Олег Кожевников - Будущее в тебе. Лёд и пламя
Убедившись, что в роте всё нормально, я со спокойным сердцем пошёл в свою теплушку. Там Шерхан уже подготовил постели и вскипятил чайник. Попив с ним чаю, мы завалились спать. Продолжающиеся раздаваться в отдалении взрывы снарядов, нисколько не мешали нашему хорошему настроению и спокойному сну
Глава 21
Разбудил меня Шерхан – оказывается, уже стукнуло восемь часов вечера, и пора было собираться. Выход у нас был запланирован в десять часов ночи. Перекусив принесённым борщом, одевшись в свою походную амуницию, захватив оружие, я вышел из теплушки. Здесь, прямо на улице, мы ещё раз обговорили с командирами взводов порядок нашего движения и роль каждого из них в предстоящей операции. Потом загрузили в мою теплушку боеприпасы, динамитные шашки и автоматы. Красноармейцы, изображающие пленных, должны будут в неё впрячься. Якут, с его азиатской физиономией, был среди них. Его ружьё со снайперским прицелом нёс красноармеец, изображающий конвойного. Свой автомат он положил в теплушку.
Я был уверен, что наличие этой будки увеличит достоверность принадлежности нас к финской спецгруппе. Ведь захваченная нами, диверсионная егерская группа под командованием капрала Урхо Кайконена не один раз протаскивала эту будку через проход в укрепрайоне. Лица людей могли и не запомнить, а такое нелепое сооружение запомнил бы любой часовой. По-моему, эта будка была лучше, чем любой пропуск. Поэтому я жертвовал скоростью передвижения, ради достоверности образа финской спецгруппы, возвращающейся с задания с пленными и добычей. Сопровождающие эту группу солдаты, были из подразделений, разбитых в деревне Суомиссалми.
Именно такая была у меня легенда для проникновения в нутро финской обороны. Ну, а потом, когда мы минуем минные поля и проволочные заграждения, можно будет от души повеселиться, как говориться, потаскать удачу за бороду. Финны наверняка, спят как суслики в своих тёплых убежищах, вот пускай, и спят дальше, но уже вечным сном. И, вообще, пусть разбегаются на хрен – русские идут! Для них же лучше – сидеть в своих тёплых домах, пить свою прекрасную водку, заедая её не менее прекрасным салями, и парится в своих замечательных финских банях. Какой чёрт их дёрнул, залезать в разборки больших дядек? Вот же, чудики, и что им спокойно не жилось?
Выступили мы в 22–10. Шли двумя цепочками, в середине этой своеобразной колонны наши бурлаки тащили теплушку. Для придания большей скорости движения, эту будку на санях подталкивали ещё и с боков. Скорость движения колонны была не очень велика. К тому же, движению постоянно мешали последствия финского артиллерийского обстрела. Как я узнал у Шапиро, в 16–00, в сторону стреляющих батарей проследовало девять наших самолётов, и буквально через пять минут финский обстрел прекратился.
К дереву, в дупле которого был установлен телефон, я с Шерханом подъехал в 0-10. Прибыли мы туда раньше, чем основная группа. Движение колонны, отягощённой транспортировкой теплушки, происходило очень медленно. Я посчитал, что если финны и признают меня за своего, и я договорюсь на проход через укрепления, то, всё равно, пройдёт довольно много времени, пока появится проводник. А если даже, к моменту появления проводника колонна и не подойдёт, то, ничего страшного – подождут. Всегда можно объяснить задержку людей во вражеском тылу. Может быть, это обстоятельство даже придаст большую достоверность моей легенде. А если финны догадаются, что мы советский диверсионный отряд, то от артиллерийского огня по этой площадке вдвоём будет гораздо проще спрятаться в укрытии, чем такой большой группой.
С некоторым трепетом я достал из дупла полевой телефон, покрутил вертушку и снял трубку. На том конце провода, практически сразу же, ответили. Я, представившись капралом Урхо Кайконеном, сказал, что моя группа возвращается после выполнения спецзадания. Не дожидаясь вопросов из трубки, я произнёс пароль:
— Кондопога.
Потом добавил:
— С моей группой выходят семнадцать военнослужащих из разгромленного русскими гарнизона Суомиссалми. Там есть и немцы из состава танковой роты. Эти боши практически ничего не понимают по-фински. Приходится с ними объясняться на пальцах. Старший у них – оберлейтенант Ганс Миллер. Кроме этого, моя группа захватила шесть пленных русских. Всего со мной выходит двадцать восемь человек.
После секундного замешательства из трубки донеслось:
— Да, капрал, и дёрнул же вас чёрт, так задержаться. Появились бы вчера, вообще, никаких бы проблем не было. А сейчас, мы уже все проходы в минных полях закрыли. Так что, придётся вам там ждать, пока разминируют проход. То, что зависит от меня, я постараюсь сделать побыстрей. Сейчас соединю вас с дежурным в штабе укрепрайона. Да, не знаете, как там себя русские чувствуют?
— Здесь у них был сущий ад! Мои разведчики докладывают, что рюсся, гонят целые караваны с санями, заваленными трупами. Наша артиллерия поработала по этим Иванам очень хорошо – здесь всё ещё полный бедлам. Это и дало нам возможность, незаметно пробраться через их порядки.
— Ладно, Урхо, расскажете потом о вашей эпопее, а сейчас, будьте на телефоне – сейчас трубку возьмёт капитан Лархинен.
Через очень непродолжительное время, уже другой голос начал задавать мне вопросы. Я первоначально представился, а потом начал подробно отвечать на вопросы. Затем, минут через десять, меня соединили ещё с одним человеком и попросили пригласить к телефону оберлейтенанта. Пришлось изменить голос и говорить уже по-немецки. После этого разговора меня опять соединили с первым финном. Тот, уже более деловым голосом, сказал:
— Минёров я выслал, теперь ждите, когда они появятся, и организуйте дополнительную охрану прохода.
В ответ я коротко произнёс:
— Будет сделано!
А потом спросил:
— Тут у меня ещё теплушка на лыжах. Как, пройдёт она по этому проходу?
— А-а-а! Помню я эту собачью будку. Нет, капрал, придётся оставить свою конуру.
— Как, оставить? Это же моя личная собственность.
— Хватит, капрал, мне полоскать мозги. Подумаешь, собственность! Да этой будке в базарный день цена – одна крона. Ничего, не обеднеешь! Тут страна несёт такие потери, а ты о своём дерьме беспокоишься. Ты хоть знаешь, что русские с Хяюхя сделали?
— Что, неужели Симо убили?
— Убили, не убили, но ранили очень серьёзно. Когда увозили его в Хельсинки, он был всё ещё в коме. Понял! А ты о своей сраной собственности беспокоишься.
— Да я, за Симо Хяюхя, этим красножопым… Сейчас свисну своим ребятам, чтобы перерезали им горло. Если мою теплушку здесь оставим, то зачем эти рюсся? Только лишние рты для нашей родины.
— Успокойся, Урхо! Если бы ты сам не доложил капитану Лархинену, что у тебя шесть пленных русских, то тогда бы мог их прирезать. А так, это уже попало в сводку, и в штабе их ждут на допрос. И, кстати, не вздумай жечь свою будку, пусть она, напоследок, послужит Финляндии. Используем её, как приманку для красножопых. Я тут нацелю парочку снайперов, чтобы они опекали твою будку. Наверняка, рюсся обрадуются, что получили такой трофей и постараются её утащить, тут-то наши ребята и поквитаются с ними за Симо. Поэтому поставь свою теплушку на открытом месте, дверью в нашу сторону. Всё, Урхо, жди проводников. Надеюсь, что встретимся с тобой после этой войны и посидим в каком-нибудь кабачке, за бутылочкой доброй финской водки. Кстати, зовут меня, Кари Бухатинен.
После этих слов телефонную трубку на другом конце провода повесили. Я тоже положил трубку и засунул телефон обратно в дупло. Потом посмотрел на часы – все эти телефонные переговоры заняли, без малого, сорок минут. Ещё через сорок минут появились и наши ребята. Я их сразу заставил установить теплушку так, как приказал по телефону этот Бухатинен. Мне было жалко оставлять оружие, взрывчатку и боеприпасы, но, делать было нечего, пока нужно было подчиняться всем требованиям финнов. На невидимой со стороны укрепрайона стене теплушки я распорядился выцарапать надпись – осторожно, это приманка фин. снайперов.
Проводник появился только в 2-10, когда мы уже порядком намёрзлись и все издёргались от ожидания. Вернее, это был не один человек, а целых пятеро финнов. Один из них подошёл к нам, а остальные, настороженно приготовив оружие, стояли в сторонке. Подошедший, даже не здороваясь, спросил:
— Кто тут – Урхо Кайконен?
Я вышел вперёд и протянул ему руку. Он пожал её и представился: – Сержант Матти Простофилинен. Потом оглядел нашу группу и сказал:
— Капрал, расставьте людей в цепочку по одному и предупредите, чтобы шли точно по лыжне. Шаг в сторону, и можете готовиться к встрече с создателем. И пускай особо присмотрят за пленными, от этих красных фанатиков можно ожидать чего угодно.
— Да ладно, Матти, не волнуйтесь, мои пленные, как паиньки, и шага в сторону без спроса не сделают. Те, которые были непослушные и упёртые, уже давно кормят ворон да волков своими морожеными телами.
