Илья Тё - Война для Господа Бога
Наблюдая за маневрами, казалось бы, беззащитного против современного автоматического оружия, но необычайно активного противника, офицеры конных автоматчиков посовещались и после того, как колонна сервов разделилась на две части, кавалеристы также разделились, и их небольшой отряд поскакал вдогонку основным силам сервов. Однако вскоре, расстреляв по магазину и положив множество лошадей и орудийной прислуги, отряд вернулся, поскольку понял, что методичный расстрел большого пехотного корпуса силами одной автоматной роты – задача слишком долгая и утомительная, а кроме того, она никак не согласуется с основной целью – захватом Апостола рабов.
Бросив прямо на тракте лишенные тягловой силы возы и орудия, громоздкая походная колонна с Никием во главе медленно поползла вперед к спасительным виноградникам и садам.
В это время основные силы автоматчиков совершали очередной наскок на Гордиана и его мушкетеров. Укрывшись в канаве, бойцы отрезанного отряда палили залпами по наседавшим кавалеристам, отбрасывали первый мушкет, хватались за второй, тут же палили и брались за третий. Три мушкетных выстрела, конечно, не шли ни в какое сравнение с автоматной очередью, однако недостаток скорострельности ручного оружия Гор с лихвой компенсировал числом своих стрелков. И на ближней дистанции его огонь производил сокрушительное действие! Дальность же стрельбы автоматов также не могла сыграть решающей роли, поскольку канава, возы и пушечные лафеты достаточно надежно прикрывали солдат Тринадцатого пророка. Время от времени всадники наскакивали на укрепившихся вдоль дороги мушкетеров, но, получив по рогам и оставляя во влажном травяном море кровавые островки человеческих тел и лошадиных туш, откатывались назад. Кавалеристы попытались атаковать сразу с двух сторон, затем – атаковать с флангов, вдоль дороги, но Гордиан перестроил линии своих мушкетеров в «круговую», растащил возы, перегораживая тракт, и с кровавыми потерями для обоих сторон отбил все атаки. Ситуация заходила в тупик.
* * *Кардинал наблюдал за происходящим на экране монитора и тихо плевался. Ситуацию усугубляло то, что в первой же решительной атаке на укрепившихся по тракту мушкетеров погиб вновь назначенный командир спецназа и теперь кардиналу некому было отдавать команды и не на кого орать. Более всего его раздражала путаница, из-за которой по совершенной случайности захваченный в самом начале операции серв в полковничьем мундире оказался не Апостолом восставших, а всего лишь одним из старших офицеров корпуса.
Матерясь в рацию на связного, Амир приказал прекратить хаотичные налеты и захватить предводителя сервов одним решительным ударом, не считаясь с потерями. Кавалеристы нехотя сконцентрировались для броска. Чтобы собственные пули не могли повредить нападавшим, решено было атаковать не по всему периметру, а с одной стороны, нацелив конные эскадроны на точку, где находился Тринадцатый пророк. Половина автоматчиков при этом спешилась, и на каждую лошадь сели по два человека. Затем перегруженных двойным весом скакунов построили в линию, и всадники перезарядили автоматы.
Гордиан видел, как, находясь на безопасном расстоянии, конный спецназ строится компактной группой, а офицеры старательно рассматривают линии его мушкетеров в современные для демиурга навороченные бинокли. Большинство биноклей смотрело в его сторону, так что цель следующей атаки не оставляла сомнений. Он спешно переместился в центр своих позиций, подозвал к себе дополнительные взводы мушкетеров, рассадив их за возами и бронзовыми тушами кулеврин, а целую роту стрелков заставил залечь за трактом, создав таким образом, резерв на случай прорыва линии обороны.
Наконец всадники сорвались с места, словно разом подстегнутые невидимым кнутом. Не прозвучало ни звука горна, ни гортанной команды старшего офицера. «Радиосвязь», – подумал Гордиан. У него не было сомнений, что каждый спецназовец снабжен миниатюрной рацией.
Не имея подобных технических возможностей, Гор просто дал отмашку вестовому – и команды понеслись по рядам. «Готовьсь!» – дружно проорали лейтенанты, и подразделения стрелков разом выставили мушкеты в сторону нападавших.
Триста метров.
Ружейные стволы дрожали в воздухе, старательно выцеливая жертвы среди маленьких приближающихся фигурок.
Двести пятьдесят метров.
Враг вышел на линию огня, но стрелять пока рано, пуля достанет цель лишь наизлете.
Двести метров.
Дистанция! «Пли!»
Первый залп прогремел, и маленькие фигурки стали выпадать из седел. В этот момент всадники разделились. Часть из них, те, что сидели вторыми, попадали с лошадей на землю, но не от мушкетных пуль, а по собственной инициативе. Действуя также, как трейтовские драгуны, спешившиеся бойцы рассеялись по полю, вжались в землю и полоснули автоматными очередями по линии сервов. Без особого результата, однако заставив мушкетеров прижать головы к земле и лафетам. Оставшаяся часть кавалеристов, то есть собственно всадники, огрызаясь короткими очередями, повернула назад.
Атака, таким образом, внезапно превратилась из конной в пешую. В первое мгновение это напугало Фехтовальщика, поскольку всадники представляли собой куда лучшую мишень, чем вросшие в землю пехотинцы, по которым залповый огонь неэффективен, но поделать ничего было нельзя.
Гор собрал вокруг себя часть артиллерийской прислуги, посадил ее за возами и велел перезаряжать мушкеты для передовой линии стрелков. Мушкетерам же было приказано стрелять не залпами, а по индивидуальной готовности, тщательно выцеливая свои жертвы. Бой окончательно превращался из отражения лихой кавалерийской атаки в затянувшуюся позиционную перестрелку.
Прошел почти час. Мелкими перебежками, прикрывая друг друга огнем, рассыпавшиеся по полю автоматчики медленно, но упорно приближались к позициям сервов. Мушкетеры огрызались как могли, и множество тел в пятнистой форме снова развалились на земле перед дорогой, но теперь уже без конных туш, а в одиночку. Наконец автоматчики вышли к тракту почти вплотную и принялись полосовать свинцовым дождем залегших сервов почти в упор. Под кинжальным огнем автоматов передовая линия мушкетеров прекратила стрельбу, не в силах даже оторвать голову от земли.
Автоматчики еще раз сменили магазины и рванули в короткий бросок, покрыв отделяющее их от дороги расстояние за несколько секунд. Встречного залпа не прозвучало, поскольку все стрелки Армии Свободы, потрясенные скорострельностью противника, валялись в пыли или засели за лафетами, не в силах даже выглянуть наружу.
Достигнув линии, автоматчики начали «резню». Видя пятнистые мундиры прямо перед собой, мушкетеры поднимались в штыки, однако тут же выкашивались огнем автоматов. Как понял Гордиан, местный спецназ в принципе не признавал рукопашной схватки и целиком полагался на мощь своего оружия. А зря: в атаку на позиции сервов было отправлено всего три сотни автоматчиков – ровно половина от уцелевших в предыдущих атаках спецназовцев. Гор же в центре своих позиций имел почти тысячу штыков и две сотни резерва, залегших в траве за линией дороги.
По знаку Фехтовальщика из-за воза протрубил рог, и вся эта масса разом поднялась. Без всякого строя, одной ревущей толпой мушкетеры бросились в контратаку! Каждый солдат бежал, делал выстрел и кидался на врага со штыком. Автоматчики выкосили первую шеренгу, затем вторую, но на третьей и четвертой запас магазинов иссяк, и пятая линия вбила автоматчиков в дерн и исколола штыками!
В этот момент, видя близкое фиаско своих пеших товарищей, оставшиеся эскадроны конных автоматчиков бросились в стремительную атаку.
Стрелять по ним было некому, однако и сами конные автоматчики не решились полосовать массу сервов, смешанную с бойцами в камуфляже, из своего смертоносного, но не слишком разборчивого оружия. Всадники влетели в плотную толпу и принялись расстреливать сервов из автоматов короткими сериями в упор. Но в столь плотной мешанине преимущества автоматов сводились почти на «нет» численностью хуже вооруженного, но упрямого противника.
Всадников сшибали с коней одиночными выстрелами пистолей и ударами штыков. Понимая неминуемый крах операции, несколько групп спецназовцев решились на прорыв, пытаясь достать Гора, раздававшего команды из задних рядов. Они сбились плотной кучей и, очищая себе путь автоматными очередями, рванулись к цели. Впервые за время затянувшейся перестрелки перед ним оказались не рассеянное по полю каре и не вжавшиеся в землю пехотинцы, а плотная кавалерийская масса, упорно пробивающая тесными рядами сбившихся в толпу пехотинцев.
Гор подал знак, и из травы за трактом поднялась резервная рота. Ее первая линия метнулась вперед и плюнула в сторону атакующего конного клина гранатами из бомбард, но тут же была выкошена автоматами.
