Владимир Стрельников - Приключения Василия Ромашкина, бортстрелка и некроманта
Рывком сев, она чуть снова не упала на пол от закружившейся головы. Пришлось схватиться за спинку кровати.
— Осторожнее, подруга. Я сама едва сижу, мозги в голове бултыхаются. — Хмыкнула брюнетка, и протянула ей руку. — Давай знакомиться, что ли? Сара Кедмина.
— Варвара Белова. — Варя осторожно протянула ей свою руку, но евреечка просто крепко ее пожала, и кивнула на аккуратно сложенный на стуле около кровати белый халат.
— Душ и туалет там, и там же найдешь все — зубную щетку, мыло, шампунь. Расческу здесь возьмешь, у меня есть пара запасных. — Сара кивнула на трельяж в углу комнаты.
— А с чего такая перемена? Ты же вчера меня убить готова была? — Недоверчиво спросила Варя, прикрываясь простыней.
— Ты слышала, что баба Зеля сказала? Что Васька будет трахать нас обоих. — Сара с трудом встала, и придерживаясь за стенку, прошла к музыкальному центру, и включила его. Легкая и шустрая музыка тихонько полилась из выносных колонок. — А баба Зеля, чтобы ты знала — провидица. Она порой такое углядит — никто не верит. До тех самых пор, пока не сбудется. Так что нам лучше быть подругами, Варя. А еще лучше — сестрами стать.
— Ага, сестрами. — Варю несколько смутили слова Сары, о том что Василий будет заниматься с ними любовью одновременно. Ей как-то казалось, что это все будет происходить по расписанию, в разных спальнях. А тут такое… Варя попыталась представить это, и вспыхнула от смущения и возбуждения. — Знаешь, у нас вообще многоженство считалось атавизмом, и пережитком дикости.
— Откуда? — Искренне удивилась брюнетка. — Варя, кто мне докладывал о том, что в порядке в твоем бывшем мире. Я и про тебя чтобы узнать, изрядно потрудилась. — Тут евреечка замолчала, и нерешительно спросила у Вари. — Слушай, Белова, а правда, что Васька и на мне жениться хочет, не передумал?
— Правда. — Уверенно кивнула Варя, разглядывая изрядно деформированное, опухшее и кроваво — синее лицо Сары, точнее, ее левую сторону. — Слушай. Я так же страшно выгляжу?
— Ну, по — другому, но тоже круто. Погляди в зеркало. А лучше топай в душевую, там посмотришься, у меня там зеркало во весь рост. Только иди неторопливо, по стеночке. Не дай бог упадешь еще, расшибешься. Дуры мы с тобой. И это, Варь. У тебя роскошная фигура. Небось девяносто пять — шестьдесят пять — девяносто пять?
— Почти угадала, Сара. Девяносто шесть — шестьдесят шесть — девяносто шесть. А у тебя? — Белова с трудом выпрямилась, на самом деле упасть запросто можно, голова кружится и шатает. Хорошо ей Сара приложила. Впрочем, она ей тоже капитально ответила.
— Девяносто четыре — шестьдесят три — девяносто три. Но я и пониже тебя. — Кедмина устало откинулась на спинку кровати. — Иди уж, писай, купайся, скоро мама с бабушкой придут, нас завтраком кормить будут. Ты как, творожники со сметаной и смородиновым вареньем любишь?
— Очень. — Кивнула Варя, и открыла дверь в небольшую, но уютную душевую комнату. За стеклянной дверью внутри притаился еще и туалет, куда сначала Варя и шагнула. Душ немного подождет.
Позже, чистенькие, одетые в свежие махровые халаты, девушки сидели на уютной кухне, и с максимально возможной скоростью трескали свежие, слегка охлажденные творожники, залитые сметаной и вареньем, умудряясь при этом переговариваться с Юлией Андреевной и бабой Зелей. Да и между собой не забывали потрындычить.
— Да, Варь, тебя девушка искала. Красивая такая, чуть полненькая. Славой зовут. — Баба Зеля оглянулась. И нацепив очки, открыла старый потрепанный блокнот. — Ага, просила позвонить в Гидромет аэродрома. Сегодня, она стажером дежурит. Подруга?
— Да, баба Зеля. Очень хорошая подруга, почти сестра. Мы вместе служили. И попали сюда вместе, на одном самолете. — Варя вытерла губы салфеткой, и попросила у хозяйки. — А мне можно позвонить? Волнуется, наверное.
— Не переживай, я с ней говорила, объяснила все. А вообще, девочки, про вас такие слухи по Ростову пошли. Мол, вы устроили настоящее побоища, молниями почти сожгли бар, и сейчас обе в реанимации. Мол, вас обеих духи, призванные Василием из-за Грани вытащили, и вы сейчас обе одержимые. Короче, что только не болтают. Бар Борис переименовать хочет, в вашу честь. Как именно, никто пока не знает. И Варя, не переживай еще из-за работы в школе. Директор наш хороший знакомый, мой и Насти. Он знает, что ты минимум неделю будешь на больничном. Кстати, я его открыла вам обеим в поликлинике. Но вы обе, как чуть оклемаетесь, должны будете к гинекологу зайти. Не мне же из-за вас на кресло садиться? — Мать Сары насмешливо фыркнула, и сняла со здоровенной сковороды еще пяток творожников.
* * *— Сара, ты уверена, что нам необходимо в этот бар зайти? Стыдно ведь! — Варя вслед за брюнеткой вылезла из высокого и грубоватого внедорожника. Хотя, за то о чистоте платья можно не переживать, да и на высоких каблуках не устанешь. Все-таки ехать это не идти. В принципе, тут и мототакси есть, и автотакси. Но везде на такси не накатаешься.
— Ах он же сволочь! Варя, ты только глянь! — Сара, остолбенев от удивления, смотрела на новую вывеску над входом, где брюнетка в ярко — красном платье вцепилась в волосы блондинке в синем брючном костюме. В весьма аппетитных силуэтах, при желании, вполне можно было углядеть сходство с фигурами Варвары и Сары.
— А что это у меня в руке? — Удивленно спросила Варя, глядя на какую-то корягу голубого цвета.
— Молния это, неужто неясно? — Раздраженно бросила брюнетка, очнувшаяся от шока. — Пойдем ка, подруга, разберемся с этим чудиком. Нет, надо же, меня без спроса рисовать, да еще так коряво!
— Пошли. — Неуверенно ответила блондинка, еще раз глянув на вывеску, и пожав плечами. Ну да, без спроса. Но ведь они подрались? Подрались. А девушки на картинке получились весьма живенькие и фигуристые. Но Сару одну оставлять не стоит, мало ли что она опять натворит?
И Белова шагнула сквозь стеклянные двери в полумрак бара.
— Не уберу! Это моя собственность, и не ты мне указывать будешь, что делать в моем баре! — Борис стратегически отступил за стойку, держась подальше от разъяренной евреечки. — И вообще, Сара, могла бы мне спасибо за то, что полицию от вас отвел!
— Правда? — Варя не хотела вступать в спор, но явная ложь, причем неумелая, ее возмутила. — А что тогда у нас делал тот офицер, снявший с меня и с Сары показания, и заставивший написать заявление о том, что мы не имеем друг к другу претензий?
— На самом деле, Боря. Ты кому лапшу на уши вешаешь? — Сара, почувствовав поддержку, усилила натиск. — А еще тот сержантик нам сказал, что ты потому не выдвигаешь нам материальные претензии, что за разбитую мебель тебе оплатит Василий! И ты еще заикаешься о благодарности?
