Никита Костылев - Агломерат
-Молодец Павлов. Твой отец бы гордился, - прошептал Владислав.
Новичок
Вообще то я часто бросал курить. Поводов была куча, то здоровье шалить для моих юных лет начинало, то деньги экономил, то родителям обещал... Родителям... Я снова затянулся сигаретой и уставился на тлеющий огонек. Вот тут, в нашем загородном домике я устрою суд. Новый суд, самый честный в мире. Здесь все будет по-настоящему: следователь, который жил в квартире моих родителей, оперативник, который тогда меня поймал на месте происшествия, судья, "смилостившийся надо мной" и осудивший всего лишь по статье 213, начальник СИЗО, который уговорил меня подписать все бумаги, даже оба члена комиссии были здесь, адвокат ошалело крутил головой. Да. Я их нашел. От меня не скроешься. Только прокурорские уйти от меня смогли, и то, потому что их кто то до меня прибил. Подойдя к начальнику следственного комитета, прикарманившего мой домик, я тихо прошептал:
-Вы уж извините, что я пригласил вас на свой суд. Уж больнее мне не понравилось, что вы в моем загородном доме живете. Но не переживайте, вашу семью я не трону. Я не изверг. А вот вам предстоит все же ответить. И отнюдь не по статье уголовного кодекса.
В подвале моего загородного дома был поставлен самый настоящий судебный зал, я недолго старался, но мне показалось, что получилось похоже. Я даже расположил их точно так, как они сидели на суде. Только связанными, вот только разница... сидя на месте обвиняемого я смотрел на каждого из них и напряженно думал. Как. Как они стали такими нелюдьми. Вы думаете я испытывал ненависть к ним? Нет. Я хотел их понять. Как можно было так продаться. Как можно было наживаться на чужом горе и жить дальше. От моих размышлений меня отвлек голос судьи, привязанного к своему креслу на постаменте:
-Обвиняемый! Может, начнем заседание?
-Скажите судья, - я слегка замялся и посмотрел на листочек со списком номеров, - судья Кириллов. У вас настолько хорошее чувство юмора, или вы хотите что бы я убил вас по-быстрому?
-Я никогда никого не боялся, тем более такого шизанутого психа как ты! - выплюнул человек, замотанный в мантию.
-Он же всех нас убьет! - Закричал со своего места один из "пиджаков".
-Мне безразлично, что он сделает, - отрезал судья, - я перед собой честен и судить меня будет только бог.
-Бог!? - рассмеялся я, - если ты честен, то зачем тогда Бог послал меня? Ну вот смотри! Я поднялся со своего места обвиняемого и подошел к нему, - неужели он специально издевается над своим верным рабом? Испытание? Это не испытание, это смерть. Я принес всем вам смерть! Твой Бог бросил тебя!
-Будь ты проклят! - только тихо прошептал судья.
-Мои мама и папа погибли, - прошептал я ему на ухо, - а вы, честный судья Кириллов получили пять миллионов евро от общего пирога... и ты меня проклинаешь? Тварь!
-Тебя, мразеныш, - кивнул он, и посмотрел на остальных сидящих в "зале заседания". - Можешь следователя плачущего прессовать, если хочешь на мокрые штаны посмотреть.
-А знаете что! - проговорил я, отойдя от судьи, - я не буду вас всех убивать. Правда! Я обещаю! Каждый из вас сможет высказаться! И тот, кто сможет убедить меня в том, что его жизнь не лишена смысла, окажется на свободе!
-Он врет! - заорал опер, примотанный к скамье, - не играйте в его игру!
-Артем! Артем! - закричал следователь, - я скажу! Я правда скажу!!! Не убивай меня! Я все тебе расскажу!!!
-Заткнись! - заорал сидящий рядом "пиджак", - заткнись! Ты ему эти бумажки подсунул! Мы только в программу его добавили!!! Артем Александрович!!! Вы же разумный человек!!! Поймите, у меня малолетний ребенок!
-Нет у тебя детей! - заорал второй "пиджак".
-Что ты несешь! - закричал первый.
Я только отошел назад и посмотрел на них со стороны. Каждый тянул одеяло на себя, следователь ревел как ребенок, оба пиджака обвиняли друг друга во всех смертных грехах. Неужели люди действительно такие? Злые, эгоистичные существа... которых не волнует ничего кроме своего благосостояния? Жалкое зрелище...
Я выбрался из подвала и поднялся на второй этаж. Я уселся на пол и уставился в пустоту. Мне все надоело. Эти жалкие люди в подвале... выродки, которые наживались на чужом горе... Где то далеко раздался вой сирен. Наверное, я все таки притянул за собой хвост... ну что же. Неудивительно, учитывая, насколько грубо я работал. Если бы не тот слишком ретивый сотрудник службы КПП, которая теперь заменяла еще и ДПС, решил проверить машину. Пришлось стрелять, потом была погоня... охота. У меня не так много времени, скоро они попадут в дом. Мама, почему тебя нет рядом? Ты бы подсказала. Ты мне всегда подсказывала. Что теперь? Весь этот фарс с поимкой виновных и цитатами из библии закончился. Все... Не могу больше.
***
Когда черный автомобиль Владислава подъехал к небольшому подмосковному поселку вблизи Красногорска, спецназ уже готовился штурмовать. Подполковник невозмутимо вылез и машины и хлопнул по плечу огромного воина:
-Что на вечеринку не позвал?
-Так как сюда добрался? - развернулся Воронов и удивленно поднял брови, - тут колонны ездят, а он один...
-А я фаталист, - хмыкнул подполковник.
-Дурак ты, а не фаталист, - пожал плечами главный защитник Москвы и взял рацию, - хватит медлить, штурмуйте дом.
-Постой, - вдруг остановил его подполковник.
-Что еще? - недовольно повернулся и неохотно бросил в рацию, - отставить.
-Дай мне с ним поговорить, - кивнул Владислав.
-Это террорист, который захватил в плен несколько наших людей, - рыкнул Воронов, - он обстрелял пост, когда те его пытались остановить! О каком разговоре может идти речь?
-Дай мне пять минут, и он сдастся сам, - бросил Влад. - Это один из моих агентов.
-Каких еще агентов?
Но подполковник только махнул рукой и двинулся в сторону дома, в котором засел террорист.
Политика
Что то там про сдавайся, что то про заложников... но мне уже плевать. Пускай убивают, спецназ там, какой нибудь газ наверняка пустят, светошумовые гранаты. Просто плевать и все. Идите вы все... родителей то все равно не вернешь. Я лежал на полу, глядя в одну точку. Скоро они меня убьют. Точно так же как я пристрелил того насильника на дороге Оренбург - Самара. Просто один человек вытянет руку с пистолетом и нажмет на курок. Где то внизу раздались шаги, некто неторопливо поднялся на второй этаж по скрипучим ступенькам. Из за двери послышался стук, я хрипло брякнул:
-Войдите!
-Разрешите, Артем Александрович? - послышался голос и в мое убежище зашел мужчина лет сорока с погонами подполковника на плечах.
-А зачем я по-вашему сказал "войдите"? Что бы не пустить? - хрипло рассмеялся я, глядя на зашедшего полковника в комнату.
-Вы напомнили мне одного человека, моего начальника, - усмехнулся вошедший человек.
-Хороший был человек?
-Да.
-Спасибо. Вы пришли меня убить?
-Меня зовут Владислав. Я полковник четвертого отделения чистильщиков России. - Представился тот.
-Я Артем. У меня нет звания, у меня... у меня ничего нет. В одном мертвом городе я оставил свою душу, у меня ее больше нет.
-Я знал твоего отца, Артем, - кивнул Владислав, - ты тогда еще пешком под стол ходил. Мы с ним в Пакистане в одном посольстве работали. Саша был моим другом, раньше. Разошлись мы... сложно. Но он всегда был моим хорошим другом. Не смотря ни на что.
-Я рад за вас. Папа мертв.
-Почему ты решил их уничтожить?
-Нет, я просто... я думал, что могу вершить суд. За родителей...
-Я читал твое дело. Видел, как тебя запихнули в СИЗО. Я проследил всю твою историю.
-Почему не помогли?
-Я не помогаю преступникам. Ты нарушил закон. Твой отец просил меня - я отказал. Я пообещал ему дать тебе шанс самому спасти твою жизнь. Тогда он обратился ко всем остальным: следователю, судье... Может, тебя бы и выпустили, если бы не смерть твоих родителей. Они уже заплатили деньги, больше ничего им и не надо было, тебя решили просто слить. Ты не должен был попасть в мертвую зону, они хотели от тебя избавиться. Ты был лишним, вот и все. Наши правоохранительные органы играли на два фронта - с одной стороны брали деньги от твоего отца, с другой - от губернатора. А потом погибли твои родители, потом неожиданно исчез губернатор.
-Простите, я не расслышал, как вас зовут.
-Владислав.
-А отчество?
-Зачем тебе мое отчество?
-Тогда я буду обращаться к вам "дядя Владислав".
-А я тебя буду племянничком называть.
