Андрей Буторин - Клин
На выходе из туннеля я остановился перед трупом Штейна.
— Он меня спас, — тихо сказал я. — Накрыл своим телом, когда бандит бросил гранату.
— Мы так и поняли, — так же тихо ответил Сергей. — Светлая ему память. Настоящий мужик…
Помолчав, мы вышли в коридор и застали там встревоженную Анну.
— Ты куда делся?!.. — как и недавно мой брат, воскликнула девушка и бросилась ко мне с тем же, вероятно, намерением — обнять.
Однако я сумел увернуться, а потом повторил то же самое, что рассказал уже Сереге.
— Но там нет никакого выхода, мы доходили до самого завала, — свела брови Анна. — Тебе это просто привиделось из-за контузии.
— Да что вы пристали ко мне со своей контузией! — вспыхнул я. — «Привиделось, привиделось!..» Где же я тогда был, по-вашему?
— Погоди, Ань, — поднял руку Серега. — Похоже, Фёдор говорит правду. У меня есть одна мысль… Что если выброс уже начинает действовать?.. Сколько сейчас времени?
Я посмотрел на часы. Они стояли. Наверное, забыл завести. А может, просто не выдержали той кутерьмы, в которой им довелось поучаствовать.
— Одиннадцать десять, — посмотрела на КПК девчонка. — Еще вроде бы рано.
— Ну, во-первых, Никиров не называл время выброса с точностью до минуты, — возразил Сергей. — Он сказал «в районе полудня» или что-то вроде этого. А во-вторых, «Клин» находится в каком-то своем пространстве, и, вероятно, во времени тоже.
— То есть ты хочешь сказать, что выброс уже произошел и мы его прозевали? — испугался я.
— Совсем не обязательно, — помотал головой брат. — Может, «Клин» всего лишь «почувствовал» его приближение и отреагировал таким вот образом. Как бы «настроился на волну». В любом случае, мы должны попытаться сделать то, что задумали. И времени у нас, судя по всему, очень и очень мало, чтобы успеть подготовиться.
— Подготовиться? — удивился я. — Как?..
— Думаю, будет нелишним включить оборудование, которое было включено, когда со мной… когда я… — замялся Сергей, но я его понял. И спросил:
— А ты умеешь с ним обращаться? Знаешь, что именно нужно включить?
— Майор Вороненко знает, — ответил двоюродный брат и посуровел. — Кстати, он сильно ранен. Пойдемте скорее к нему.
Мы поспешили в ту комнату, где недавно была перестрелка. Первое, что мне бросилось в глаза, — обилие всевозможных приборов. Причем знакомых, из нашего времени, почти родных — со стрелочными стеклянными шкалами, тумблерами из черного бакелита, тускловато-зелеными, на военный лад, массивными угловатыми корпусами. Затем я увидел лежащие на полу два трупа в черных куртках. И лишь в последнюю очередь я заметил сидевшего в углу за столом человека в полевой военной форме, с майорскими погонами на плечах. Гимнастерка майора заскорузла от спекшейся крови, алые пятна проступали и сквозь бинт, которыми была замотана откинутая к стене голова. Глаза военного были закрыты, а заросшее щетиной вытянутое худое лицо с крупным носом было мертвенно-бледным.
— Я перевязала его и вколола лекарство, — извиняющимся тоном произнесла Анна, — но… Слишком обширные раны. Задеты жизненно важные органы.
— Он выживет? — глянул на девушку Сергей, и та виновато покачала головой.
— Не выживу я, Шосин, не выживу, — не открывая глаз, но на удивление четко проговорил раненый. — Ты лучше скажи, откуда ты взялся, да еще в таком клоунском наряде. — Майор наконец поднял веки, И было видно, что это простое движение причинило ему сильную боль. — А сначала объясни, куда ты пропал? И вообще, что все это значит?
— Долго объяснять, товарищ майор, — шагнул к нему Сергей. — Если коротко, то эксперимент вышел из-под контроля. Бункер вместе с вами, Кожуховым и Болотовым переместился… — брат стушевался, подбирая нужные слова, но потом все же выдавил: — …в иное измерение. Я же почему-то остался. Но потерял рассудок. А через три года, оказавшись в районе бункера, вместе с моим двоюродным братом переместился в… будущее.
— Я бы сказал, что ты и сейчас без рассудка, но эти сволочи, — скосил он глаза на мертвых бандитов, — тоже плели мне про две тысячи двадцать первый год. Они хотели, чтобы я выпустил их отсюда… А как я их мог выпустить, если и сам ни хрена не понимал…
Силы начали покидать майора. Он захрипел.
Внезапно я вспомнил нечто важное.
— «Душа»! — метнулся я к Анне. — Дай ему скорей «душу»!..
— Думаешь, я не пробовала? — буркнула девушка. — Сдохла «душа».
— Как это «сдохла»?..
— А вот так. Не действует. То ли исчерпала на нас с тобой свой ресурс, то ли в пределах этого чертова «Клина» ее свойства чем-то подавляются.
Сергей между тем подошел вплотную к майору и положил ему на плечо ладонь.
— Товарищ майор… Сергей Валентинович!.. Нам нужна ваша помощь. Скажите, что нужно включить для начала эксперимента? В точности так, как было в тот раз, со мной.
Военный открыл глаза и уставился на Серегу мутным от боли взглядом.
— Зачем тебе? Все кончено…
— Мы хотим попытаться вернуться. Восстановить условия эксперимента, и…
— Тут стреляли, наверняка все разбито… Хотя сам генератор в боксе, там никто ничего не трогал после тебя… Попробуй. Но как вы вернетесь все трое? Шлем только один.
— По очереди… — неуверенно ответил мой двоюродный брат. — И потом, мы с Фёдором очутились здесь оба одновременно, хотя и были без шлемов.
— Попробуй… — снова повторил майор. И стал говорить Сергею, что именно нужно включить. Потом он вновь опустил веки и замолчал. Я уже думал, что все кончено, но Вороненко заговорил опять. Он очень тихо пробормотал: — Город Клинцы Брянской области… Адрес на конверте, в кармане… Сообщи моим…
После этого голова майора безвольно упала на грудь.
Серега отпрянул от своего мертвого командира и крикнул Анне:
— Время?!..
— Без двадцати.
Мой двоюродный брат начал метаться между приборами, щелкая тумблерами. Иногда из пробитого пулями оборудования вылетали искры, и Серега, шипя, матерился, но упрямо продолжал свое дело. И вскоре я услышал гудение. Даже скорее не услышал, а почувствовал всем телом — частота звука была ниже уровня слуха. Источник гудения, как мне показалось, находился где-то за спиной.
— За мной! — махнул нам с Анной Сергей и выбежал из комнаты.
Он метнулся к соседней двери, но она, как мы убедились в этом и ранее, оказалась закрытой. Брат снова ругнулся и бросился обратно, туда, где мы только что были. Пробыл он там недолго и вернулся со связкой ключей в руке. Быстро отпер дверь и, шагнув за порог, снова махнул нам.
Вспыхнул свет, и я увидел, что нахожусь в тесной комнатушке, размерами не превышающей вагонного купе. Стены здесь были увиты проводами в толстых оплетках, и гул, который, казалось, эти стены и источали, ощущался здесь намного сильнее.
Возле дальней стены стоял одинокий стул. Рядом с ним возвышалась сложная конструкция, напоминающая бормашину зубного врача, с которой свисало некое подобие сплетенной из проводов шапки.
— Садись, — указал мне на стул Серега.
Все происходило столь быстро и неожиданно, что меня охватила внезапная паника.
— Я?!.. Почему я?..
— А разве ты не хочешь вернуться домой?
— Хочу, но… А как же ты?..
Вот интересно, я ведь не раз до этого размышлял, что моему брату по многим причинам лучше остаться здесь, в будущем. И я несколько раз порывался сказать ему об этом, постараться найти нужные аргументы, убедить… А в тот самый момент, когда час возвращения настал, я словно позабыл о всех своих доводах и почувствовал настоящий страх от того, что могу остаться один. В свое оправдание могу сказать только то, что все и на самом деле произошло слишком внезапно, я попросту не успел морально подготовиться к этому. Оправдывало меня и то еще, что в себя я пришел достаточно быстро и даже собрался наконец высказать Сергею то, что давно и неоднократно обдумал. Однако он опередил меня.
— Я остаюсь здесь, — твердо, как тоже давно обдуманное и решенное, сказал брат. При этом я заметил, как вспыхнули непередаваемой радостью серые глаза Анны, а сама девушка подалась к Сереге, будто собираясь его обнять. — Так будет лучше для всех. Дело в том, что…
— Не надо, — помотал я головой. — Я сам тебе хотел предложить то же самое.
— Там у меня никого и ничего нет, — все-таки сказал Сергей и тут же быстро поправился: — Кроме тебя. А здесь… Я не могу ее бросить… — он искоса глянул на Анну, и я вновь повторил:
— Не надо, Сереж. Я все понимаю. Ты правильно решил.
— Матрос!.. Дядя Фёдор!.. — всхлипнула вдруг девушка. — Какие же вы…
— Мы обычные, — улыбнулся я. — Нормальные. Особенно он, — кивнул я на брата. — Мне бы тоже, наверное, следовало остаться, но там мама, отец… И потом, я решил, что если вернусь, то переведусь на физический факультет. Стану изучать эту чертову атомную энергетику и сделаю все, чтобы этой гадости, — неопределенно мотнул я головой, — не случилось. Ну и пусть, что это будет лишь в моей временной ветке, или как ее там… Здесь все останется по-прежнему, но это ведь только пока. Ведь здесь останетесь вы, — подмигнул я. — И еще, Ань… Не называй меня, пожалуйста Дядей Фёдором… Я — просто Фёдор. А лучше Федя.
