Сергей Сухинов - Тени на Меркурии
Только возле пятой кессонной камеры преследователи отстали. Городские машины не были предназначены для прогулок за пределами силового купола, а свободных пассажирских вездеходов на стоянке, к счастью, не оказалось. Возле массивных стальных дверей возникло столпотворение, и Корин, воспользовавшись этим, сумел проскользнуть внутрь кессонной камеры. Под бдительным взглядом одного из местных служащих он надел лежащий в багажнике скафандр и показал свое удостоверение.
Плечистый молодой парень только махнул рукой.
— Ну что вы, господин Корин, я вас и так отлично знаю. А вы меня не помните?
— Н-нет… Простите, нет.
— Я был одним из тех семерых ослов, которые застряли два года назад на Эвересте, на Мраморном утесе.
— A-а… Теперь припоминаю… Питер, кажется.
— Да.
— Ну и как ваша нога? Ведь вы ее сломали в нескольких местах?
Питер огорченно махнул рукой.
— И еще как. Пришлось заменить ее протезом. Горы, естественно, по боку… Теперь работаю в этих чертовых шлюзах.
— Питер, у меня к вам просьба…
Парень широко улыбнулся.
— Все уже сделано, мистер Корин. Как только я увидел свору этих акул, сразу понял: они от вас так просто не отстанут. Связался с парнями из других шлюзов, поговорили… Мы задержим этих сволочей, сколько сможем.
Корин прочувственно пожал Питеру руку.
Выбравшись из шлюза, он некоторое время проехал по кольцевой дороге, затем свернул на восточное шоссе, ведущее к Смотровой площадке. Не выдержав, он погнал машину, выжимая из двигателя все, что можно, хотя в зеркале заднего обзора преследователей не было видно.
Как назло, пошел дождь. Капли серной кислоты забарабанили по крыше салона. Издали послышался первый глухой раскат грома.
Корин зло выругался. Темная полоса неудач никак не желала кончаться. Если Питер выполнит свое обещание, у него будет минимум десять-пятнадцать минут форы, не больше. Но журналисты тоже не лаптем щи хлебают. Они могут обратиться в полицию или просто дадут служащим кессонных камер на лапу. Может, лучше дождаться более подходящего момента и не засвечиваться сейчас на месте убийства? Э-эх, да когда он теперь настанет, этот «более подходящий момент»… Была не была!
Остановив вездеход поблизости от черной скалы, Корин распахнул дверцу и выбрался наружу. Раскаты грома уже звучали где-то неподалеку. Порывы ветра достигали почти ураганной силы, так что устоять на ногах было совсем непросто. Спасатель огляделся, выбирая, откуда можно начать осмотр места происшествия. Увы, из-за грозы вечная венерианская мгла стала еще гуще, и ему пришлось включить нашлемный фонарь. Нерешительно потоптавшись некоторое время на месте, Корин пошел к Черной Афродите. Чутье подсказывало ему — на бугристой поверхности скалы должно было остаться немало информации… Та-ак, когда же была убита бедная Ольга? Около тридцати часов назад… нет, около тридцати пяти часов назад. Совсем недавно, информация еще не рассеялась… Если бы не этот проклятый дождь!
Лишь огромным усилием воли Корин заставил себя собраться. Подойдя к черной скале, по которой то там то здесь ветвились серые ручейки дождя, он стал пристально вглядываться во все бугорки и трещины на ее поверхности. Не сразу, но хорошо знакомое ему ощущение жжения в глубине мозга все же возникло. Оставалось только утолить этот голод и дать приказ своему внутреннему «кинопроектору» восстановить картины произошедшего рядом со скалой именно тридцать пять часов назад.
Наконец информационный голод был утолен, и Корин закрыл глаза, ожидая возникновения картинки. Она постепенно проявилась на невидимом экране… но Ольги не было. Вместо нее возле скамеек из титана стояла группа туристов человек в двадцать и внимательно прислушивалась к словам экскурсовода.
Корин был ошеломлен. «Откуда взялись эти туристы? — подумал он. — Неужели… Да нет, вряд ли. Хотя на Венере отсчет суток носит чисто символический характер, его тем не менее придерживались очень строго.
Ольга пришла на свидание к десяти вечера, а экскурсии возвращаются обычно не позже семи часов. Значит… значит, его биологические часы дали осечку! Впервые!»
Запаниковав, он заставил себя стереть ненужную картинку и вновь перевел стрелки своих биологических часов на тридцать пять часов назад. В этот момент он услышал гул машин. Журналисты все-таки вырвались из города и, сгорая от профессионального азарта, неслись по его следам, словно гончие, выслеживающие загнанного зверя.
Закрыв глаза, Корин сосредоточился, но ничего не увидел. Неужто собранной им информации было слишком мало, чтобы создать картинку? Пожалуй, да…
Небо расколол оглушительный раскат грома. Чуть позже вспыхнула молния, и все вокруг осветилось слепящим белым светом. Корин открыл глаза и увидел поверхность скалы с невероятной отчетливостью.
Это было последней каплей, которой так не хватало его внутреннему хроновизору. Закрыв глаза, он уже без труда мысленно перенесся в недалекое прошлое.
Возле скамейки спиной к нему стояли два человека в скафандрах. Они о чем-то разговаривали, но Корин при всем желании не мог бы услышать ни единого слова. Наконец тот, кто был повыше, незаметно для собеседника открыл карман на боку своего скафандра и выхватил бластер. Выстрел последовал почти немедленно. Ольга — это, конечно же, была она, упала на спину, безуспешно пытаясь закрыть рваную рану на боку руками. Дернувшись в конвульсиях несколько раз, она затихла.
Корин напрягся. Сейчас, вот сейчас убийца повернется, и можно будет разглядеть его лицо…
Краем уха он слышал, как шум машин приближается с каждым мгновением. Наконец раздался звук открываемых дверей. Через несколько секунд его окружат журналисты, и все будет кончено. Ну, поворачивайся, негодяй, поворачивайся…
Убийца спокойно спрятал бластер в карман и направился — но не к шоссе, а в сторону леса из скал. Проходя мимо Черной Афродиты, он неожиданно обернулся…
Корин издал сдавленный крик. Нет, этого не может быть!
Его уже теребили за плечи окружившие со всех сторон журналисты.
— Мистер Корин, я Айрон Леви из Си-Эн-Эн. Что вы делали на месте убийства?
— Антон Легат, НТВ. Господин Корин, вы воспользовались своим даром видеть прошлое? Скажите, вы сумели разглядеть убийцу?
Корин оглядел толпившихся вокруг него людей в скафандрах и молча сделал им знак рукой, чтобы они пропустили его к вездеходу.
— Постойте! — крикнул еще один журналист. — Сначала скажите — вы видели убийцу?
— Нет, — глухо ответил Корин и, бесцеремонно протолкнувшись сквозь толпу, почти бегом направился к шоссе.
Он солгал.
Он видел лицо убийцы.
Это был он сам!
Глава 5
Сразу же по возвращении в город Корина вызвали в полицейское управление. По пути к центру журналистская свора отстала от него, получив сообщение об аварии на энергетической станции, где погибло три человека. Но Корин даже не заметил этого, все еще не придя в себя после перенесенного только что потрясения. В голове его царил полный хаос, и выудить оттуда хоть какую-то здравую мысль пока не представлялось возможным.
Оставив вездеход на стоянке возле пятиэтажного квадратного здания, нарочито лишенного какого-либо изящества, он вошел в фойе. Трое находившихся здесь дежурных полицейских тотчас с любопытством уставились на него.
Корин бывал в этом здании по служебным делам десятки раз, но сейчас замялся на пороге, не зная, что делать дальше. Кажется, он должен зарегистрироваться… черт, да он же не взял с собой удостоверения личности!
Один из дежурных с любезной улыбкой произнес:
— Поднимайтесь на второй этаж, господин Корин. Инспектор ждет вас в кабинете 2-23.
Корин кивнул и направился к широкой лестнице, игнорируя лифт. Ему хотелось выиграть еще хотя бы несколько секунд, чтобы успокоиться. И только подходя к обитой коричневой кожей двери он понял — да это же кабинет Клифа Брисанда! А что же Райнер?..
Из-за стола ему навстречу поднялся высокий худой мужчина с орлиным носом, широко расставленными глазами и прямыми, спускающимися почти до плеч, каштановыми волосами. Любезная улыбка плохо сочеталась с холодным, испытывающим взглядом. Брисанд был одет в штатское, но Корина это ничуть не удивило, так же как и нетипичная для венерианских полицейских прическа. Дело в том, что Брисанд служил в Интерполе и прибыл на планету лишь неделю назад. Кажется, он занимался делом о тайном экспорте наркотиков с Венеры. Но почему…
Брисанд крепко пожал руку гостю и указал на стул.
— Рад познакомиться со знаменитым спасателем, — произнес он бархатным, приятным голосом. — Жаль, конечно, что наше знакомство происходит при таких малоприятных обстоятельствах.
