Ричард Кнаак - Летучий Голландец
«Приготовиться», — слова прозвучали прямо у него в мозгу. Голландец сосредоточился.
— Я был терпелив! — прорычал Сын Мрака. — Я все прощал, но теперь — хватит!
Он швырнул Фило в окно. Как ни удивительно, стекло выдержало. Аниматрон бешено отбивался, а тени снова потащили его вверх.
Август нанес удар.
Рошали, все как один, зашипели от боли. Многие согнулись пополам.
Голландец почувствовал, как ослабел захват его стражей, боровшихся теперь за свою жизнь. Тела их дико затряслись, как будто на них накатила одна из разрушительных волн, всегда предшествующих Концу света.
— Сработало! — закричал Гилбрин. Говорил ли он вслух или же только в мозгу Голландца, скиталец не понял.
— Тихо! — вмешался де Фортунато. — Сконцентрируйтесь!
Рошали отступили, двигаясь так, будто кто-то тянул их всех за ниточку. С каждым мгновением чернильные монстры тряслись все сильнее. Те, что поменьше, начали таять.
Голландец стал кое-что понимать. Рошали не принадлежали реальности. Сами они не смогли бы жить и благоденствовать, эту способность дает им только Сын Мрака. Видимо, Август де Фортунато, который знал их лучше всех, разумеется, за исключением их хозяина, разобрался, что тут существуют пределы. Вот почему, умирая, они растворяются. Когда сила, которой насытил их Сын Мрака, оказывается подорвана или же высвобождена, они больше не в состоянии поддерживать свое существование. Они в буквальном смысле перестают быть. Ему самому следовало бы это понять давным-давно. Ведь он достаточно часто был свидетелем их кончины.
Тут Рошаль, который прежде держал Майю, вновь кинулся вперед; в его полосатых глазах горел смертоносный огонь. Майя в это время стояла к чудовищу спиной.
Голландец пытался предупредить ее по ментальной связи, но натыкался только на разум Августа де Фортунато, все внимание которого было обращено на текущие задачи сражения. Он попробовал еще раз, но получил быстрое предупреждение отца Майи прекратить свои попытки.
Рошаль двигался медленно, на него, так же как на других, действовала атака де Фортунато, но этот был крупнее и сильнее. Громадная лапа с клешней протянулась к Майе, но не достала. Майя, вкладывающая все силы в атаку, к тому же не оправившаяся до конца от плена, даже не заметила грозящей опасности.
У них над головами Сын Мрака снова поднял Фило вверх и с еще большей силой швырнул в окно. Стекло разлетелось, осыпав тротуар дождем осколков. Голландец со страхом подумал, что кто-нибудь из местных жителей может пострадать, однако он, к сожалению, никак не мог предотвратить их смерть. Когда придет Конец этого варианта, они все равно погибнут в еще более страшных муках. Но сохранялась надежда спасти близких ему людей.
Подтащив Фило к себе, Властелин Теней взглядом впился в поврежденный механизм. Руки и одна нога безвольно повисли, голова попугая свернута набок.
— Достаточно, — прорычал черный призрак. — Ты и корабль — одно и то же, не так ли, пернатый? Значит, если он не уберется, то почувствует твою боль, твою смерть. Отошли его назад.
Фило ничего не сказал. Возможно, он больше не мог разговаривать.
С другой стороны от Голландца Рошаль все еще нависал над ничего не подозревающей Майей. Он потерял уже часть своей массы и страдал от боли, но все еще целился в свою бывшую подопечную.
Август де Фортунато по-прежнему не пропускал к дочери его предупреждение. Ему ни до чего не было дела: он хотел лишь уничтожить создания своего прежнего союзника.
Скорее всего он в этом преуспеет, но к тому времени Рошаль схватит Майю.
Не в состоянии больше наблюдать эту ужасную картину, Голландец оборвал свою долю ментальной связи и бросился к женщине, криком пытаясь предупредить ее об опасности.
Рошаль остановился, а Майя медленно освободилась от ментальной связи. К счастью, увидев Голландца, Рошаль отвернулся от Майи, посчитав моряка большей угрозой.
Ему приходилось сражаться с этими тварями в любых формах и видеть, как они умирают. Учитывая его прошлый опыт, он должен был легко справиться с Рошалем, но именно этот был особенно сильным, а Голландец, наоборот, ослабел. Август де Фортунато, потеряв собственную силу, щедро заимствовал ее у своих предполагаемых союзников. На восстановление Голландцу требовалось время, а этого времени у него не было.
— Лодочник, Лодочник, — прошипело чудовище, сформировав две новые конечности, заканчивающиеся клешнями, — не должен в это лезть. Ты не должен в это лезть.
Клешня и лапа с когтем дотянулись до Голландца и схватили его за руку и ногу. Тело моряка пробил электрический разряд, он закричал от боли. Это оказался не обычный Рошаль; Голландцу показалось, что в нем чувствуется рука де Фортунато. Ренегат как-то сказал, что он обратил для своих целей одного из монстров Сына Мрака, но забыл сообщить, что внес в него кое-какие вредоносные изменения. Теперь они могут обернуться против всех пленников, если Голландец не сумеет победить эту тварь.
— Нет! — закричала у него за спиной Майя и выбросила руку прямо в морду Рошаля. Пораженный ее смелостью, он среагировал слишком медленно. Она нанесла удар пальцами, но очень мощно. Конечно, в атаку была вложена и ментальная энергия, но в основном удар был физическим, и он, безусловно, оказался бы слишком слабым, если бы Майя не метила в глаза чудовища. Рука ее пронзила глазницу, почти не встретив сопротивления.
Ток, пронизывающий тело, прекратился. Но тут в ушах зазвучал разрывающе высокий визг. Это Рошаль, отпустив Голландца, повернул все четыре конечности к женщине, которая так страшно его ранила.
Голландец ухватился за одно щупальце и потащил тварь назад. Если она желает сохранить способность к драке, ей следует позаботиться, чтобы остаться в твердом состоянии.
Скиталец стиснул зубы и сосредоточился. То, что раньше легко удавалось, теперь потребовало напряжения всех его истощенных ресурсов, но ведь этот Рошаль посмел напасть на Майю, а такого он не потерпит!
Вред, который тварь нанесла ему самому, Голландец возместил тысячекратно.
Рошаль снова завизжал. Голландец заткнул бы уши, но не мог это сделать, если хотел выполнить свою задачу. Мрачное создание изо всех сил пыталось его стряхнуть, но Голландец держал крепко. Одна из клешней нанесла ему удар по ноге, и он вскрикнул от боли. Но заниматься раной было некогда. Если он перестанет концентрировать свои силы, то Рошаль может оправиться.
Тварь все пыталась стряхнуть его С себя, но вдруг завизжала с новой силой и, рассыпалась в прах. Все произошло так внезапно, что Голландец не удержался на ногах и упал, больно ударившись раной об пол и потеряв сознание.
Когда он через две-три секунды снова открыл глаза, то от Рошаля осталась лишь быстро разлагающаяся кучка пепла.
Рядом с ним была Майя.
— С вами все в порядке? Можете стоять?
— Несущественный вопрос, — Прервал ее слишком уж знакомый голос. — Его здоровье… и твое тоже, не имеют теперь значения.
Обоих их оторвало от пола, будто они совсем ничего не весили.
Их развернуло к Сыну Мрака, который окончательно отбросил маску терпения. Рядом тени все еще держали искореженный корпус Фило. Аниматрон не шевелился, даже не вздрагивал. Одна рука практически оторвалась, ступни не хватало. Там, где корпус треснул, как яйцо, наружу торчали детали внутреннего механизма.
Отверстие, созданное разбитым окном, все еще оставалось открытым, но теперь оно было значительно меньше. На месте оставалась только половина разбитой рамы, ни потолка ни пола бывшего офиса видно уже не было. С того места, где Сын Мрака удерживал Голландца, тот наблюдал, как лакуна медленно затягивается. Сын Мрака восстанавливал силы.
— Весь твой убогий план рухнул, ангел смерти, — пролаял черный призрак. — В своей обители я кораблю недоступен. Неужели ты думал, что я так легко попаду к нему в ловушку? Сколько лет он охотился за мной, и в конце концов твой трюк, — он подтащил Фило поближе к Голландцу; глаз попугая бессмысленно смотрел на скитальца, — включая этого робота, так ничего и не дал.
Пара теней обвилась вокруг горла Голландца. Еще две — вокруг Майи. Одна тень вытянулась и прошлась по ране на ноге, заставив изгнанника содрогнуться от невыносимой боли.
— Эта развалина оскорбляет мой взор. — Сын Мрака небрежно взмахнул рукой, и его тени отшвырнули безжизненный корпус аниматрона. Он с грохотом упал рядом с неподвижным телом Гилбрина.
Голландец взглянул на Майю, но она не видела тела своего бывшего возлюбленного. Определить, жив он или нет, сейчас было невозможно. У Голландца не осталось энергии это выяснить. Он не знал, что случилось с Бродягой, но Август де Фортунато исчез. Вокруг было лишь с полдюжины ослабевших Рошалей. Хоть этого удалось добиться, хотя Сын Мрака, вероятно, мог вызвать новых, если они ему понадобятся.
— Кто ты на самом деле? — потребовал ответа Властелин Теней. — Кто из них послал тебя? Ты преследуешь меня из вечности в вечность только из глупого чувства мести? Такая преданность! Если бы ты был так верен мне, я бы тебя хорошо наградил.
