Василий Головачев - Возвращение «Стопкрима»
В компании бурно обсуждали действия пилотов, причём женщины спорили больше, чем мужчины, хотя им нравились скорее сами самолёты, а не мастерство лётчиков.
Дива и Матвей в споре не участвовали, только с улыбкой переглядывались, когда эмоции спорщиков зашкаливали. В конце концов все сошлись на том, что российская сборная побеждает, а на втором месте идёт команда Индии, а не Америки или Китая, несмотря на расхваленные рекламой «авиационные комплексы пятого поколения». Как и предполагалось, в лидеры выбились лётчики из Будённовска и Черниговки, показавшие лучшие результаты.
Выходя из минивэна перед гостиницей, Матвей выбрал момент и спросил у Дивы, не может ли она встретиться с его отцом.
– Он здесь? – недоверчиво спросила девушка.
– Да, с президентом.
– С президентом? – с ещё большим недоверием проговорила она.
– Точно не знаю, – смутился капитан, – но я видел его в ВИП-ложе.
– Вы специально договорились?
– Нет, я даже не догадывался, что он будет на полигоне, если бы не заметил – не вспомнил бы.
– Хорошо, давайте встретимся у меня, после ужина.
– После восьми вечера.
– Хорошо, жду после восьми.
Ужинали вместе, продолжая делиться впечатлениями от незабываемого зрелища, решили покататься по Воронежу, полюбоваться его достопримечательностями. Матвей посмотрел на Диву, и она попросила оставить её в гостинице. Призналась с извиняющей улыбкой:
– Устала, почитаю книгу и пораньше лягу спать.
– Я тоже останусь, – добавил Матвей, – если не возражаете. Намечается встреча с родственниками.
Благодушно настроенная компания не возражала, им и вчетвером было неплохо.
В восемь Матвей позвонил отцу и сообщил номер своей комнаты. Котов-старший прибыл через несколько минут. Он был в голубоватой куртке свободного покроя и тёмно-синих брюках. Рубашка под курткой была бордового цвета, со стоячим воротником. Отец всегда одевался стильно и привил эту манеру сыну.
В руке он держал плоский пакет.
Они обнялись.
– Ты мне не сказал, что поедешь на авиадартс, – с упрёком сказал Матвей.
– Ты тоже, – парировал Василий Никифорович. Выглядел он помолодевшим, уверенно хладнокровным, в глазах горел огонёк сдержанной воли и силы, и Матвей невольно подумал, что отец настроен сделать ему выговор за нежелание навестить родителей. Однако этого не случилось.
– Как тебе удалось соблазнить её авиадартсом? – спросил Котов-старший, оглядывая номер сына.
– Не поверишь – она меня сама пригласила, – похвастался Матвей. – Мне бы и в голову не пришло.
– Надо иметь вескую причину, чтобы пригласить незнакомого человека на такое мужское мероприятие.
– Почему мужское, здесь и женщин много. А причина… мы с ней уже встречались при разных обстоятельствах, она приглашала меня в прошлое воскресенье на дачу к друзьям…
– Ты ей так понравился?
– Ох, не уверен, – признался Матвей. – Вряд ли. Какой-то интерес есть, но он не связан с моей крутизной.
– Ты считаешь себя крутым?
– Это сарказм. Мы говорили с ней…
– Потом обсудим, – отец глянул на часы, – пора идти, если ты договорился.
– Да, она ждёт. Я тебя видел рядом…
– И об этом потом. Держи, это конфеты. – Василий Никифорович передал Матвею пакет.
– Вот растяпа, – искренне огорчился Матвей, – я не подумал.
– Думать не вредно, веди.
Они перешли в другое крыло гостиницы, и Матвей постучал в дверь номера Дивы.
Послышался щелчок ключа, дверь отворилась, пропуская гостей. Вошли один за другим.
Девушка успела переодеться в платье из пушистого серебра – на первый взгляд скрывающее колени, но всё равно было видно, что фигура у неё отменная. На Матвея она взглянула мельком и стала смотреть на Котова-старшего, в свою очередь разглядывающего хозяйку номера слегка прищуренными глазами.
Пауза длилась несколько длинных секунд.
По лицу Василия Никифоровича пробежала судорога.
Дива шире открыла глаза.
– Вы… я видела ваше фото…
– Я Котов, а вы – дочь Матвея, это видно невооружённым глазом.
Дива опомнилась.
– Проходите, садитесь.
Матвей вытащил из пакета коробку нуги в шоколаде, передал ей. Дива, не глядя, положила коробку на стол, не сводя взгляда с Василия Никифоровича, глаза её стали задумчиво-отсутствующими.
Матвей, ощутив необычную робость, словно присутствовал при встрече крупных политиков, наделённых властью, примостился в уголке дивана.
– Вы знали отца? – спросила Дива.
– Разве он про меня не рассказывал?
– В глубоком детстве, но я мало что помню.
– Он был контрразведчиком ГРУ, как и я, мы пересеклись при необычных обстоятельствах. – Василий Никифорович обозначил улыбку. – Я должен был его ликвидировать по приказу своего начальства.
Дива покачала головой.
– Этого он мне не говорил. За что вы должны были его… ликвидировать?
– Задание командования – найти, уничтожить, доложить. Основание – утечка информации по разработке психотронного оружия, невыполнение приказов, уклонение от службы. Впоследствии мы подружились и вместе делали одно дело.
– «Стопкрим», – вставил слово Матвей.
Дива посмотрела на него задумчиво.
– Мне было восемь лет, когда отец ушёл вместе с мамой. Меня воспитывали дядя и тётя из Ярославля.
– Ушёл не означает – умер?
– Не означает.
– Ваш отец был инфархом, олицетворяющим светлые силы космоса, контролирующие «запрещённую реальность», то есть в первую очередь Солнечную систему и Землю. Больше двадцати лет назад случился поединок между ним и Конкере, существом, изменившим состояние матричной реальности. В этом бою принимала участие и наша команда.
– Это я помню. Отец называл вас Мастером…
– Существует иерархия Внутреннего Круга человечества, я прошёл посвящение и стал Мастером, хотя до вашего отца мне далеко. Не понимаю, почему он перед уходом не посвятил вас в тайны Круга. В крайнем случае – мог оставить свидетельства происходящего на тот случай, если вы решитесь продолжить его дело после достижения совершеннолетия.
– Он оставил, но… мы переезжали, и диск был потерян.
– Жаль, не пришлось бы начинать всё сначала.
– Вряд ли это необходимо.
– Что вы имеете в виду?
– Я не смогу заменить отца. – Дива улыбнулась. – У меня нет магических способностей и желания биться с Конкере.
– Конкере повержен, хотя Зло неуничтожимо в принципе и снова подымает голову. Что касается магических способностей… ваш отец «вморозил» в пространственную ткань матричной реальности закон, запрещающий магическое оперирование. Порог преодоления этого закона очень высок, и я не знаю человека, способного это сделать.
