Алексей Фомичев - Спаситель по найму. Истинный враг
Столь пристальное внимание было не в диковинку, и раньше кочевники проявляли интерес к оазису, особенно перед налетами. Но теперь их появление совпало с приходом каравана. И наемники вполне справедливо связывали повышенную активность степняков с недавним боем.
Земляне и Бертом с позволения охраны залезли на вышку и долго осматривали окрестности. Сержант минут двадцать простоял с биноклем, потом довольно хмыкнул и повернулся к Киру.
— Если очень надо — проскочим.
— Пройти‑то пройдем, — ответил Шилов. — Но мы не знаем, сколько их здесь. Можем налететь.
— Можем, — согласился сержант. — Если заметят выход, устроят засаду. Или дадут отойти подальше и отсекут от оазиса.
Герман опустил свой бинокль и хмуро произнес:
— Никаких вылазок. Еще насторожим их. Пошли.
Оставшись одни, наемники обсудили ситуацию и нашли ее поганой.
— Сегодня посмотрим за ними, — предложил Герман. — А ночью уйдем. В темноте нас не заметят, а мы, если что, их засечем.
Кир согласился.
— Ночью, пожалуй, они снимут наблюдение. Надо Теманту предупредить. И Вильдерга.
— Предупредим. Лишь бы Теманта не помешал.
— Ему не с руки. Кочевников и чужаков с побережья ненавидит. А если что, к нему никаких претензий. Подумаешь, двое отбились от каравана!
Герман пожал плечами. Кир говорил логично, но в Степи трудно наперед сказать, что логично, а что нет.
Весь день в оазисе кипела работа. Караванщики готовились к выходу. Поселенцы собирали товары. Вильдерг с помощниками осматривали лошадей. Нескольких заменили, Теманта дал здоровых, а захромавших или ослабших оставил на откорм.
Оставляли и одного раненого, ему стало хуже. Глава общины пообещал хороший уход за ним.
Наемники тоже готовились к выходу. Проверили обувь и одежду, почистили оружие, переложили вещи и снаряжение в баулах. Собрали припасы и наполнили водой фляги.
Кочевники в течение дня то появлялись, то исчезали. Такое поведение нервировало поселенцев, они усилили охрану и перевели часть людей в укрытия.
Уже вечером Герман сообщил Вильдергу о планах. А потом они вместе сходили к Теманте. Тот ничего против не имел, но предупредил, чтобы наемники постарались за ночь уйти как можно дальше. И ни в коем случае не ехали на север. Там между несколькими племенами шла драка. Можно здорово влипнуть.
После недолгого колебания Теманта рассказал о водоемах к западу от оазиса. И тоже порекомендовал подходить к ним осторожнее. Хотя воды здесь и хватает, но все равно кочевники их держат под присмотром.
Перед уходом Кир вызвал лекаря каравана и попросил его внимательнее смотреть за капралом. Бертому на всякий случай оставил тюбик промедола и перевязочный пакет. Впрочем, это была перестраховка, у лекаря хватало лекарств.
С капралом и сержантом простились тепло. Мирту подарили трофейную винтовку, Бертому револьвер и ремень с патронташем. Отдали и патроны.
— Покажите своим, может, ваши оружейники сообразят, как делать такие же, — посоветовал Кир.
Разведчики трофеи уже видели и успели оценить их по достоинству.
— Ваша задача — доехать до королевства живыми, — сказал Герман. — Расскажите обо всем Вернеру.
— И получите заслуженные награды, — добавил Кир.
— Спасибо, — ответил Бертом. — Не знаю, что у вас за задание, но желаю вернуться с него живыми.
— Хорошо бы, — вздохнул Кир. — Мы и сами этого желаем…
Оазис покинули в час ночи через южный пост. Шли через рощу к реке, а дальше вдоль русла, спрятанного в зарослях камыша. На открытое место не выходили.
На копытах коней лурпы — войлочные обмотки с плотной мягкой подошвой. Металлические кольца уздечек и седел перевязаны тканью. Все снаряжение прикреплено так, чтобы не издавать ни звука.
До выхода целый час наблюдали за обстановкой в приборы ночного видения, но не заметили никого. Однако исключать присутствие у оазиса кочевников нельзя. Поэтому малейший шум мог выдать с головой.
Часто делали остановки, чтобы осмотреться и послушать. Пусть приборы работали надежно, ночью чаще выручает слух, а не зрение. Хотя перед выходом пили сок петрушки, жевали чай с сахаром. Уже после выхода несколько раз обтирали лоб и виски холодной водой. Сиднокарб применять не стали, не хватало еще глюки словить.
Вдоль реки шли около часа, потом свернули на запад. Теперь перед ними лежала равнина с редкими возвышенностями. За ней редколесье — граница племен.
До первой возвышенности шли шагом, ведя коней в поводу. На подходе к вершине Кир остался с конями, а Герман вполз на проплешину и минут десять осматривал округу.
Дальше поехали верхом, не гоня коней. Постоянно осматривались, а каждые полчаса делали остановки в подходящих местах и наблюдали за тылом. На случай погони.
Пока было тихо, но они постоянно ждали нападения. В Степи нельзя ни в чем быть полностью уверенным. Пустая равнина могла вмиг наводниться кочевниками.
Нервы были на взводе, пальцы то и дело трогали спусковые скобы автоматов, глаза шарили по сторонам, а уши ловили любой звук.
По равнине бегали волки, дикие быки, зайцы, лисицы. Небо рассекали крылья стервятников и степных летучих мышей. А еще могли бродить двуногие существа — единственные по‑настоящему опасные хищники.
Дважды наемники спрыгивали с седел и укладывали лошадей на землю, когда казалось, что откуда‑то долетали свист, топот, звон.
К счастью, небо заволокло тучами и свет луны, называемый всякими вершиплетами романтическим, не мешал скрытому продвижению.
Сперва была идея двигаться только ночью, а днем пережидать в укромных местах. Это позволило бы снизить риск попасть на глаза кочевникам. Но ничего не вышло. Летние ночи коротки, дорога до границы может занять слишком много времени.
И тогда они решили идти напролом. По возможности избегая контакта со степняками, но не снижая скорости. Вероятно, это был не лучший вариант, однако ничего иного не придумали. Да и некогда придумывать.
Принцип марша был прежним: постоянный контроль обстановки, уход при обнаружении посторонних и огонь на поражение в случае столкновения. А там как повезет.
К гаю, о котором предупреждал Теманта, подъехали под утро. Ушли вглубь, свернули с тропинки, спрятали коней в кустах и залегли с автоматами наготове. Так пролежали до восхода солнца, а потом еще около получаса наблюдали с опушки за дорогой. Никого.
Только после этого наемники позволили себе немного отдохнуть.
— Теперь мы на землях другого племени, — нарушил многочасовое молчание Кир. — Эти о караване не знают, охоту не ведут.
— Если стрелки их не предупредили, — возразил Герман.
— А зачем? Караваны в эти места не ходят.
Герман признал правоту друга. Действительно, если их уход прошел незамеченным, предупреждать другие племена не имело смысла. А основание считать, что ушли тихо, были. Вряд ли бы их отпустили, если бы обнаружили.
— Теперь бы дойти до Апрамы, а там будет полегче.
Апрама — почти пересохшее русло некогда полноводной реки. Теперь там тек узкий ручеек. Русло было километрах в шестидесяти от оазиса Белый и почти в сорока от границы Степи с Большой стеной.
После разгрома стойбищ кочевники покинули приграничные с побережьем места. Теперь кроме летучих отрядов там никого не было. Но до Апрамы еще сорок километров.
— Не кажи гоп, — вздохнул Герман и посмотрел на часы. — По два часа сна и в дорогу. Кто первым дежурит?
— Спи, я посижу.
Герман без слов растянулся на покрывале и почти сразу заснул. А Кир занял удобную позицию и стал наблюдать за узкой тропинкой и подходами к ней.
В полдень немного отдохнувшие наемники были готовы продолжить путь. Но прежде еще около часа наблюдали за округой.
— Смотри не смотри, если внезапно из‑за холма или из оврага вылезут, с дороги уйти не успеем, — зло сказал Кир.
— Как повезет.
— Если бы мне сейчас предложили такой вояж — послал бы всех на хрен! И никакие деньги не нужны! — продолжал бушевать Шилов. — Прем хер знает куда, кругом полно всякой мрази и, что самое противное, назад не повернуть!
Герман невесело усмехнулся. Самого одолевали такие же мысли. Действительно, этот контракт не разорвать. О возвращении не может быть и речи, а впереди никакого просвета и никакой ясности.
— Жадность до добра не доводит!
— Знаешь, — перебил друга Герман, — а ты был прав!
— Это ты о чем? — настороженно спросил Кир.
— Да надо было брать «бардак». И роту саперов!
Шилов замолчал, смерил Ветрова сердитым взглядом и вдруг фыркнул.
— Тогда и роту танков! Ладно, мечтатель, сеанс снятия напряжения окончен. Пора двигать. Больше мы ничего не высмотрим.
