Владимир Поселягин - Маг. Начало
Была ещё ночь, да и я нормально не выспался, поэтому развернул палатку, наложил на ней плетение защиты от радиации, продублировав его, причём наложил не временно, а прописал, чтобы оно постоянно действовало. Только после этого я прошёл внутрь, разделся и залез в кровать продолжать прерванный сон.
Для того чтобы не случилось похожей ситуации я раскинул плетения сторожевые плетения в радиусе километра, запустил два «Глаза» одно повисло над палаткой, отслеживая всё в округе, другое стал летать кругами. Его задача найти живое существо, лучше всего двуногое.
Проснулся я, когда совсем уже рассвело. Выбравшись из палатки, я хмуро осмотрелся и вернулся обратно. Было достаточно светло, но солнца я не рассмотрел над хмурыми и низкими тучами, которые полностью скрывали небосклон.
Вчера я особо не размышлял, почему тут такой завышенный фон, просто принял данные факт к сведенью и всё, лёг спать. Сейчас же одеваясь, я размышлял. Или я на территории Чернобыля, деревья были земные, обычные для средней полосы России, или в мире, где произошла ядерная война. Если в Чернобыле, то хорошо, выберусь к людям, там разберусь. Если это мёртвый мир, то покручусь тут и отправлюсь в следующий мир. Нужно понять, где я оказался.
Одевшись, я достал из баула флягу с водой немного отпил и, плеснув на ладонь и умылся. После этого я собрался, свернул палатку, мощным потоком воздуха очистил её от ядовитой грязи, и убрал в бул. После этого я энергичным шагом направился на восток. Почему туда? Да просто. Тот «Глаз» о мониторил округу в поисках живых, он их кстати не нашёл, обнаружил дорогу, причём асфальтированную, туда то я и направился.
Через полтора часа, жуя на ходу кусок пирога с рыбной начинкой и крупой, было вкусно, я вышел на небольшую лесную дорогу, удивлённо замерев. Тут в прошлом был бой, да ладно бы ещё стрелковый, танковый. Буквально в стоне метров от меня замерли такие знакомые ржаво — рыжие силуэты «восьмидесяток». Четыре Т-80, два не имели башен и были полуразрушены, видимо рванул боекомплект, чуть в стороне замер Т-72 уткнувшись носом в большой дуб, дальше на дороге были горелые и проржавевшие остовы военной колонны. Похоже, её подстерегли и вдарили из засады. Хорошо ударили, и танки передового дозора уничтожили и остальных растравляли что двигались на машинах. Направившись к машинам, я вдруг расслышал, что что‑то хрустнуло у меня под левой ногой и промялось. Присев я разгрёб листву и достал куклу. Слегка покоцанную временем, но всё же куклу. Встав, я хмуро осмотрелся и запустил сканирующие плетения, шесть штук, разнообразного направления. Через десять минут я примерно знал, что тут произошло. Давно, лет пять назад.
— Да — а-а, — протянул я. — Это не Чернобыль.
Трагедия, судя по анализу останков погибших произошла действительно лет пять назад, хотя может и чуть меньше, четыре с половиной. Военные эвакуировали женщин и детей, вполне возможно свои семьи, когда их встретили на это дороге и расстреляли из засады. Выживших добили. На некоторых костях, включая детские, были отметины от штыков. Чуть в стороне в лесу я нашёл десять тел, анализ показал, что это были женщины и девушки, от четырнадцати до двадцати. Скорее всего их насиловали. Дальше по дороге было обнаружены две машин разведывательного дозора, «уазик» и БРДМ-2. Тоже расстрелянные из засады, рядом костяки десанта и экипажей. Оружие отсутствовало, нападающие их забрали. Тела погибших никто не хоронил, так и гнили они под открытым небом.
— Куда же вы ехали? — пробормотал я закончив изучение уничтоженной колонны.
«Глаз» позволил мне с высоты птичьего полёта по этой заброшенной дороге выйти на останки подземного бункера. Похоже, военные эвакуировали людей в него, но судя по следам, бункер был взят штурмов, я видел обгорелые проёмы небольшого здания, видимо лифтового холла в бункер, рядом у входа замерли обгорелые остовы боевой техники.
Сканирование земли дало мне схему бункера, кстати, наполовину заполненного водой.
— Похоже, живых в этом мире нет. Идеальное место для временного дома и полигона для испытаний моих новых плетений, — пробормотал я и, оглядевшись, добавил. — Но всё же нужно проверить, вдруг выжившие есть? По идее должны быть, вон противоатомные бункера же есть.
Оставив уничтоженную колонну позади, я по лесной дороге направился к шоссе. До неё осталось идти километров пять, к обеду буду. Прожёвывая на ходу, всё‑таки хорошо, что догадался сделать запасы, я вышел на дорогу, сильно побитую непогодой, колёсами и гусеницами техники, но всё же на привычную для меня земную дорогу. Кое — где даже разметка сохранилась.
Осмотревшись, я задумался, стоял вопрос, что делать дальше. Из леса я выбрался, шоссе пробегало по его опушке и оно тёмной массой осталось позади, передо мной раскинулось раскисшее поле, на дороге ржавые останки разнообразной техники, в основном легковой, даже один автобус был, он лежал в кювете вверх колёсами.
К сожалению «Глаз» я могу отправлять от себя, чтобы не терять с ним контакта всего на двадцать километров, поэтому особо не осмотришься. Нужно придумать что‑то другое, с удалённым сканированием.
Посмотрев на хмурое какое‑то дождливое небо, я захотел увидеть солнце. Быстро сформировав несколько плетений погодников я запустил их в небо и буквально через минуту любовался на такое родное голубое небо и солнце, а окно в небе всё расширялось и расширялось и теперь лучи солнца освещали не только меня, но и всё что находилось в радиусе километра вокруг меня.
Свет солнца помог, хорошо осветив все окрестности. Слегка склонив голову, я присмотрелся к участку дороги, что привлёк моё внимание. Подойдя к нему, я ковырнул земляную лепёшку на потрескавшемся асфальте.
— Есть тут выжившие, — уверенно кивнул я.
На земляной лепешке, которая явно свалилась с брызговика автомобиля, был виден отчётливый след протектора. Я сходу определил, что он свежий, недели нет. Судя по рисунку протектора, это было что‑то легковое, вроде «уазика» или внедорожника, но след мне был не знаком. Поэтому же рисунку я определил, куда проехала машина. Посмотрев налево, я задумался и, поправив баул, энергично зашагал в ту сторону.
Причина, почему я искал выживших была банальна. Я хотел узнать, это мой родной мир, где я прожил первую свою жизнь и переместился в другой мир, или же его зеркальное отражение.
С одной стороны все находки подводят к тому, что это всё‑таки Земля, причём Россия. Техника, вооружение, я видел гильзы, и элементы амуниции, всё это указывало что мир всё же мой. Но вот мой ли точно, очень уж он похож.
Так шагая по дороге, я рассматривал следы планетарной катастрофы, что произошла в этом мире. Я уже начал сомневаться, что только тут всё погибло, вполне возможно, что и весь мир превратился в радиоактивную пустыню.
Где‑то часа через три, когда я основательно проголодался и решил остановиться на ужин и развернуть лагерь для ночёвки, через час должно было стемнеть, вышел к полуразрушенной дорожной развязке.
— Как интересно, — пробормотал я, разглядывая покосившийся дорожный щит. — Так я в Сибири нахожусь.
На синем побитом пулями фоне белыми буквами было написано: Новосибирск 38 км.
На самой развязке был большой автомобильный затор, похоже в момент эвакуации, при движении по мосту развязки перевернулся бензовоз, создав пробку. Вытекающий бензин вспыхнул и, растекаясь, начал поджигать автомобили. Я не знаю, сколько людей тут погибло, но мост от жара не выдержал и рухнул. Остатки бензовоза я рассмотрел среди обломков под мостом.
Ещё раз покосившись на дорожный знак я тряхнул головой и задумался. Проверить мой ли это мир или нет, теперь было проще, моя зона, где я отбывал срок, находилась недалеко от Новосибирска, буквально в шестидесяти километрах. Уж я‑то узнаю свою зону. Как‑никак почти два года там отсидел.
Сходить с дороги я не стал, время тут видимо было весеннее, или из‑за густых облаков земля не прогрелась, поэтому было слякотно, и так замучился сапоги оттирать от жирной грязи, что налипла, пока я шёл по лесной дороге, поэтому я устроился прямо на полотне шоссе. Как местные пересекали развязку я нашёл, сбоку по обочине, иначе через затор не пробраться, поэтому отойдя к крайним машинам, там было достаточно сухо и чисто, я развернул палатку в запустил обогреватель внутри. Пока палатка обогревалась, я занялся приготовлением ужина. Развернув бытовые плетения столика и двух стульев, разложил еду из своих запасов, достал мешок с каменным углём, я и их тиснул и разжёг костер, подвесив над ним трёхлитровый котелок с чистой водой. На кухне гостиницы, кроме трёх мешков с углём я ещё прибрал посуду и бак с водой. Так что с этим у меня пока проблем не было.
Да, я помню, что всё это находилось в свёрнутой комнате. Так я подошёл к железному обгоревшему кунгу дольнобоя, развернул на его борту дверь и достал из комнаты всё, что мне было нужно, после чего свернув её. Поедая удивительные вкусные пирожки с капустой, я ещё брал с тарелки нашинкованные пластины буженины, у меня было шесть окороков. Ну а когда вода закипела, я заварил травяной чай и, попивая, с удовольствием смакуя каждый глоток, разглядывал звёздное небо и удивительно близкую луну. В том месте небосклона, где зашло солнце, я развеял плетения, поэтому облака зарастили дыру. Но зато я запустил плетения в другом месте и теперь любовался на луну и на звезды. Смотрелось всё красиво.
