Евгений Прошкин - Смертники
— Почему у тебя голова замотана, я помню. Деревья в Зоне не мягче, чем на Большой Земле. Но что-то многовато у тебя там накручено, нет? — Коршун потянулся к повязке, чтобы её потрогать, однако передумал и, отступив на шаг, распорядился: — Разматывай свой кочан.
Столяров нащупал конец полотна и начал разбинтовывать лоб. Последние слои, пропитанные запекшейся кровью, оторвались с таким треском, что Гарин поморщился. Из потревоженной раны пошла кровь, но Михаил не обращал на это внимания. Коршун тронул ботинком упавшую на землю тряпку и снова воззрился на Столярова.
— А здесь что? — спросил он, показывая на ногу.
— Пси-собаки покусали, — ответил за Столярова Олег. — Я сам видел. Это ещё в книжном случилось.
— Собаки? В двух местах?
— Странно, что только в двух. Собак-то много было. — Увидев, что Коршун продолжает сомневаться, Гарин вздохнул и сказал: — С ноги тоже отдирай.
Михаил беспрекословно нагнулся к голени и, оттянув повязку, сорвал её одним движением. В глубокой ране тотчас набежала кровь и струйкой устремилась вниз по ноге.
— Прекрати это, — попросил Олег. — Так ты мне вкус к мести отобьёшь. — Он обернулся к Коршуну. — Мне его уже почти жалко. Лучше я его тушканам скормлю, чем на этот смрад любоваться. — Он с отвращением пнул кучу несвежей одежды.
— Ладно, — буркнул Коршун. — Пусть одевается, и забирай его себе. Иди обратно туда, где мы разговаривали. И не зарывайся особо! Твой статус тоже пока не ясен. Смотри, как бы вам обоим к мутантам на корм не отправиться. Я попозже подойду, разберёмся с остальными вопросами. — Он направился к кафе, но на полпути остановился. — А эта кукла вообще говорит?
— Скажи дяде Коршуну: «Кукла говорит», — потребовал Гарин.
— Кукла говорит, — проблеял Михаил.
Коршун удовлетворённо тряхнул головой и скрылся за дверью.
Столяров собрал вещи в ком и, прижав его к груди, поплелся за Гариным к зданию порта.
Когда они оказались в комнате, Михаил вопросительно взглянул на Олега и осторожно спустил по ноге третью повязку.
— Чтобы не торчало, пришлось натянуть по самое не балуйся, — сказал Столяров. — Думал, нога отнимется.
— Зато походка получилась отличная. Давай сюда, меня больше не будут обыскивать.
— Меня, надеюсь, тоже, — с сарказмом ответил Михаил, промокая рубашкой кровоточащий лоб.
Гарин принял у Столярова тряпочный обруч и, смотав с него бинт, повертел в руках «венец».
Михаил оделся, присел у стены и неожиданно весело посмотрел на Олега:
— Ну вот мы и на базе, напарник. Согласись, это лучше, чем лобовая атака. Особенно если учесть, что весь наш отряд — это ты, да я, да мы с тобой… Я не опоздал?
— Нет, в самый раз. — Гарин плотно натянул «венец» на голову. — Ну что, проверим?
— Я готов.
Олег закрыл глаза, но уже через секунду открыл, чтобы убедиться, что Михаил действительно находится рядом. Сознания товарища Гарин не чувствовал, оно отсутствовало. Он сосредоточился и усилил интенсивность сканирования. В пси-поле попали двое патрульных «монолитовцев» у забора и один под навесом. Олег увеличил радиус ещё нёмного и зацепил сразу четырех бойцов, которые прогуливались метрах в двадцати от здания порта. Столярова, находившегося на расстоянии вытянутой руки, в пси-поле по-прежнему не было.
— Я думал, ты будешь сопротивляться, блокировать… — пробормотал Гарин. — А тебя вообще нет! Как ты это делаешь?
— Тетрадотоксин, некритическая доза. На его основе создан анабиотик.
— И всё? Так просто?
— Проще некуда. Пара лишних кристаллов, и ты превращаешься в идиота. Щепотка — и ты остаёшься сидеть, как сидел, на всю жизнь.
— Ты всегда был сумасшедшим, что тебе терять-то? — Олег опустился рядом со Столяровым и толкнул его в плечо. — Как ты сказал в прошлый раз, «если ты до сих пор жив, значит, Пси-Мастер тебя ещё не прочел».
— Верно. И мы до сих пор живы, — кивнул Михаил.
Глава двадцать седьмая
Первая пуля вырвала начальнику караула кадык, вторая — переносицу, третья пробила оба виска навылет, остальные пошли выше, над прудом, в сторону противоположного берега. «Монолитовец» завороженно смотрел на трясущийся в его руках РПК и не мог понять, что происходит. Наконец наваждение схлынуло, и он осознал, что совершил страшную ошибку. Он бросил пулемёт на землю и тут же упал сам: сзади его прошило очередью из «Лавины». Застреливший его боец на секунду растерялся: кажется, начальник караула приказал ему зачистить пятачок вокруг кафе… Да, так оно и было, поступил сигнал о нападении на пост. Он помчался вдоль навеса, убил двоих врагов и лишь потом начал понимать, что прослужил с ними несколько месяцев, и если его друзья — враги, то, значит, он сам… Боец не заметил, как сверху сбросили гранату, поэтому закончить логическую цепочку ему не удалось. Два ящика с гранатами весили килограммов сорок, и третий «монолитовец» не мог поверить, что умудрился затащить их на крышу в одиночку. Как бы то ни было, теперь он располагал достаточным запасом, чтобы закидать гранатами всю округу. Это занятие было настолько увлекательным, что превратилось для него в смысл жизни.
Пси-Мастеру таких экзаменов для проекта «Венец» и не снилось.
— Что ты сказал? — спросил Олег.
— Я молчу, — ответил Столяров. — Не отвлекайся.
Они сидели на полу и смотрели друг другу в глаза, Гарину это помогало сосредоточиться. Работы было ещё много: в пределах досягаемости оставалось несколько десятков «монолитовцев». Из закрытой комнаты без окон они представлялись Олегу яркими пульсирующими точками на слабо светящемся поле. Каждый боец был фундаментально мотивирован на честное и самоотверженное служение, с каждым приходилось долго возиться, хотя ещё недавно эта задача была бы для Гарина вообще непосильной. Он уже не боялся, что его пси-активность будет обнаружена, стрельба и взрывы на улице свидетельствовали о ней достаточно красноречиво. «Монолитовцы» истребляли себя сами, пусть и не так быстро, как хотелось бы Столярову.
Михаил вопросительно поднял брови, и Гарин кивнул:
— Говори.
— Что с Пси-Мастером? Ты его чувствуешь?
— Я не уверен. Кажется, он занят чем-то более серьёзным.
— Более?! — ужаснулся Столяров.
— Не исключено, что сейчас он держит в своём поле кого-то ещё. Большую группу или одного человека на расстоянии многих километров… Мне трудно об этом судить, я к нему в мозги залезть не способен.
— На каком расстоянии? Какого человека?!
Олег махнул рукой: «Ты мешаешь», и Михаил умолк, лишь вытаращил глаза, силясь представить, что для Пси-Мастера может быть серьёзнее, чем нападение на его территорию.
Атаку Олег начал сразу, как только наступила ночь, в тёмноте создать неразбериху было легче. Сразу после первого выстрела на диспетчерской башне речного порта загорелись прожектора, но пулемётчик на противоположном углу крыши снёс их одной очередью вместе со стрелком на площадке. Охрана речного порта была готова к любым вторжениям, но только не к тому, что воины станут стрелять друг в друга. И лишь когда один из «монолитовцев» затащил на бетонный навес гранаты, командиры начали догадываться, что никакого нападения на базу нет.
Всё это время Гарин сидел в камере с «венцом», но прежде чем его надеть, Олег мысленно нахлобучил на голову мотоциклетный шлем-тот самый, что спас его на крыше кинотеатра. Потянул вниз до конца, чтобы упёрлась макушка, и туго затянул ремешок — всё в воображении. Он и сам не знал, насколько эффективно это самовнушение защитит его от Пси-Мастера, но ничего другого у Олега не было. Принять по примеру Столярова тетрадотоксин означало бы утратить связь с «венцом». Поэтому единственное, что оставалось Гарину, — это верить, верить и ещё раз верить в мотошлем. В конечном счёте он вбил это себе в сознание так крепко, что по шее потекли ручейки пота. Впрочем, Пси-Мастер к нему до сих пор не обратился, хотя Олег ощущал его присутствие как раскалённое дыхание доменной печи.
Снаружи раздался щелчок, и дверь открылась.
— Спокойно! — успел предупредить Олег.
Охранник неуверенно дошёл до середины комнаты и уронил на пол щедрые гостинцы: две «Лавины» с глушителями, две «Марты» и несколько тяжёлых подсумков. Михаил схватил пистолет, но Гарин отрицательно мотнул головой и показал на наручники, висевшие у охранника на рёмне. Столяров сковал воину руки за спиной и пинком отправил его в дальний угол камеры.
В следующее мгновение Олег потерял бойцов из виду — всех и сразу, словно кто-то выключил над миром свет. Как будто «венец» перестал работать. Грохот на улице ещё был слышен, сбитые с толку «монолитовцы» продолжали перестреливаться, но интенсивность боя заметно снижалась. Когда после привычного интервала не последовало нового взрыва гранаты, Гарин догадался, что Пси-Мастер восстановил контроль над группировкой. Он сделал это легко, Олег даже не успел заметить, как у него отобрали всю его сеть.
