Дэйв Волвертон - На пути в рай
Внизу послышался шелест, затем Сакура в шлюзе запел гимн компании «Мотоки Ся Ка». Голос его звучал отдаленно, хрипло, и я понял, что он был серьезно ранен, когда Абрайра толкнула его, однако в тоне его звучала и надежда. Может, для него это вроде молитвы, подумал я. Молится своей корпорации? Наверху, в модуле А, раздался сильный шум, взрыв криков, и внизу, в модуле С, тоже ответили криками. Сакура перестал петь, очевидно, пытаясь расслышать, что происходит. Снова внизу затопали и запели, а наверху топанье прекратилось и крики сменились воплями. Там умирали люди.
Действия Абрайры меня удивляли. Когда человеку страшно, он ищет помощи у других. Но Абрайра поступала по-другому: она расширяла свою территорию, чтобы увеличить расстояние между собой и остальными. Она боялась даже меня. Я не знал, как бороться с такого рода ужасом, и сам испугался. Я хотел быть рядом с ней, за этой безопасной дверью. Я вспомнил Фелисию, как она успокаивала остальных, пока сама не умерла, и начал говорить с Абрайрой. Я говорил:
— Здесь такой чистый воздух! Словно в горах Мексики, когда с океана приходит прохладный дождь. Я помню такие дни, когда был студентом. Сидел на пороге после холодного дождя. Таких дождей в Панаме не бывает. Там всегда тепло после грозы. Наверное, в Чили в горах тоже бывают холодные дожди.
Но Абрайра не отвечала. Как будто оглохла. Однако я продолжал говорить, меня успокаивал звук собственного голоса.
Прозвучал вызов комлинка. Я нажал переключатель под ухом.
Перфекто спросил:
— У тебя все в порядке, Анжело? — Голос его звучал отдаленно, на фоне сильного шума.
— Si, все в порядке. Немного одиноко. Абрайра заперлась в комнате.
— Хотел бы я составить тебе компанию, — сказал он с облегчением, услышав мой ответ.
— Да, это было бы неплохо, — согласился я. — А как ты?
— О, все хорошо. Несколько мучачос с четвертого уровня прорвались и пришли к нам — Гарсиа с друзьями. Там им тяжело пришлось. Многие ранены. Внизу сильно дерутся. Я бы не хотел там оказаться. — Наступила долгая пауза.
Я догадывался, что Мигель поднялся по лестнице вместе с Гарсиа, чтобы защищать меня. Это показалось глупым. Я вспомнил: мы в нашей комнате, у моих ног сидит Мигель, держа меня за руку, мы пьем. Со своей потной лысой головой и светло-голубыми глазами он так уродлив, что воспоминание вызвало у меня отвращение. Но я попытался найти слова, чтобы как-то утешить его. Я сказал:
— Передай Мигелю, что я в безопасности, как ребенок на руках у матери. — И понял, что эти слова будут для химеры лучшим утешением.
— Si, — сказал Перфекто.
Я услышал скрип над собой и поднял голову. Начал раскрываться воздушный шлюз, ведущий в модуль А.
Тут я вспомнил, что безоружен. Кто бы ни спускался оттуда, я не хочу, чтобы меня обнаружили. Я бросился в ближайшую дверь — она вела к установке очистки воды — и спрятался в углу, Перфекто начал что-то говорить по комлинку, но я отключился.
Попытался выровнять дыхание и осмотрел комнату в поисках оружия. Поблизости стоял шкаф, я открыл его. Там хранились инструменты. Выбрал себе нечто вроде тяжелого гаечного ключа, длиной в руку.
Сверху послышался шелест одежды и звяканье металла — кто-то спускался по лестнице. Только киборг с металлическими ногами может производить такой звук. Дышал он громко и тяжело.
Когда он добрался до пола, дверь шлюза над ним закрылась. Он шумно выдохнул и сделал несколько медленных шагов, заглядывая в комнаты. Он был слишком осторожен, чтобы обыскивать их. Через несколько мгновений начала открываться дверь шлюза под нами.
Из-за нее послышался голос Сакуры:
— Кто здесь?
— Друг, — услышал я низкий шепот. Я узнал этот голос. Хуан Карлос, человек с серебряным лицом, тот самый, в котором я подозревал убийцу из ОМП. И у него может быть только одна причина для перехода из модуля А в модуль С.
Он ищет меня.
Неделями я представлял себе, как убиваю его. Как я пожалел, что Абрайра забрала у меня нож. Теперь придется драться гаечным ключом.
Я взвесил свое оружие в руке, как можно тише выбрался из угла и подошел к двери. Хуан Карлос был одет в серебристо — красное кимоно сержанта, ноги у него черные, металлические, он стоял у шлюза и смотрел вниз на Сакуру. В правой руке он держал вакидзаси, короткий самурайский меч, левая рука окровавлена. В левой ладони он сжимал трансмиттер, уж он-то не преминул отрезать палец у владельца трансмиттера.
Я был уверен, что не произвел никакого шума, но у него, должно быть, усовершенствованные органы слуха, потому что он повернулся в мою сторону так уверенно, словно у меня на шее висел колокольчик.
— Осик! — закричал он, взмахнув в воздухе мечом. В голосе его звучал гнев, хотя на искусственном серебряном лице сохранялась невозмутимая улыбка Будды. Между глазами сверкал зеленый камень. В голосе Эйриша, когда он обращался ко мне, звучала та же неутолимая жажда ненависти, и я на секунду удивился этому.
Я ударил его ключом по правому плечу. Хуан Карлос согнулся под моим ударом, а я ощутил боль в животе.
Я взглянул вниз. Ониксовая рукоять меча — вакидзаси торчала у меня в животе, как раз под грудной клеткой. Он ударил мечом так быстро, что я даже не заметил движения.
«Сколько людей умерло, глядя на рукоять меча?» — подумал я. Странное равнодушие овладело мной. Я столько раз умирал в симуляторе… Потом выронил гаечный ключ и осмотрел рану. Ошибкой было бы выдергивать меч: кровотечение усилится.
Хуан Карлос застонал. Я не убил его. Он свернулся клубком на полу, пытаясь преодолеть шок. Я пнул его в челюсть так, что он потерял сознание, потом развязал его оби, тонкий пояс кимоно. Я хотел допросить его, понять, почему он так ненавидит меня, но боль в животе усиливалась, и я не был уверен, что продержусь достаточно долго. Я обернул оби вокруг его шеи и начал душить его.
Душить человека — занятие не для торопливых. Слишком часто душат недостаточно долго и считают, что работа закончена, потому что жертва расслабилась, но на самом деле человек может несколько минут прожить без кислорода, и только затем умирает. Я знал это и поклялся покончить с Хуаном Карлосом.
Я схватил пояс за два конца и потянул. Хуан Карлос был без сознания, но, когда я начал его душить, он пришел в себя и стал пинаться металлическими ногами и размахивать руками. Я опасался его ног, не зная их силы, и старался увернуться. Передвинувшись, я нажал коленом ему на спину, заставляя легкие оставаться пустыми — и в то же самое время он не мог до меня дотянуться.
Он размахивал руками. Попытался подобрать под себя ноги и подняться. Я дернул его за ногу, он шлепнулся на пол и больше такую тактику не применял.
Затем киборг завернул руку за шею и впился ногтями мне в запястье. Я продолжал душить его. Руки у меня начали уставать, и я понял, что мне нужно ухватиться за пояс поудобнее. Стало страшно, что, если отступлюсь даже на секунду, он успеет вдохнуть и мне придется начать все сначала. Я взял один конец оби в зубы и, не ослабляя давления, перехватил его поудобнее левой рукой.
Я попытался проделать то же самое и с правой, но, должно быть, на мгновение ослабил нажим, потому что Хуан Карлос стал сопротивляться яростнее. Киборг выпустил мою правую руку и попытался схватиться за пояс.
Я потянул сильнее, он уцепился за колено и попробовал свалить меня. Но это усилие окончательно лишило его легкие кислорода, и он обмяк.
«Боже, — подумал я, — действует! Я могу его задушить!» Зубы у меня стучали. Пот выступил под мышками и побежал по коже. Он лил по рукам, смачивая пояс. Я чувствовал, что вот — вот выпущу его и что он начинает выскальзывать. Испугался и закричал:
— Абрайра, на помощь! Быстрее! На помощь!
Я двумя коленями стал на спину Хуана Карлоса, лишний раз обернул оба конца оби вокруг своих рук, затянул сильнее и продолжал звать Абрайру. Я вдруг сообразил, что не знаю, как долго душу своего убийцу. Он не сопротивлялся, но нет никакой гарантии, что он не придет в сознание, если я его отпущу. Видимо, через это проходят и другие душители: возбужденные схваткой, теряют представление о времени и выпускают жертву слишком скоро. Поэтому, продолжая давить, я начал считать секунды, говоря себе, что не отпущу, пока не пройдет три минуты. Один… два… три… четыре… пять…
Живот болел в том месте, где его пробил меч. Я чувствовал, что острие торчит у меня из спины. И подумал, что хорошо бы получить медицинскую помощь. Трансмиттер, с помощью которого можно открыть шлюз, лежал на полу, в двух метрах от меня. Я звал Абрайру, просил ее помочь. Смотрел на дверь. Она не открывала. Я продолжал душить Хуана Карлоса.
Хуан Карлос снова начал пинаться и размахивать руками, и я подумал: «Сукин сын, притворялся, делал вид, что умер!» Я очень рассердился и изо всех сил рванул оби, пытаясь сломать ему шею. Хуан Карлос вцепился пальцами в пол и снова обмяк. Я продолжал натягивать пояс.
