и войны.
Возможно, даже из-за этого искажения и проистек этот их «прогресс» — так же, как у слепых развивается тонкий слух, а горбуны бывают очень сильны.
Но размышления над путями людей Аргуэрлайла и «по ту сторону» сменились желанием использовать знания чужинцев на благо себе.
Подумав, он выбрал самое простое и важное — оружие.
Тем более что вещество, являющееся главным, — «порох», сделать оказалось вполне возможно. Сера, уголь и тот камень, что выступает в виде белой корки на каменных стенах, в старых хлевах, в погребах, гробницах и заброшенных пещерах, куда не может проникнуть дождь. (Как выяснилось от все того же пленника, его также можно добыть из старого перегнившего дерьма.)
Эту «селитру» еще нужно было растворить в воде, а потом процедить и выпарить, как соль. Получилось далеко не сразу — смесь шипела, горела, воняла серным дымом, но взрываться не хотела.
Однако Веерен не отступал, углубляясь в чужинскую премудрость сам и принуждая своих мастеров проводить новые и новые испытания.
Они вновь и вновь перечитывали записи, находя упущенные ранее мелочи. Например, что порох нужно варить — смешать составные части в горячей воде, а потом отжать через войлок и пропустить через деревянные вальцы, чтобы получить зернышки вместо порошка — так он намного лучше горел и взрывался.
(Почему так происходило, князь не понял, да и неважно это было.)
