Дэн Абнетт - Пария
Скарпак ждал его, вынув из ножен свой проклятый меч. Стычка была яростной, клинки сверкали, кружили и с лязганьем сталкивались в воздухе. Манера Скарпака вести бой была неистовой, почти звериной – но впечатляла. Своим единственным тяжелым мечом он ухитрялся отбивать молниеносные атаки парных клинков Теке. Другой Несущий Слово, кажется, хотел рискнуть и выстрелить в воина Детей Императора, но не сделал этого, опасаясь задеть своего командира. Он отбросил болтер, выхватил меч и бросился в битву. Теперь Теке противостоял двум противникам, по мечу на каждого.
Я никогда не видела поединка, подобного тому, что разворачивался передо мной. Все происходило слишком быстро, чтобы можно было уследить. От сверхчеловеческой скорости и реакции захватывало дух. Они были равны силой – и каждый удар, каждое парирование, сопровождались настоящей взрывной волной, которая едва не сбивала с ног каждого человека, оказавшегося поблизости. Схватка была поистине титанической, она вызывала в памяти мифы невообразимой древности. Она была подобна войне, которую вели боги до того, как решили сотворить человека.
Это походило на отблеск ужасной войны, Войны всех Войн, которая захлестнула звезды во время Ереси, великой Войны Примархов, охватившей огнем всю галактику.
- Пока они заняты, бежим, - поторопила я, и мы вместе с Лайтберном побежали к выходу из зала, таща за собой несчастную Лукрею. Она рыдала на бегу и была на грани истерики.
Мы были готовы лицом к лицу встретиться с Блэкуордсом и его людьми. Все что угодно было лучше, чем эта сверхчеловеческая бойня, развернувшаяся у нас за спиной. От нее поместье Лихорадка сотрясалось до самого фундамента.
Но в приемной не было ни малейших следов Блэкуордса, его куклы или его телохранителей. Парадная дверь была настежь распахнута, мы видели темную дорогу и жуткие черные деревья снаружи.
- Ничего не понимаю, - сказала я.
- Они сбежали, - произнес голос. – Они поняли, какую ошибку совершили, и сбежали.
Я резко развернулась, чтобы увидеть говорившего. Голос был мне знаком. Этот голос всегда имел для меня особое значение.
В общем, я не могла поверить, что действительно слышу его.
Она стояла в дверном проеме, ночная тьма обрамляла ее красное одеяние и накрахмаленный белоснежный апостольник.
- Скорее, Бета, дорогая, - произнесла Сестра Бисмилла. – Нам ни к чему оставаться здесь.
ГЛАВА 36
Ордо Еретикус
- Сестра? – начала и запнулась.
- Скорее. Скорее же, Бета, - произнесла она. – Давай, дитя мое. Нам нельзя терять времени. Веди своих друзей.
Сестра Бисмилла улыбнулась мне и распахнула объятия. Я побежала к ней.
- Что ты здесь делаешь? – спросила я, обнимая ее.
- Моя работа, - она вздохнула. – Долг, который я исполняю. Но в твоем случае дело не в нем.
- В смысле? – не поняла я.
- Я наблюдала за тобой долгие годы, Бета, с тех пор, как ты была совсем крошкой. Поначалу предполагалось, что это временное задание – но стало постоянным, когда мы поняли, кто ты такая.
Я чувствовала себя окончательно сбитой с толку.
- О чем ты? – недоумевала я.
- Я говорю о том, что два десятка лет я присматривала за тобой и охраняла тебя, - произнесла Сестра Бисмилла. – но потом Зона Дня пала и я потеряла тебя из виду.
Она снова обняла меня.
- Я думала, ты погибла, Бета. Я люблю тебя, как дочь – и мне казалось, что именно моя небрежность привела тебя к смерти. Но мы искали тебя – и нашли.
- Кто это «мы»? – поинтересовалась я.
Она пообещала, что ответит на все вопросы. Жуткая схватка между Космодесантниками Хаоса, от которой дом трясся и со стен летела штукатурка, угрожала выплеснуться в приемную, где мы стояли. Несколько гипсовых пластин с гербами сорвались со стен и вдребезги разлетелись, ударившись о пол. Сестра Бисмилла повела нас к выходу, обняв меня за плечи. За нами следовал Лайтберн, старавшийся успокоить хнычущую Лукрею.
Снаружи было холодно и царила кромешная тьма. Ветер пробегал по кронам древних деревьев, мы слышали шелест их листвы. Но в этой темноте невозможно было понять, где земля, где небо, разглядеть ствол или ветвь. Во мраке смутно виднелся лишь призрачный фасад дома позади нас. Оттуда слышались ужасные звуки борьбы, в окнах мелькали вспышки света.
Сестра Бисмилла приказала следовать за нею в лес, прочь от дома.
- Там есть поляна, - сказала она мне, словно это все объясняло.
- Сестра Тарпа, - я решила поделиться с ней. – Это была она. Это она проникла в Зону Дня и навлекла на нас все беды.
- Она была внедренным агентом, - подтвердила Сестра Бисмилла. – Точно так же, как и я. Она была направлена сюда, чтобы выполнять одно задание, а я – чтобы выполнять другое. Я чувствую себя виноватой – мне нужно было догадаться, кто она такая. Забавно, но она, похоже, понятия не имела, кто я и что здесь делаю. Мы водили друг друга за нос. Она не ранила тебя?
Я только помотала головой.
- Хорошо, - заключила Сестра Бисмилла.
- Но, возможно, я ранила ее, - сообщила я.
- Знаю, - произнесла она и снова заключила меня в объятия, чтобы успокоить.
- Я действительно должна была ее узнать, - продолжала она с сожалением, - Наши пути уже пересекались. Просто мы, если так можно выразиться, из разного времени. По-моему, в этом есть эдакая особая ирония. Но прежде всего я рада, что тебе удалось выйти из всего этого целой и невредимой. Мне нужно было больше верить в мою Бету.
- Я думаю, Тарпа была из Когнитэ, - сказала я. – Ты знаешь, что это означает?
Сестра Бисмилла посмотрела на меня с неподдельным изумлением.
- Я знаю, что это означает Бета. Но я удивлена, что и тебе это известно. Обычно Когнитэ тщательно скрываются, прячась за любыми масками. Но, отвечая на твой вопрос – нет. Сестра Тарпа не была Когнитэ. Ее настоящее имя Пейшенс Кыс, она агент Святой Инквизиции, агент высочайшего уровня.
- Что?! – выкрикнула я. – Она не могла…
- Могла. И была, - заверила меня Сестра Бисмилла.
- Пожалуйста, объясни! – умоляла я. – Я совсем запуталась, ничего не понимаю! Ничему нельзя верить!
- Мне - можно, - ответила она.
Позади нас, за деревьями раздался мощный взрыв; часть фасада поместья Лихорадка взлетела на воздух. Длинный язык пламени лизнул ночную тьму. Деревья вокруг нас внезапно стали видны, от них в ярком оранжевом свете по земле протянулись длинные черные тени.
Мы вышли на поляну. Я увидела ночное небо и звезды – знакомые созвездия, которые видны над Королевой Мэб в это время года: Орфеул, Близнец, Охотник, Волк.
Воздух позади нас завибрировал от новых взрывов. Мы ощущали их адский жар как легкое теплое дуновение. Я слышала болтерные выстрелы. Похоже, кто-то из Космодесантников Хаоса смог вызвать подкрепление.
По правде говоря, меня это мало заботило. Мои силы – физические и душевные – были на исходе.
Сестра Бисмилла достала небольшой вокс-передатчик и связалась с кем-то.
- Наруч вызывает Шип, - произнесла она. – Луна Боли растет.
- Подтверждаю, - протрещало из вокса.
- Не перепутай ничего, - ворчливо заметила она. – Меня там нет, чтобы показать тебе, что нужно делать.
- «Не перепутай», тыры-пыры, - передразнил голос. – Где твоя вера, сестра?
Она бросила на меня быстрый взгляд.
- Обычно этим занимаюсь именно я, - заметила она. – Ну, во всяком случае, очень часто. Но я знала, что именно я должна прийти, чтобы забрать тебя. Я ведь была, пожалуй, единственной, кому ты действительно доверяла.
- Я и сейчас доверяю, - заверила я. – Просто, теперь я не знаю, кто ты такая.
- Я слышу двигатели! – сквозь зубы прошипел Лайтберн.
Я тоже слышала их. Это были мощные двигатели, явно предназначенные, чтобы поднимать в воздух летательный аппарат, но их звук был приглушенным, словно кто-то старался сделать их работу как можно более незаметной. Внезапно я обнаружила, что часть неба над поляной – огромный черный крест – отделилась от остальной непроницаемой тьмы, и стала опускаться вниз. Я увидела бледно-голубые языки пламени бившие из ускорителей. Мощная волна воздуха, идущая свержу, заставила нас упасть на землю. Трава и черные деревья прилегли под ее натиском.
- Что это? – спросила Лукрея.
- Это называется тяжеловооруженный катер, - сообщила Сетстра Бисмилла.
Крупный и массивный летательный аппарат выпустил похожие на когти посадочные подпорки и приземлился на поляну. Я почувствовала тяжелый глухой удар, земля дрогнула под его весом. Я слышала, как под подпорами с треском ломаются лежащие на земле ветки. Было темно – но, вглядываясь в силуэт корабля, я решила, что он оснащен прочной броней и массой всякого оружия. Из маленькой кабины пилота над клювовидным носом корабля лился тусклый зеленоватый свет. Когда открылся расположенный ниже люк, из которого вытянулся пандус, это бледно-зеленое свечение озарило поляну.
