Сергей Чичин - Отстойник
А что, есть такой шанс?
Нет, оно по–прежнему на месте. Но еще пара таких выстрелов тушками — и проломится внешняя стенка.
Айрин приложила к моему обезволенному организму некое сложновекторное усилие, и я перевалился на спину. Ух ты. Во–первых, хороший вид на декольте. Во–вторых, на стену, куда я вписался. Прямо хоть фотографируй на память — никто же не поверит, что Мейсон способен впечататься в стену так, что в ней останется пролом в полфута глубиной. Конечно, стена не кирпичная, скорее из какого–то вспененного пористого материала, но по первому ощущению он заметно прочнее банального гипсокартона. В–третьих, меня наконец–то отвернуло от безмятежно жрущего фона. Иногда я от него устаю (это помимо того, что периодически ненавижу).
Это Эл сделал? — осведомилась Айрин недобрым голосом.
Ты меня спрашиваешь?
Ну, пока что именно ты отвечаешь на все вопросы, и довольно убедительно.
Э. Ну, в таком случае — да, я полагаю, что это сделал Эл. Возможно, случайно. Может, он завел какой ни на есть генератор, питающий тут всякие устройства, и оно включилось в дефолтное состояние. В любом случае, мне кажется, он так или иначе явится и разъяснит ситуацию. Чаки! Погоди паниковать. Пока что нет повода.
А когда будет?
Ну, когда я полностью переварю эту трапезу, возникнет серьезный повод для беспокойства.
О нет, только не это. Блин, Мейсон, ну когда ты перестанешь быть раздолбаем? Чего стоило одолжить в арсенале атомную бомбу или хотя бы цвергский топор? Из топора и Мика вполне можно собрать стенорушащий агрегат… ибо не верю я в такие случайности, как запирание членов президиума Верховного Совета в момент принятия переломного решения. Эл, пожалуй, и впрямь явится прояснить положение дел — вот только как бы не вышло оно в духе «всем спасибо за сотрудничество, фирма в ваших услугах больше не нуждается». К такому варианту следует подготовиться и встретить его во всеоружии. Или хотя бы нормально встать. Или хотя бы нормально сесть. Занятный, все–таки, эффект от этой помордасины — словно вкололи полным шприцем анестетика, а потом уже отоварили по полной… вроде ничего особо не болит, но и никак иначе не чувствуется. Много бы дали наши гуманисты за подобное оружие, на раз выводящее из строя, не особо калеча при этом.
Надо пощупать стенку, где дверь — может, косяк можно расковырять и протиснуться! — изобрел талантливый ход Чарли, но, судя по отсутствию топания, сам щупать стенку не устремился.
Или давайте постреляем из мейсонова ружья, — внесла предложение Айрин. — Нашумим, а то и стенку раздолбаем.
Глупая идея, насчет ружья. Знал бы прикуп — жаканами бы запасся, а картечным рикошетом только самих побьет.
Куда вас несет–то? — подивился Мик. — Воздух вроде поступает нормально. Жратва и то есть. Ну как проковыряем дырку — дальше что? Мейсон и рад будет на мне прокатиться, только вы учтите, что в таком раскладе мы теряем две — его и мою — боевые единицы и остаетесь у нас в резерве только вы двое. То есть — сколько это? Порядка минус восьми?
А в глаз? — свирепо вскинулась Айрин.
Станет минус четырнадцать, — миролюбиво отрезал фон.
И меня никто не спросил, а меж тем я не люблю на нем ездить. У него очень тряская рысь и сложности с патчфиндингом, через что всякая его поклажа страдает от встречных веток, выступов и как бы не чего похуже. Учитывая, что таскает он меня только в случаях, когда мне и так уже хреново донельзя — с этим приходится мириться, но радоваться этому обстоятельству я так и не научился. Правда, есть оказии и похуже — например, необходимость самому тащить его неподъемную тушу. Где–то через пару сотен ярдов начинаешь реально подыхать, а еще через сотню разбирает истерический гогот — ну настолько нелепым себе кажешься, кантуя эту колоду, что дешевле остановиться и отбиться от любых последствий.
Мейсон, ты вообще живой? — полюбопытствовала Айрин и, видимо, воспользовалась возможностью безнаказанно дать мне по морде, потому как безвольная моя голова закачалась из стороны в сторону. — Микки, мне чего–то страшновато… он не хамит и даже сиськи не откомментировал.
Ну, ты это, покажи поближе, наклонись пониже… фиг там чего откомментируешь, когда башка крутится, что твой флюгер.
Ты его лупи посильнее, чтоб уж точно хамить зарекся, — благостно откликнулся Мик. — Я, конечно, никаким местом не доктор, но в таком состоянии его видеть доводилось не раз. Будет как новенький… надо только найти крупную неприятность, чтобы стало ясно что нам всем пиздец. Тут–то он и вскочит, и кааак…
Не дождетесь, сволочи. Вскочу и кааак — но уже после того, как за вас сей пиздец распишется. А то и не вскочу еще… мне начало, знаете ли, нравиться. Лежишь себе, безболезный и беззаботный — не об этом ли во все времена мечтали соискатели просветления, зачастую от него отделяемые то болью в дуплистом зубе, то несварением деликатного желудка?
Айрин прекратила болтать моей безответной головой и вообще устранилась из поля зрения. Осталось любоваться только выбоиной в стене, в аккурат по моей богатырской фактуре. Позитивность мышления — наше все. Вот докопаются спустя много лет какие–нибудь фанатичные археологи до данного следа в камне и голосить станут, что, мол, как измельчал с той поры народ… а были герои — в стенах отпечатывались. Вот голову зря, пожалуй, убрал от столкновения — войду в историю безголовым мутантом. Может, попросить Мика туда ногой поколотить, выдолбить приличествующую нишу? Ну да, этот такое выбьет, что конский череп поместится.
Вместо Айрин пришел Чарли и нахально попихал меня тапочком. Вот это уже похоже на тот пиздец, который грозит поднять с одра поверженное величие. Не знаю, удалось ли мне от возмущения чем–то шевельнуть или у Барнета обострилась интуиция, но он ойкнул и убыл за край экрана с завидной скоростью. Ничего–ничего, у меня память хорошая.
Вот будет штука, если это силовое поле, или как его там, комнату целиком окружает, — рассудил Мик, не прерывая чавкания. — Тогда отсюда вообще никак не выйти будет, особенно без глубокого знания местных технологий. Стрельбой, судя по обстоятельствам, тут давно уже никого не удивишь, а шуметь как–то иначе мы и не умеем… ты умеешь шуметь иначе, Мейсон?
Нашел кого спросить. Зачем мне иначе? Я как раз эксперт по шуму стрелятельному. Могу, конечно, еще взорвать что–нибудь… если есть это что–нибудь, что не прочь взорваться. А тут не вижу ничего особо подходящего. Да и самих нас в закрытом объеме охерачит так, что потом без совка и веника сюда лучше будет не соваться. И как–то еще поведет себя взрывная волна, столкнувшись с этим силовым полем. И… и, главное, я где–то упустил корень проблемы — зачем, собственно, шуметь? Тут кто–то ожидает обнаружить толпы дружелюбно настроенных особей, которые и дверь отопрут и пива дадут на запивку?
Мейсон, по–моему, вовсе всячески шуметь разучился, — подытожил Мик. — Это мне совсем не нравится… когда он тихий, за ним не уследишь. Надо его как–то это… оклемать, что ли. Или хотя бы…
Картинка стремительно изменилась — меня поволокло вверх, пока голова не оказалась на обычном уровне; подержало так и обрушило несколько вниз. Хлоп, хлоп — и вот я, видимо, сижу на придвинутом к стене сиденье, откинувшись на оную стену спиной. Мик аккуратно зафиксировал меня в этой идеологически выверенной позе, критически осмотрел и сделал попытку соорудить из меня копию роденовского мыслителя — но тут я наконец ощутил некоторые послабления в горле и сказал ему — тихо и невнятно, но содержательно. Фон с уважением поежился и оставил творчество до более благоприятного момента.
Давайте кричать Элу, что Мейсон убился! — выдала очередную идею Айрин. — Он прибежит, сунется к Мейсону, тут мы его фигак! Битой.
А дальше–то что? — откликнулся Мик с прежним благодушием.
Ну… а дальше… Тогда так, подождем, пока он Мейсона оклемает, и тогда уже…
Фигак битой, ага. А дальше–то что?
А дальше пускай Мейсон думает, он как раз будет в порядке.
О. Мейсон, как тебе такой план?
Я честно ответил, как мне такой план — примерно в тех же выражениях, которыми только что отделывался от нежданного скульптора. Вот те на — так шарахнуло, что забыл все слова, кроме неприличных. То есть в голове–то их еще много и разных, а вот на выходе они очень однообразно трансформируются.
Не удивлен, — Мик сочувственно покивал. — Он говорит, милая моя Айрин, что если Эл добронравно ринется на помощь — то и битой его незачем, а вот если его битой есть за что, то он, пожалуй, и не ринется… Да, Мейсон?
Ну, можно интерпретировать и так. Хотя я, если честно, имел в виду нечто куда менее обстоятельное и аргументонасыщенное — типа, «к ноге и ногти грызть, дурища». Но у него и впрямь получилось неплохо — уместно и непротиворечиво. А я зато шевельнул плечом. Эге, непрошенный наркоз потихоньку отпускает. Сейчас, кажется, будет больно.
Да очнитесь же вы, тормоза чертовы! — взвыла Айрин уже вконец исступленно. — Мы все в ловушке…
