Юрий Никитин - Человек из будущего
Все молчали, устрашенные и притихшие. Аскольдов сказал дрожащим голосом:
– Но я не сделал ничего преступного…
– Если бы вы сумели взломать защиту, – отрезал я, – вас бы ликвидировали на месте, и Мещерский не смог бы заступиться. Родне сообщили бы, что напились и не там переходили дорогу. Или что-то в этом роде. Но сейчас не прошли испытательный срок, можете быть свободны. Без права где-то заикнуться, где были и чем занимались. Помните, я сам прикажу вас ликвидировать. И, скажу честно, сделаю это даже с удовольствием, ненавижу таких… А теперь идите!
Он поспешно повернулся и вышел, не посмев вякнуть даже о том, что на столе остались его личные вещи.
Я повернулся к притихшим сотрудникам.
– Вопреки расхожему мнению, самые мирные люди на свете – военные. Им меньше всего хочется воевать, так как это не только тяготы, но и вероятность гибели в первую же очередь. Самые жестокие люди – ученые. Это гуманнейший академик Сахаров предложил и разработал план закладки атомных мин на побережье США, это Оппенгеймер с его атомной бомбой, Теллер с термоядерной, Максим – создатель пулемета и даже Архимед, придумавший, как с безопасного расстояния топить вражеские корабли вместе со всем экипажем. Это понятно?
Данко проговорил трепещущим голосом:
– Да!.. Еще как!
– Моя роль в нашей работе, – сказал я еще жестче, – выявление угроз человечеству. И для его защиты, как догадываетесь, пожертвую не только отдельными особями, но и целыми группами, если понадобится. Даже большими группами. Всем понятно? Работайте!
Я повернулся и вышел в коридор, там только перевел дыхание, суетливо проверяя себя, так ли сказал, достаточно ли жестко, хорошо ли прониклись.
Очень надо, чтобы прониклись. Время пришло новое, а мы еще совсем старые, в чем-то вообще средневековые. Точно сгинем, если не сумеем идти вровень с нашей же все ускоряющейся техникой, и с бегущим на взлет прогрессом.
Глава 3
У меня отдельный комфортабельный кабинет, где могу проводить короткие брифинги и устраивать совещания для небольшого круга лиц. Правда, сейчас у меня столько сотрудников, что все поместятся на одном диване, но Мещерский все планирует на вырост.
А еще одним кликом могу выводить на экран изображения с видеокамер, кто что делает у себя на рабочем месте или даже что делал, запись ведется постоянно, все двадцать четыре часа, не прерываясь ни на секунду.
Правда, я могу просматривать, и что делает, скажем, генерал Сигурдсон или Барбара Баллантэйн, все с такой же простотой и легкостью, как и наблюдать, как себя ведет и о чем разговаривает Мещерский, Кремнев или любой другой, просто другие сейчас интересуют мало, гораздо важнее пробежаться по Всемирной паутине, просмотреть эсэмэски, прослушать переговоры по мобильникам, даже одноразовым, как здесь в России, так и в Штатах, Англии, по Европе…
Мозг накаляется, в ушах предостерегающе стучит сердце, протестует, кричит, что не успевает качать в череп обогащенную кислородом кровь, но все же прошерстил насчет глобальных рисков, пока явных близко нет, а за дальними понаблюдаем, сейчас же выделю их в отдельную группу…
Передохнув, малость поколебался, стоит не стоит, наконец взял смартфон, некоторое время слушал, как медленно и тягуче сигналы текут по проводам, затем достаточно быстро пересекают океан.
Голос прозвучал хриплый и почти враждебный:
– Ну кто это еще?
– Сержант Килинг, – ответил я на английском с легким южным налетом коренного техасца, потому что сержант там родился и жил вплоть до службы в армии, – дело срочное, потому я вот так напрямую. За городом в доме номер триста сорок два склад с оружием. Нагрянуть не успеваете, там сейчас как раз заправляются боеприпасами боевики. Нападение будет на кинотеатр напротив Макдоналдса. Если успеете…
Голос прервал с еще большей враждебностью:
– Что за хрень?.. Проспись, дурак…
– Не вешай трубу! – крикнул я. – Не веришь, езжай просто туда. Как раз успеешь к началу резни. Потом посмотрим, будет ли тебя грызть совесть, что столько людей погибло, а боевики скрылись…
– А ты откуда знаешь?
Я сказал жестче:
– Ты зря пытаешься вычислить мой адрес. Все скрыто так, что и ЦРУ не достанет. Давай езжай туда. Хотя бы посмотришь на свежие трупы… Но про этот звонок никому ни слова!
– Пошел прочь, дурак!
Связь прервалась. Я с досадой отложил смартфон, реакция предсказуемая, привычная. Можно бы сообщить кому-то еще, но этот Гарри Килинг выглядит по его досье наиболее адекватным, остальные вообще люди вчерашнего дня.
Вспыхнул боковой экран, Гаврош доложил бодро:
– Шеф, тут прислали еще одного на собеседование. В компьютерах ноль, ну а так вообще-то забавный…
– Пришли ко мне, – велел я.
Одновременно посмотрел через камеры в их комнату, взял кадр с лицом соискателя и мигом посмотрел о нем в инете, соцсетях, записи разговоров, медицинскую карточку и перечень мест, где работал, так что когда он постучал в дверь и переступил порог, я уже почти составил о нем мнение, но сказать сразу, едва он вошел, «приняты», как-то не совсем в самом начале новой эры открытых коммуникаций, многие еще не знают, что их ждет, потому я сказал приветливо:
– Да-да, мне сказали. Садитесь. Кто вы, что вы?
Моложавый, опрятно одетый, выглядит лет на тридцать, хотя на самом деле ему за пятьдесят, что хорошо, предпочитаю людей, которые следят за собой, такие и работают лучше и больше, сел на указанный стул, заговорил мягким интеллигентным голосом:
– Сергей Мануйленко, кандидат наук, диссертацию защищал как раз по глобальным рискам, исходя из постулата о неуничтожимости цивилизации…
– По Никонову?
– Да, он мой научный руководитель, – подтвердил он с гордостью, – он и тему подсказал, а потом давал очень ценные советы…
– Почему решили попробовать работать у нас?
– Мне сказали, – пояснил он, – что у вас формируется большой отдел, целиком посвященный этой теме…
Я кивнул и некоторое время слушал его рассуждения о необходимости классификации этих рисков, а также выработки решений, в каком случае что делать.
Конечно, это совсем не то, что мне нужно, хотя отдел о рисках планетарных катастроф у нас уже есть, укомплектованный как сотрудниками, так и кабинетами, пусть даже одним, а также кое-какой аппаратурой.
Этот же отдел, если говорить начистоту, вообще лишний, так как вопросами возможных катастроф, связанных с падением огромных метеоритов, гамма-всплесками близких звезд или магнитными бурями на Солнце занимаются в сотнях научно-исследовательских институтов по всему свету.
Однако этот отдел и является нашей вывеской для различных проверяющих структур, хотя посторонние все равно сюда быть допущены не могут по определению, но даже не все высшие лица в КГБ, армии или даже правительстве не должны знать о нашей черной работе слишком много.
