Дмитрий Бондарь - Денвер Блэк
— Не надейтесь, — разбила его мечты черный маг. — В ближайшем будущем ничего не измениться. Даже наоборот — станет еще хуже.
— Правда? — искренне удивился неогенетик. Мы кивнули.
Петр тяжело вздохнул и повесил голову, но ту же повеселел и немного приободрился.
— А! Ладно. Мне-то чего волноваться. Я ведь не верю в судьбу.
— Но иногда, следовало, бы и поверить, — бросил в сторону я, оглядываясь по сторонам. Хм… а здесь… ничего так. Уютненько. Довольно просторное помещение, с широкими стенами и высоким потолком. Освещение довольно скудное, но оно компенсировалось множеством перемигивающихся лампочек. На полу старый потертый линолеум. В одном углу — какая-то большая светящаяся панель, с множеством лампочек и рычагов. Рядом с ней большой прибор, очень похожий на градусник (не знаю, правда, для чего он им нужен). Ну, и в центре комнаты, стоял приличных размеров металлический столб.
— Ух, ты! — восхищенно ахали все, глядя по сторонам. — Здорово.
— Как же у вас тут красиво, — решила сделать ученому комплимент Лена, рассматривая лампочки, мигающие различными цветами. — Прямо как на Рождество.
— Да ладно, чего уж там, — слегка смутился ученый и случайно посмотрел на прибор тот самый прибор, что я принял за термометр. — Мать моя, женщина, — тихо прошептал Петр, затем молча раскрыл рот.
— Что, ты сказал о моей маме! — возмутился Том, хватая ученого за грудки и явно намереваясь его хорошенько стукнуть, отчего тот стал в два, а то и в три раза меньше.
— В-вам нав-верное п-показ-залось, — заикаясь, стал оправдываться Петр. — Ув-вер-ряю В-вас, я ни-чего не г-гов-ворил о в-вашей м-мат-тери. У-уверен, она была зам-мечательной женщиной.
— Что?! — еще сильнее разозлился бывший пират (правда, не известно от чего больше: то ли от того, что Петр отозвался о его маме в прошедшем времени, то ли от того, что не понял каламбура, сказанного ученым) и приподнял неогеника от пола. — Ну, все! Теперь ты допрыгался кузнечик. Молись!
— У-уже молюсь! — пропищал Петр. Томми размахнулся и…
— Не надо, Том! — вовремя остановили его от убийства мы. — Не бей его! Он не виноват!
— Но как же так, — слегка опешил бывший пират, роняя Петра на пол. — Вы же сами слышали, как он отозвался о моей маме. Да я за это ему сейчас…
— Том успокойся! — начали приводить его в чувство мы. — Петр, просто пошутил и вовсе не хотел тебя как, то обидеть. Правда?! Ученый энергично закивал головой.
— Я клянусь, что впредь буду намного, осторожен со словами. Простите меня? Томас махнул рукой и обменялся с ученым дружеским рукопожатием.
— Ну, так, что вы хотели сказать, пока Томас вас не прервал?
— Я хотел, сказать, что если не отключить реактор прямо сейчас то, через пару минут от нас останется мокрое место? — у нас глаза полезли на лоб.
— То есть, вы хотите сказать — он взорвется?! — ученый кивнул.
— Но как, же так, — взволновано Наташа. — Вы же сами сказали, что он простоит еще несколько лет?
— Видимо я ошибался, — пожал плечами Петр. — Видите, это прибор похожий на градусник. Так вот он — показывает давления в реакторе. И так как он уже зашкаливает свыше предельной отметки, то это значит, что в скоре нам всем придется очень и очень плохо. А Лена с Томом уже буквально начали впадать в панику.
— Это, что же значит — мы все умрем?! — ученый кивнул.
— Точнее нас просто разнесет на молекулы.
— А-а-а!! Не хотим на молекулы! Мы хотим остаться целыми! Ой, мама! Ну, сделайте же кто-нибудь чего-нибудь!
— Только без паники, — пыталась успокоить всех черный маг, у которой уже явно колени дрожали от страха. — Все будет хорошо. Ведь, так? — она с надеждой посмотрела на неогенетика.
— Конечно, есть небольшая вероятность отключить реактор, но с другой стороны… — он почесал затылок, — с другой стороны я не помню, как это сделать.
— Ну, вспомните, пожалуйста, — стали умолять его мы. — Может быть вы это, где-то записывали?
— Не помню, — вновь почесал затылок ученый. Меня удивляет его спокойствие. Мы через пару секунд на атомы разложимся, а ему хоть бы хны. — Ага! Вспомнил. Я записал способ отключения в своем блокноте. Только здесь у нас встает другая проблема.
— Какая? — уже чуть ли не падая в обморок, спросили мы.
— Я забыл его дома, — Лена, все же не выдержала и потеряла сознание, но Том вовремя успел ее подхватить. Наташа же все еще старалась держать себя на ногах, хотя мне пришлось слегка ее поддержать. Тем временем столб в центре помещения, завибрировал и стал издавать какие-то жужжащие звуки. Если это, то о чем я подумал, у нас крупные неприятности. Вдруг меня осенило.
— Минуточку! Я только что вспомнил, что захватил с собой ваш блокнот.
— Правда, — с настороженностью посмотрел на меня ученый (наверное, посчитал, что я страдаю клептоманией). — Интересно, интересно. Ну, ладно. Давайте его сюда, и я постараюсь чего-нибудь придумать.
Я похлопал по карманам и… о, ужас! Они оказались пустыми. Наверное, блокнот выпал, когда мы перебирались через подземные воды. Что же нам теперь делать!
— Мы пропали, — сокрушенно повесила голову Натали, прочитав мои мысли.
— Почему? — несколько удивился ученый.
— Я… потерял его, — с трудом признал свою вину я.
Пару секунд Петр просто молча стоял и смотрел сквозь нас, а затем у него начал сильно дергаться левый глаз. Ничего. Это нервное. Скоро пройдет. Теперь самое главное — как нам удрать из этого мира, до того, как все здесь взлетит на воздух.
— Петр. Петр! — я стал трясти ученого за плечо чем, вызвал у него (в придачу к тику) приступ истерического смеха. — Успокойтесь, пожалуйста. Вы меня слышите?
— Бесполезно, — признал Томас, осматривая ученого ног до головы. — У него явно поехала крыша.
— Ну, что ж, — откликнулась очнувшаяся принцесса. — Люди другого склада ума, быстрее теряют рассудок в отличие от нормальных.
Да-а… Очевидно Лену обучали весьма класс… квалф… ну, в общем, высокообразованные люди, если она уже умеет ТАК рассуждать (под словом «так» следует понимать — настолько правильно и разумно, что я и Наташа даже иногда удивляемся, почему она родилась не в наше время).
— И, что же мы теперь будем делать с этим чокнутым? — покрутила пальцем у виска юная венценосная особа.
— Ты бы лучше спросила, что нам теперь делать вот с этим?! — Наташа показала на черный столб, стоящий в центре комнаты, который уже трясло так, что казалось, будто бы он разломается пополам и рухнет прямо на нас.
— Не знаю, — простодушно пожала плечами Елена. — Может быть нам лучше переместиться в другой мир, пока не стало еще слишком поздно.
— А что! Неплохая идея.
— Но мы ведь, не можем здесь все так оставить!
— Почему? — удивились все моей привычке «всегда всё доводить до конца» (то есть ломать).
— Разве мы можем допустить, что бы из-за этого взрыва, пострадали невинные люди?
— Нет но… — черный маг призадумалась, — ты то сам чего предлагаешь?
— Да! Вот именно! — поддакивали ей Томми и Лена. — Сам, то ты чего предлагаешь?
— Почему бы нам самим не попробовать отключить эту станцию?
— Погодите! — отозвался пришедший в себя ученый. — Вы хотите сказать, что сами хотите заняться реактором?
— Ну, да. А что в этом такого уж… странного?
— Ну, уж нет! Я не могу допустить, что бы по моей вине пострадали невинные люди. Тем более что всю эту кашу заварил я, поэтому мне теперь её и расхлебывать.
Он уверенно подошел к трясущемуся столбу окинул его беглым взглядом, а затем стал внимательно изучать главную панель управления.
— Значит так, — он почесал затылок. — Сейчас мне нужна крестообразная отвертка и гаечный ключ три на четыре.
— Зачем?
— Чтобы отключить реактор необходимо как-то снять эту панель управления и перерезать центральный провод, чтобы обесточить станцию. Но у меня ничего не выйдет без инструментов поэтому… — я с Томом в два счета отодрали ее при помощи моей трости (которая заранее была превращена в меч и вставлена в зазор панели).
— Вот это да, — ахнули девушки.
— В принципе можно и так, — после небольшой паузы сказал Петр и заглянул внутрь открытой панели. Мы не смогли сдержать любопытство и попытались подсмотреть за действиями ученого через плечо. Ну, ничего себе! Да тут столько проводов, что сам черт ногу сломит. И какой же из них надо перерезать?
— Так! Минуточку, — задумался Петр, неторопливо перебирая проводки.
— А быстрее можно? — упрашивали его мы, поглядывая на столб, который почему-то начал пульсировать красным цветом и источать неприятный, но довольно знакомый запах (гари и хлора). Ой-ёй-ёй! Кажется от него уже, что-то отвалилось. Надо бы поторапливаться, а то очень скоро нас разложит на атомы.
— Сейчас, сейчас, — Петр продолжал медленно перебирать проводки. Затем он обратился к нам. — У меня для вас две новости и обе плохие. Во-первых я никак не найду этот центральный провод, а во-вторых я вообще не помню какого он цвета.
