Анджей Ясинский - Админ
«Информация получена. Производится ее конвертация и оптимизация», — шепнул биокомп, вернее, ПеМУР.
Пока происходило описанное действие, другим потоком сознания я продолжал смотреть на здание архимага. Причем, что удивительно, информация очень четко накладывалась не на реальный объект, а на увеличенное изображение, подаваемое на сетчатку глаза бадди-компом. Четкое ощущение, что все мои системы, как собственного организма, так и электронные и инфомагические, потихоньку начинают работать в тандеме. Щелк! Что-то изменилось. Я вдруг понял, что прекрасно представляю, что означает каждый узелочек, каждая линия и каждый высверк искорок, из которых состоит информструктура здания. И тут же приходит понимание другого — хоть теперь я эти знания и имею, но реально их использовать могу только в минимальном объеме. Практику, тренировки и преобразование знаний через призму личного опыта и тут никто не отменял! Но мне много и не надо, того, что я сейчас узнал, вполне достаточно.
«Обработка информации закончена и интегрирована», — снова шепот.
Я потянулся к зданию мыслью. Это действие снова вызвало появление сотен, нет, тысяч тоненьких нитей, исходящих из меня, которые, однако, на некотором расстоянии бессильно повисли.
«Ограничение на действие по расстоянию в физическом пространстве».
В физическом? А если…
«Воздействие на информструктуры через инфосеть возможно с ограничениями. Рекомендуется одновременное воздействие в физическом пространстве и через инфосеть».
Ограничено? Но ведь возможно… Так… Мне много не надо, но вот хватит ли чисто инфосетевого воздействия на то, что я задумал?
«Производится анализ… Ответ положительный, но для улучшения стабильности преобразования предлагается снизить сложность воздействия».
Ну, тоже сойдет. Итак, приступим… Отделяем кусок схемы, относящейся к крыше, чтобы остальное не мешалось. Часть схемы погасла. Выделяем информацию о материале верхних плит. Отсекаем все, что ниже десяти сантиметров — нам нужен только внешний слой. Несколько мгновений соображаю, как встроить то, что мне надо. Что-то мысли начинают путаться…
«Происходит внеплановая перестройка и оптимизация связей в мозге. Наблюдается снижение производительности. Предлагается прервать сеанс воздействия на реальность».
Сейчас, сейчас… Немножко осталось… Ага, вот это сюда, а здесь убираем информацию и встраиваем свою… Так, связи установлены, вроде ничего нигде не болтается… Теперь надо… Что же там надо? Что-то напоследок… Ах да! Кратковременно прикрутить к своей схеме подачу энергии из инфосети, совсем чуть-чуть, чтобы немного ускорить процесс преобразования материала под действием измененной информструктуры. Ждем… Ждем… Упс! Перехватываем потекшую инфоэнергию через узел, где я скосячил, быстро находим ошибку — вот она, если бы не заметил, то вполне могло вместо нужного мне эффекта получиться что-то иное. Все? Все!
И тут же, почувствовав мое состояние и то, что я перестал работать, биокомп начал медленно выводить меня из пикового состояния: «Отключение задействованных участков мозга от общей вычислительной сети… Сглаживание активности нейронов… Выключение блоков оперирования реальностью… Выход на дежурный режим работы…»
«Что это было?» — удивленно спросил Умник и, по-моему, уже не в первый раз.
«Кажись, я немного научился работать с информструктурами», — лениво буркнул я. Переход в мир с обычным восприятием информации — только через глаза и уши, оказался, мягко говоря, слегка неприятным. Будто тебя засунули в изолированную комнату. И мысли почему-то стали течь медленно-медленно… Наверное, это что-то вроде специфического отката.
«Да ну?!»
«Ага. Неужто ты не почувствовал?»
«Да почувствовал, конечно. Просто вижу, что ты тормозишь, вот и подкалываю. У тебя неплохо получилось. Мне было очень интересно наблюдать, как ты действовал через инфосеть, я бы не смог повторить — слишком у меня узкий канал связи с нею».
«С каких это пор?» — удивился я.
«Всегда, — отрезал Умник. — Кроме того, большая часть моих ресурсов задействована на постоянное поддерживание связи с субноутом».
«Ах да! — Я немного расшевелился. — Кстати, надо и с ним что-то делать. Так, ставим это в очередь всех проблем, которые будем решать уже после обустройства нашего убежища».
«Хорошо. Ну что, летим в точку фокуса инфосервера?» — переключился Умник.
«А что это ты так торопишься?» — подозрительно спросил я.
«Ну… — замялся Умник. — Интересно мне, да и мысли кое-какие появились. Я тебе потом расскажу».
Я мысленно махнул рукой на тайны Умника. Не до того. Как-то лениво и уютно мне стало — висишь на огромной высоте, мысли после работы в инфосети еле двигаются, и ничего не хочется делать. Но Умник прав. Сейчас у меня только один путь — наверх, потом в горы… «Да! — кивнул я сам себе. — Для начала в горы, разведать местность. Потом много спокойной работы, решение проблем и разбор инфы, которую, как я надеюсь, удастся выцарапать из инфосервера».
Ну что ж… Я вздохнул и вызвал перед собой все свои тулзы для расчетов и программирования элементалей. Пожалуй, приступим. Однако сначала я снова глянул ввысь и в очередной раз залюбовался облаками. Потом перевел взгляд на крышу здания архимага. Максимальное увеличение — и я хмыкаю. Еле-еле, но уже можно разобрать надпись на крыше: «Архимаг Руархид — козел. Сим удостоверяю: Ник Админ Рутович». Ну и что, что по-детски? Все равно эту надпись никто не увидит, пока не догадается взлететь повыше. Только на высоте слегка измененный цвет некоторых частей гранитной крыши складывается в надпись. А если стоять непосредственно на самой надписи, то и не увидишь ничего. Может, даже и смену цвета не сразу заметишь, а заметив, не обратишь внимания. Интересно, через сколько сотен лет, а дворец точно простоит не меньше, если не случится катаклизм, кто-нибудь заметит эту надпись? А, ладно!
Я поднял все свои черновики, сделанные на случай подъема к инфосерверу, и методично стал их править, согласуясь с текущим положением. Это были программы для элементалей. Итак. Задача для земного элементаля — поднять меня на нужную высоту, для воздушного — не давать ветру сносить в сторону мой летательный аппарат. Казалось бы, самая сложная настройка именно для последнего. Ведь я не могу учесть всевозможные порывы ветра, чтобы заложить в алгоритм. Но на самом деле все намного проще. Воздушный элементаль уже умеет гасить любые потоки ветра своим противодействием, что и было проверено мною на своей шкурке, когда я летел в пузыре в город с Крисой под мышкой. А вот для земного элементаля надо оставить возможность корректировать параметры движения вручную, чтобы точно подогнать мое средство передвижения к нужному месту. Эта точка фокуса легко отслеживается через инфосеть (Умник объяснил, куда смотреть и как), но точное автоматическое позиционирование элементаля через инфосеть я пока не смогу сделать, просто времени нет. Надо помнить, что координаты объекта в инфосети и в реале не соответствуют друг другу. Вернее, преобразование довольно сложное, и точной формулы я не знаю, а биокомп не может мне ее выдать в понятном виде, так что придется лететь на полуавтоматическом управлении.
Много времени корректировка программ и загрузка их в элементалей не заняла. И уже через полчаса я радостно потирал руки, глядя на результат своей работы. Передо мной плавала прорисованная бадди-компом большая зеленая кнопка с надписью «пуск». За самой кнопкой никакого функционала не пряталось, это был всего лишь символ, но мне показалось, что так будет правильно.
— Это маленькое движение одного пальца руки, но большой шаг для Ника, — сказал я и, в последний раз глянув на далекий Дорзен, ткнул кнопку.
Биокомп уловил мой посыл и запустил программы элементалей. В принципе меня и так уже унесло на порядочное расстояние от города в сторону, ведь воздушный элементаль пока не отрабатывал заложенный в него алгоритм, но меня это совершенно не беспокоило. Какая разница — километр в ту или иную сторону? Все равно нагоним. Я поправил свой все так же болтающийся на поясе рюкзак (очень неудобно!) и спокойно стал смотреть по сторонам, наблюдая, как медленно удаляется земля. Тут моего вмешательства не требовалось — мы поднимемся ровно на нужную высоту, а вот дальше я буду корректировать направление движения.
Большая высота уже не действовала на меня так остро, как раньше. Отсутствовал тот подспудный страх, который испытывает любой человек на высоте, и мандраж. Видимо, сказались мои полеты в сцепке с элементалем (я потянулся к нему с эмоцией благодарности и почувствовал ответную реакцию радости), да и последние события повлияли, а также какой-никакой опыт прыжков с парашютом. А в остатке — чистый восторг, умиротворенность и радость полета. Наверное, именно эти чувства испытывают настоящие летчики, вновь и вновь стремящиеся ввысь. В этот простор, где нет границ. Только ты и небо. Мои же ощущения еще четче — ведь подо мной и вокруг нет непрозрачной защиты — самолета, мешающего в полной мере наслаждаться полетом.
