Владимир Корн - Страж Либерилля
— Ковар, — похоже, Дуг уже свое отстонал, поскольку приобрел свой прежний вид с вечной полупрезрительной ухмылочкой, — там твоему Сангерду никто снова голову открутить не грозил?
— Как будто бы нет. А к чему ты спрашиваешь?
— Да так, к слову пришлось. Подумал я, что три-четыре спасенные башки — и на дорогу нам точно хватит. Ну не банки же грабить?
Дуг с осторожностью покосился на меня: ну а вдруг мне пришла в голову именно такая идея?
— Нет, — решительно покрутил я головой. — Грабить банки никакого желания нет, даже не уговаривайте. И вообще, может, для разнообразия попытаемся заработать деньги честным путем? Ковар, сколько, говоришь, сокровищ в храме осталось?
— Много! — не задумываясь, ответил тот. Он покопался во внутреннем кармане, и я уже было подумал, что Ковар в очередной раз извлечет на свет свою карту, но нет. — Выпало где-то.
Я протянул Ковару небольшой блестящий предмет. То ли брошку, то ли часть какого-то налобного украшения, то ли чего-то еще. А по совместительству — его амулет на удачу. В кафе подобрал, случайно увидел на полу.
— Все, уходим отсюда, нашумели. Держись крепче, Густав: у нас с тобой на двоих всего-то три ноги.
На прощанье я оглянулся, словно пытаясь увидеть рядом с машиной вдруг возникшие два саквояжа из светло-коричневой кожи, набитые тем, с помощью чего мы собирались реализовать все наши мечты и грезы. Увы, но чуда не случилось.
Эпилог
— Ну почему нельзя, Крис?!
— Да потому что это слишком опасно, пойми. А вдруг с тобой что-нибудь случится?
— И что со мной может случиться? Ну украдут, ну продадут в гарем. Я быстренько стану любимой женой какого-нибудь султана, а потом, когда мне там надоест, дам тебе знать, и ты меня спасешь. Идет?
— Нет у них гаремов, у них есть рабство.
— Тогда все то же самое, только я буду наложницей. Крис, ну почему ты не хочешь взять меня с собой?! — Ехидство в голосе Кристины исчезло полностью, прорезалась едва сдерживаемая обида.
— Я тебе не раз уже все объяснял!
— Тогда почему Рамсиру Карлу взять собой можно, а тебе меня — нельзя?
— Чего?!
— Мне сама Карла и сказала. Еще и удивилась, почему я с вами не еду.
То-то Рамсир на меня так поглядывает! Как будто хочет о чем-то попросить, но не решается. Выходит, он пообещал Карле, а теперь не знает, как уладить этот вопрос со мной.
Вот Карлы нам только и не хватало! А вдруг она Кристине обо всем проболтается, и что тогда? Хотя о чем я беспокоюсь, все равно Кристину с собой не возьму.
— Кстати, мы с Карлой на курсы сестер милосердия записалась, лишним не будет. Ну милый мой, любимый, скажи «да»!
— Нет.
Себя в тот миг я представлял гранитным утесом, о который ласково плещется лазурное море, но он мрачно непоколебим.
— Господи, ну за что мне такое наказание, а?! — всплеснула руками Кристина.
Конечно же это был жест отчаяния, но пуговичка, кстати, вторая уже по счету за время нашего разговора, расстегнулась при этом как будто сама по себе, увеличив и без того, на мой взгляд, чересчур смелое декольте ее платья. Но недаром же гранит славится своей твердостью, и поэтому я молчал.
— Никто не против: ни Дуглас, ни Густав, ни Ковар, ни Рамсир. И только ты уперся!
— Что?!
— Все согласны, вот что! И только ты один заладил: «Опасно! Как бы чего не случилось!»
От гранитного утеса моей непоколебимости отвалился огромный кусок и с грохотом обрушился вниз. Честно, не ожидал от них такой подлости. Помимо всего прочего, не соглашаясь брать Кристину с собой в Тангер, я опасался, в том числе и их возмущения.
Она бы еще у Джейка разрешения спросила! Взрослый человек, а когда разговаривает с Кристиной, краснеет, словно девица.
— Я сильная, Кристиан! Куда сильнее, чем ты обо мне думаешь! Я и стрелять умею, и на лошади верхом ездить. Между прочим, в выпускном классе гимназии по фехтованию на рапирах второе место взяла! Ну соглашайся же ты наконец!
Кристине было отчего отчаяться: уже и пуговицы на платье закончились, и ножка якобы нечаянно продемонстрирована почти на всю длину, но своего согласия я так и не дал. И не собираюсь его давать. Скорее Рамсир с Карлой здесь останутся, чем Кристина поедет со мной. Слишком опасно, слишком.
— Даже мама с папой не против.
— А их-то ты как сумела убедить? — Даже не представляю, что отец Кристины, находясь в здравом уме, отпустит ее не куда-нибудь, а в Тангер. — Говори-говори! — потребовал я.
— В общем, я сказала им, что мы не совсем в Тангер собрались. — Сейчас Кристина выглядела смущенной девочкой-подростком, которую застали за тем, что она без спросу взяла из буфета какие-то сладости.
— Продолжай. Куда это вы там собрались?
— В Антрион, — наконец призналась она.
Совсем одинаково — Тангер и Антрион, пожалуй, самая безопасная страна в мире.
— А что мне было делать? Не сбегать же, не предупредив! Напишу потом письмо, что планы изменились. Или можно ведь отправить письмо из Тангера, а пришло оно как будто из Антриона?
— Нельзя! — категорически отрезал я.
— Можно, Крис, можно! Мне Рамсир сказал, что при необходимости сделает так, что оно откуда угодно придет и никто ничего даже не заподозрит.
Тут целым заговором пахнет, не иначе.
— И все-таки, как ты их уговорила?
— Да ничего сложного! Сказала, что поеду с тобой, а если они будут против, потому что мы друг другу никто, зарегистрируем отношения в муниципалитете, и только. И тогда фиг им, а не наша свадьба! Нет, вообще-то я хочу самую настоящую свадьбу и чтобы обязательно с венчанием, но им-то знать об этом необязательно.
— Знаешь, как это называется? Шантаж.
— А кто мне говорил, что цель оправдывает средства, не напомнишь? Ну же, Крис! Хочешь, мы выйдем из авто, и я встану на колени? Люди будут проходить мимо, смотреть на стоящую на коленях несчастную, горько плачущую девушку и думать, что ты на редкость бесчувственный тип! Хочешь?!
— Не надо вставать на колени, — тяжело вздохнул я.
— Это значит — да?!
Кивая, я явственно видел, как рассыпаются мельчайшей пылью остатки гранитного утеса, простоявшего миллионы лет.
— Ура! Обещаю, я буду послушной и ласковой! — прижималась ко мне Кристина, гладя по щеке и целуя. — А еще я пристрелю любую, которая подойдет к тебе ближе чем на расстояние протянутой руки! Один он собрался! Да, Крис, пустишь меня за руль? Хочу научиться управлять авто, вдруг в Тангере пригодится? Я буду рулить, а ты отстреливаться.
— От кого?
— Ну мало ли! От того же хозяина гарема, когда ты меня из него украдешь. Должен же он за нами пуститься в погоню? Представляешь: я — в наряде одалиски,[15] ты — весь такой хмурый, как сейчас, в низко надвинутой на глаза шляпе и с двумя револьверами, из которых по очереди палишь в преследующих нас врагов. Они падают один за другим, а…
— Кристина!
— Все-все, умолкаю, иначе вдруг передумаешь!
Люблю ее такой, какая она есть. Но, судя по ее глазам и улыбке, Кристина все еще не успокоилась.
— Погоди, не трогайся, я сейчас тебе такую новость скажу! Брайана переводят в столицу.
«И что в новости такого, что мне помешало бы управлять автомобилем? Ее брат давно уже этого заслужил».
— А еще он сделал предложение Изабель, та его приняла, и теперь они собираются объявить о своей помолвке. Крис, а когда они поженятся, кем ты будешь мне приходиться?
— Тестем, — из вредности буркнул я первое, что пришло в голову. Ведь слово себе давал, что не поддамся ни на какие ее уговоры. Хотел еще добавить, что жениться тогда нам станет нельзя, но передумал — себе дороже.
Вот это действительно новость! И когда это они успели? Брайан всего-то три недели как приехал в Либерилль из своего гарнизона. То-то моя сестра как будто вся светится изнутри в последние дни! Сам я ее с Брайаном и познакомил, правда, не думал, что зайдет так далеко.
— Неожиданно.
— Вот никто тебе ничего не говорит! Это потому, что ты та-а-кой противный!
Наверное, мне следовало бы обидеться, если бы все не было сказано в перерывах между поцелуями.
Когда-то, в детстве, всего-то десять тысяч лет назад, я мечтал стать кочегаром на дирижабле. Тогда я считал, что на дирижаблях обязательно должны быть котлы, а соответственно, и кочегары.
«Вон он какой огромный! И сколько там нужно горячего воздуха! — рассуждал я. — А откуда его еще взять, если не из котла?»
Вполне логичное умозаключение после того, как мы целыми днями с помощью свечи нагревали воздух внутри бумажных фонариков, и они улетали высоко-высоко в небо.
«Я обязательно сюда вернусь, обязательно, — любовался я заревом огней над ночным Либериллем. — Ведь так много еще предстоит узнать».
Смерть отца. Эдвард все порывался сказать мне что-то важное. Возможно, связанное именно с этим. А почему бы и нет? Где еще храниться всем секретам, если не в президентском дворце?
