E.Allard - E Allard And in Hell is Hell
Через некоторое время под влияние Уолта попало множество богатейших людей города. Они уже не могли обходиться без Мюррея Уолта. Он никогда не бывал на раутах, не ездил на дорогих машинах, не покупал недвижимости. Он терпеливо ждал своего часа, и тот, наконец, наступил, когда в городе появился Фрэнк Фолкленд, который пошёл вразрез с принципами основателя города Алана Райзена.
Когда тот разделался со своим идеологическим противником, город погрузился в хаос и именно Уолт предложил решение проблемы, которое так понравились владельцам крупного капитала, что в награду его, маленького, незаметного человечка, поставили формальным главой города. «Ширмой», за которой все остальные могли обделывать свои делишки, совершенно не заботясь о каких-либо моральных принципах. Он заполучил в свои руки особняк бывшего хозяина, камеры жизни, производство сыворотки А-192 — по-настоящему жизненно важных вещей для города. Уолт быстро сообразил, что с помощью уникальных технологий, которые имелись в городе, и больше нигде в мире, он сможет расширить своё влияние. Его честолюбивые планы простирались очень далеко. Возвращение Фрэнка Фолкленда и его талант в создании невероятно эффективного оружия, что приблизило осуществление плана Уолта.
Сегодня Уолт вновь отправился в подводную часть города, в лабораторию Чена Вонга, который должен был продемонстрировать уникального бойца, не потерявшего рассудок, как остальные мутанты, но обладающего сверхчеловеческими способностями. Такие визиты Уолт осуществлял нередко, хотя эта часть города не подчинялась ему и жила своей жизнью. Уолт доехал до пристани Зеркального озера, где его уже ждал катер, который довёз его до высокой каменной башни, возвышавшейся над водой. В основании башни находилась станция, где Уолта уже ждала батисфера. Он вышел из катера, поднялся по каменным, разбитым ступенькам и спустился вниз на лифте. Через полчаса он уже подходил к лаборатории Вонга. Когда охранник пропустил его внутрь, увидел возникшего перед собой маленького китайца и проронил, не поздоровавшись:
— Ну, что вы покажите мне, Вонг? Что это за шум устроили ваши люди? Не сбежал ли ваш пленник? — язвительно добавил он.
Он мог себе позволить разговаривать так с теми, кто работал на него. Он не испытывал ни уважения, ни симпатии к таким людям.
— Нет, что вы, мистер Уолт, — проговорил Вонг, показав в широкой улыбке все свои кривые, как ятаган, зубы. — Мы лишь готовились к встрече с вами.
— Ладно, — милостиво изрёк Уолт. — Показывайте.
Он сел на стул, который подобострастно предложил ему Вонг и, сложив руки на груди, приготовился ждать. Перед ним шло высокое, длинное окно, за которым находился зал. Туда вышел высокий, широкоплечий человек, одетый в костюм из толстой ткани, напоминающий тонкую кольчугу и шлем, похожий на водолазный. Открылись порталы, и из них вывалилось несколько мутантов. Со звериным рыком он кинулся на них и стал беспорядочно лупить кулаками. Раскидав уродов по сторонам, отошёл к стене, вытащил шприц с синей жидкостью и хотел воткнуть себе в руку, но один из мутантов, быстро пришёл в себя, в один прыжок оказался рядом и вырвал шприц. С гнусным хохотом он бросил его на пол и раздавил ботинком. Боец в водолазном шлеме растерялся, но тут внизу стены открылась щель, и оттуда вылетел дробовик. Схватив его, он ударил со всей силы мутанта прикладом, сбив с ног, и пристрелил. «Боже, какой примитив», — подумал Уолт. «Огнестрельное оружие начала прошлого века. Убожество».
— Усложните задачу, — проронил Уолт. — Пусть у мутантов тоже будет оружие.
Вонг отдал приказ, и в руках мутантов оказались револьверы. Они обрушили проливной огонь на бойца, который зарычал и начал с бешённой силой отстреливаться из дробовика. Когда у него кончились патроны, он начал размахивать дробовиком, как бейсбольной битой, пытаясь раскроить череп слишком близко подобравшимся безумцам. С трудом отбив очередную атаку, он начал неумело перезаряжать дробовик. Отвлёкся, один из мутантов молниеносно подскочил к нему, схватил дробовик за дуло и с силой потянул к себе. Но боец успел загнать патрон и спустил курок. Прогремевший выстрел отбросил урода к стене, он сполз на пол и затих. Разделавшись с мутантами человек в водолазном шлеме, отдышался и взглянул в сторону сидевших за стеклом Уолта и Вонга, хотя не мог их увидеть.
— Неплохо, — проронил Уолт. — Но я ожидал большего. Ваш так называемый уникальный боец демонстрирует порой удивительную тупость. Вы обещали, это будет очень умный, хитрый человек.
— Да-да, — пробормотал Вонг, стараясь скрыть недоумение от неуклюжего поведения своего подопечного.
— Что ещё вы можете показать?
— Стрельбу по мишеням и…
— Ладно, Вонг, — не скрывая раздражения, перебил его Уолт. — Надеюсь, в следующий раз ваш боец покажет более впечатляющие успехи. Если этот так называемый интеллектуальный воин и лучше ваших безумных мутантов, то совсем ненамного.
Выпрямившись, он бросил холодный взгляд на Вонга, который, казалось, при его маленьком росте стал похожим на лилипута, и направился к выходу. «В сущности, зачем мне все эти мутанты?» — думал Уолт. «Когда у меня есть Форден или Фолкленд. Что не имеет значения. Да и он, в сущности, мне ни к чему. Его оружие я могу выпускать и без него. Он перестал представлять опасность для меня. Благодаря внушениям доктора Штейна он забыл об Ирэн, забыл о своих альтруистических замашках, стал настоящим бандитом. То, что нужно». Уолт дошёл до железнодорожной станции и присел в зале ожидания.
Когда пришёл поезд, он медленно зашёл в своё купе и, откинувшись на спинку широкого кресла, обшитого бордовым бархатом, закрыл глаза. Перед его мысленным взором возник цех завода по производству роботов. Совершенные, механические создания, практически неуязвимые, благодаря защите, придуманной Фолклендом. «Райзен оказался круглым болваном, и поплатился за это», — подумал самодовольно Уолт. «Он боролся с Фолклендом, а я использовал его талант для осуществления своих планов. Райзен уничтожил Фолкленда за то, что тот шёл вразрез в его принципами, а я внушил ему свои идеи, и он стал марионеткой в моих руках».
Когда Уолт оказался на улице Атлант-Сити, его уже поджидала роскошная, массивная машина с открытым верхом, и вышколенный шофёр за рулём. Машина быстро пронеслась по улицам, свернула к особняку хозяина города. Уолт с гордостью оглядел здание, подумав, что стоит что-нибудь пристроить, новенькое, портик или балюстраду. Он прошёл в прихожую и приказал дворецкому:
— Через полчаса подавайте на стол. Я буду обедать.
Дворецкий молча поклонился и исчез в проёме двери. Ровно через полчаса, Уолт вошёл в столовую, где на столе, накрытым льняной скатертью уже поджидали его экзотические блюда, искусно приготовленные лучшим поваром этого города.
— Ты плохо спала? — спросил Уолт жену, которая присоединилась к нему. — Или заболела?
Он заметил, что Ирэн выглядит расстроенной и осунувшейся, после того, как Фолкленд женился и совсем перестал обращать на неё внимания. «Моя жена может принадлежать только мне», — подумал Уолт самодовольно.
— Да. Кошмары снились, — объяснила Ирэн, потирая виски.
— Вот как. Тогда тебе лучше пойти к нашему семейному психоаналитику, чтобы он проконсультировал тебя. За что я плачу ему такие огромные деньги, если он не может помочь моей жене?! — презрительно произнёс Уолт. — Обязательно сходи. Мой шофёр подвезёт тебя.
— Хорошо, дорогой, — ответила Ирэн равнодушно, наклоняясь над тарелкой
«Как она постарела», — подумал недовольно Уолт. «Надо провести курс омоложения для неё. Иначе она будет выглядеть старше меня. И что Фолкленд в ней нашёл? Заурядная внешность. Неплохая фигура, но я мог бы найти женщину и с гораздо лучшими внешними данными. Возможно, мне стоило жениться на юной дочери Кеплера. Надо подумать над этим. Да, Кеплер в последнее время ведёт себя очень, очень странно. Это подозрительно».
***
После обеда Ирэн поднялась в свою комнату, и опустилась на стул рядом с трюмо, заметив, что от бессонницы у неё тёмные круги под глазами. «Боже, как меня замучил этот сон», — подумала она, потерев виски. Она вытащила из ящика папку и, выскользнув из своей спальни, поднялась на самый верх, там, где под стеклянной крышей росли диковинные растения, маленькие деревца, увешанные странными фруктами, благоухали роскошные орхидеи. Она раскрыла папку, в ней лежали ноты. Вначале тихо, потом громче она стала выполнять упражнения.
Здесь её никто бы не услышал, особенно муж. Больше всего Ирэн почему-то опасалась, что об её занятиях узнает муж, ненавидевший оперное искусство. Она все сильнее и сильнее ощущала, как чувства к Генри Фордену лишают её душевного спокойствия. Чем сильнее она любила его, тем меньше он интересовался ею. Тот день, когда он женился на дочери Кеплера, стал самым печальным днём её жизни. И вдруг Ирэн вспомнила, что в их единственную ночь, которую они провели вместе, Генри признался, что полюбил её, когда услышал, как она поёт. Она была уверена, что он ошибся, но ей почему-то пришло в голову, если она научиться петь, то сможет его вернуть. Она нашла по объявлению в газете нужного человека, Тобиаса Ллойда, учителя пения. Он принял её холодно, провёл в гостиную, и сразу напрямик спросил:
