Вадим Полищук - Республиканец-2
Капитан сразу сник, а Дескин перешел к делу.
— Бортовой номер Вашего судна?
— Восемь эн шестнадцать ноль ноль четыре.
— Численность экипажа?
— Восемь человек.
— Транспортный корабль Астены, бортовой номер восемь эн шестнадцать тире ноль ноль четыре объявляется призом военного флота Сагитториуса. Прикажите экипажу не высовываться из своих кают. Надеюсь на их и Ваше благоразумие.
Проведя в рубке рудовоза четыре часа, Вольдемар понял, что самостоятельно справиться с управлением не сможет. Капитан транспорта тоже не мог помочь, его судно имело массу на два порядка меньше. А время уже поджимало, рудовоз наверняка успел сообщить о захвате. Пока на экранах радаров было чисто, но военные корабли астенойцев могли появиться в любой момент. Не найдя другого выхода, Дескин направился в капитанскую каюту. В разговоре с капитаном он сразу перешел к сути дела.
— Два процента.
— Что два процента? - не понял капитан.
— Два процента от стоимости приза, - пояснил Вольдемар, - и я предложу покупателю оставить Вас в прежней должности.
— У Вас трудности с управлением, - догадался капитан, - за четыре часа Вы не рискнули даже изменить курс.
— Не рискнул, - признался Вольдемар, - так что на счет денег?
— Я может и взял бы, но моя семья остается на Астене...
— Три процента и никто не узнает о Вашем участии. Экипаж не будет интернирован и сразу получит возможность на Родину.
Интернировать экипаж было негде, как не было и денег на его содержание, здесь Дескин выдавал нужду за добродетель. Заметив колебания капитана, Дескин усилил нажим.
— Четыре процента или я взорву эту посудину вместе с Вами. Минута на размышление.
Капитан пристально взглянул в глаза Вольдемара.
— Действительно взорвете.
— Взорву, не сомневайтесь, у меня нет другого выхода. Так да или нет?
— Да, черт возьми!
Капитан первым направился в рубку. На выходе из каюты он обернулся.
— Страшный Вы человек.
— Вы не первый, кто говорит мне это.
— Продал? - поинтересовался Рахман, едва Вольдемар вернулся на базу.
— И это вместо здравствуйте? Да продал, продал, чтоб его. Шестьдесят миллионов вместе с грузом.
— Сколько?
— Пройдись по базару, продай дороже. Кто может купить рудовоз миллионник, да еще и захваченный полупиратским способом флотом никем не признанного государства?
— Думаю, наш главный спонсор, предположил Рой.
— Невелик ребус, - подтвердил его догадку Вольдемар. - Кстати, пока не потратим эти деньги, других не получим. Думаю надо купить приличный транспорт и переоборудовать его в палубный носитель. Что с группой Коллача?
— Все в порядке, скоро будут здесь. А зачем ты согласился взять шесть жителей Сагитториуса? Это же балласт, они ничего не умеют.
Вольдемар только улыбнулся.
— Ничего, научатся. А то получается, что в военном флоте Сагитториуса нет ни одного гражданина Сагитториуса. Вот ты здесь на базе сидишь, и даже не представляешь, какой вой подняли наши астенойские "друзья"! Их лучший, самый крупный, рудовоз захватывает корабль только неделю назад числившийся в списках республиканского флота с экипажем, состоящим из граждан республики, а все претензии следует направлять правительству Сагитториуса.
— Как я их понимаю, - фальшиво посочувствовал астенойцам Рой.
— Да, у республиканского правительства все документы в порядке. Договор, акт приемки-передачи, печати, подписи, все на месте. Ладно, это хорошо, что они подняли шум. И чем громче они шумят, тем лучше для нас.
— Объясни, пожалуйста, чем лучше?
— Оторвись от палубы, Рой. Выступая с такими заявлениями, они втягивают в конфликт новых участников и переводят противостояние из военной сферы, где у нас нет шансов, в сферу внешней политики, где у нас более сильные позиции. Отвечая на претензии астенойцев, республиканское правительство фактически признало независимость Сагитториуса и даже начало официально поставлять нам оружие.
— Ты сказал "нам", имея в виду Сагитториус. То есть уже начал отождествлять себя с планетой, на которой ни разу не был.
Вольдемар даже слегка задумался.
— Ты, пожалуй прав. Но давай оставим психологические изыски, надо держать наших "друзей" в хорошей форме.
— Будем готовить второй рейд?
— Да, тем более что новый командир "Беркута" скоро прибудет.
Едва увидев лицо Рахмана, Вольдемар понял - случилось что-то страшное. Он задал только один вопрос.
— "Беркут"?
Рой молча кивнул.
— Как?
— Судно-ловушка. Транспорт со штурмовой группой не успел подойти к месту боя, поэтому уцелел. Да и боя как такового не было. Нашелся у них умник, творческая личность. С-с-сволочь!
В отсеке повисла тяжелая тишина.
— Откуда известны подробности?
— Астенойцы сами раструбили о своем успехе, даже ролик об уничтожении рейдера выложили в сеть. Когда вернется транспорт, может узнаем что-нибудь еще.
— Мы отомстим!
Забыв, что он находится в невесомости, Вольдемар врезал кулаком по переборке и улетел в противоположный конец отсека.
— Они у нас в собственной крови захлебнутся!
Цепляясь за скобы на переборках, Дескин двинулся обратно.
— Подожди, остынь, не принимай скоропалительных решений, - попытался вразумить его Рой, - и себя, и людей погубишь.
— Нет, - начал наливаться холодной яростью Вольдемар, - все решения давно приняты, все идет по плану, но я намерен взвинтить ставки.
— Объясни.
— Выложив ролик в сети, они подыграли нам и ухудшили свое положение. Теперь мы любое судно в системе Каппа Сагитториуса можем рассматривать как потенциальную военную угрозу. За этот их успех ответят экипажи гражданских судов.
— Если нас поймают, то выкинут в открытый космос без скафандра.
— Пусть сначала поймают. Как только закончим переоборудование носителя, сразу идем в рейд. Ты, Пак, я возьму себе штурмовик. Втроем с одним транспортом как-нибудь справимся. Разрушим отсек экипажа, и пусть летит к черту.
— За такие дела нас утопят в грязи.
— Пусть топят, - согласился Дескин, - чем больше нас топят, тем лучше. Наш сторожевик пока новость второго плана, а нам нужно чтобы обыватель начинал свой день с новостей из системы Каппа Сагитториуса. Чем больше грязи, тем больше внимания публики. Впрочем, за собой никого не тащу, но дальше воевать в белом смокинге не получится.
Рой задал только один вопрос.
— Кого возьмешь оператором на штурмовик?
— Никого, сам справлюсь. Впрочем, нет, подберу кого-нибудь из новичков, пусть учится. Пора Сагитториусу обзаводится собственными кадрами.
За десятисуточный рейд уничтожили три транспортника, два - явные рудовозы, третье, видимо, было судном снабжения. Было ли среди уничтоженных судно-ловушка, так и осталось неизвестным. Встреченные суда расстреливались с предельной дистанции ракетами штурмовика. В системах наведения ракет в качестве точки прицеливания выбирался отсек экипажа. Увернуться от ракет транспорты не могли, и паре Рахмана оставалось только проконтролировать результаты попаданий. В последнем случае перехвата истребители своими ракетами разрушили внешнюю обшивку трюмов транспорта. Больше всех был доволен Пак. Конечно, уничтожение безоружных транспортов это совсем не то, о чем он мечтал, но все-таки он получил истребитель и вышел за пределы атмосферы.
Последние трое суток рейдеру ничего не попалось. Цель, появившаяся в начале десятых суток рейда, оказалась сторожевым кораблем астенойцев. Подхватив оба истребителя и штурмовик, импровизированный носитель успел выскочить из системы Каппа Сагитториуса еще до того, как сторожевик приблизился на дистанцию пуска своих ракет. Впрочем, на базе их ожидал не менее горячий прием, чем проводы, организованные Астеной. Первым на Вольдемара обрушился министр Эскалера.
— Я, конечно, понимаю, месть и все такое, но, по-моему, уничтожение гражданских экипажей безоружных транспортов как-то слишком. Нельзя ли решать информационные задачи другими методами, менее предосудительными. А то Вы создадите нашему государству такой имидж, что...
— Прежде чем создавать имидж, - перешел в контратаку Вольдемар, - надо создать государство, признанное хотя бы основными игроками. Именно этим я сейчас и занимаюсь, а что касается невинно убиенных астенойцев, то отнесите цветы им на могилу и успокойте свою совесть. Со своей я как-нибудь договорюсь сам. Если же у Вас есть более гуманный план освобождения системы Каппа Сагитториуса, то я готов его выслушать.
Эскалера смутился и больше эту тему не поднимал, но остались другие недовольные, которым просто так рот не заткнешь. Первым проявился господин главный спонсор.
— Что Вы себе позволяете, Дескин, - господин Фабин выглядел крайне раздраженным, - Ваши художества могут отрицательно сказаться не только на репутации нашей компании, но и всей республики.
— Уверяю Вас, скоро Вы будете гордиться тем, что помогли в становлении нового государства. А Вашу репутацию мы отстираем, как в лучшей прачечной.
