Михаил Кликин - Один
У Минтая дергался глаз. Это был плохой признак.
– Хватит вам, – сказал я. – Брэк. Брэк!
– Да я что? Я ничего! – Димка повернулся ко мне. – Я просто не понимаю его привязанности к этим бумажкам. Может, он знает больше нашего? А, Юрьич? Знаешь ли ты, дорогой друг, что-нибудь этакое, чего мы не знаем?
– Заткнись, – буркнул Минтай.
– Ребята, перестаньте, – подала голос Катя. Она встала, засуетилась, начала торопливо собирать посуду. Я свою тарелку ей не отдал – не доел еще. Еда для нас стала главным удовольствием, и мы старались растянуть его подольше.
– Разведи их, – шепнула мне Катя, прижавшись горячей грудью к моему плечу.
Я и сам понимал, что разговор этот надо прекращать. Только драки нам не хватало! Но Минтай на удивление спокойно держался, так что я предпочел не вмешиваться, дабы не подливать масла в огонь. Расчет мой оказался верным – вскоре Димке наскучила его забава, и он опять заговорил о скорой вылазке в город и о своих ожиданиях.
В избе было жарко – как всегда под вечер.
Таня уже возилась в своем углу, отгороженном занавеской, – ко сну, что ли, готовилась, хотя, вроде бы, рано еще было. Катя гремела посудой на кухне – была ее очередь дежурить. В комнате уже стемнело, и мы сидели впотьмах – берегли последние свечные огарки и остатки соляры, залитой в керосиновую лампу. Я видел, как посматривает на меня Оля, и понимал, чего она ждет.
– Пойду, подышу воздухом, – сказал я и неловко выбрался из-за стола.
– Я с тобой, – тут же поднялся Димка.
Протестовать было бы глупо.
Мы, отперев все двери, вышли на свежий воздух, встали около столбика, оставшегося от давным-давно сгнившего забора. Я смотрел в сторону леса и реки – там было уже совсем черно. Димка повернулся лицом к кровавому западу – должно быть, планировал скорую вылазку в город.
Я так и не понял, зачем он решил составить мне компанию. Мы даже парой слов не перекинулись.
А потом появилась Катя.
– Не поднимайте больше эту тему, – сказала она, поглядывая на окна.
– Какую? – спросили мы с Димкой одновременно.
– Про чемодан. Вы не понимаете, как сильно это задевает Мишу. Вы не знаете… – Она осеклась.
– Ну расскажи нам тогда, – сказал Димка. – Объясни дуракам.
– Да я и сама всего не знаю…
Я едва сдерживался, чтобы не накричать на этих двоих, чтобы не погнать их прочь. Я ждал встречи с Олей; она хотела о чем-то со мной поговорить, возможно даже попросить о помощи – а тут эта парочка… Что им не сиделось дома?
– Пойду погуляю вокруг, – пробурчал я.
– Постойте, – тихо сказала Катя. – Послушайте. Эти деньги сводят Мишу с ума.
– Откуда у него ум? – фыркнул Димка.
– Я не шучу! – Катя возвысила голос, но испугалась, взглянула на окна и опять зашептала:
– Он украл их. Какие-то махинации с закупками через министерство обороны – я не знаю подробностей. Чемодан – это только малая часть. Основные деньги – то ли миллионы, то ли миллиарды – остались на счетах. Миша мог бы их вытащить. И он боится, что за ним придут – или те, у кого он украл деньги, или те, кому он помогал их украсть.
– Какие, к дьяволу, деньги? Мир рухнул в тартарары вместе с банками и счетами!
– Миша в этом не уверен. Он уже не может адекватно воспринимать реальность. Иногда ему кажется, что все это устроено только лишь ради тех денег. Он пугает меня. И мне его очень жалко. Почти каждую ночь ему снятся кошмары. Поэтому я и говорю – хватит над ним издеваться! Оставьте в покое его чемодан!
– Ладно, ладно. – Димка поднял руки. – Мы все поняли: Минтай псих. Еще немного, и он окончательно съедет с катушек. Спасибо, что предупредила. Теперь я должен как-то забрать у него пистолет.
– Забери, – согласилась Катя. – Если однажды ему почудится, что за его «дипломатом» кто-то пришел… – Она покачала головой. – Его нужно лечить, пока он не свихнулся.
– Или же его надо убедить, что за этими деньгами никто и никогда не придет, – сказал Димка.
– Я пробовала.
– И что?
– Он решил, будто я охочусь за его чемоданом, и едва меня не задушил. Прямо там – на нашей лежанке за печью. Вы, небось, решили, что мы забавляемся… Ага, как же… Я вырвалась и убежала на улицу. Он заснул, а наутро уже ничего не помнил. Совсем ничего!
– Почему ты раньше не говорила нам про это?
– Я боялась.
– Чего?
– Что вы его прогоните… В остальном-то он нормальный! Только этот проклятый чемодан сводит его с ума.
– Да у меня еще тогда сомнения в его нормальности появились, когда он обманом нас в свой дом заманил.
В окне что-то мелькнуло, и Катя заторопилась:
– Забудьте вы об этом чемодане, ладно? Не надо Мишу лишний раз нервировать.
Димка пожал плечами:
– Ну хорошо. Но и к тебе будет условие.
– Какое?
– Больше никаких секретов!
– Я постараюсь…
Катя ушла, сильно сутулясь, кутаясь в серую шаль и зеленое плюшевое пальто. Димка поворчал себе под нос, харкнул далеко и смачно.
– Пошли-ка домой, дорогой друг. Спать скоро.
Я помотал головой:
– Нет. Постою еще.
– Ну как знаешь…
Стоять мне пришлось почти полчаса – я, хоть и был тепло одет, но успел замерзнуть. Тем не менее, возвращаться в дом не было никакого желания.
– Меня ждешь?
Тихо подошедшую Олю я не заметил – загляделся на закат. Должно быть, вышла она через двор, иначе бы я услышал скрип двери.
– Больше никогда так не делай, – сердито сказал я, прикрывая ладонью бухающее сердце. – Я и ударить мог.
– Извини…
Мы постояли рядом, не глядя друг на друга.
– Таня сказала, ты поговорить хочешь о чем-то, – начал я.
– Посоветоваться хочу, – робко проронила Оля и опять замолчала.
– Ну?
– Нет… – Она вдруг повернулась. – Зря… Не надо было мне…
Я поймал ее за локоть:
– Что случилось?
Она вырвалась:
– Давай забудем.
– Нет. Говори! В Димке дело, да? Он обижает тебя? Запугивает? Рассказывай!
Я так на нее наседал, что она, кажется, испугалась. Пришлось сбавить обороты. Я начал упрашивать, а не требовать. Я говорил, что переживаю за нее. Я почти даже признался Оле, что она всегда была мне очень симпатична.
– Я хочу уйти, – сказала вдруг она.
– Куда? – не понял я.
– От вас. От всех вас. Уйти домой. Там мое место. Я маму вижу. И папу. И Сережу. Они снятся мне. Зовут. Говорят, что я их бросила.
– Постой… – Теперь уже я испугался. – Погоди… Это же просто сны!
– Это не просто сны. – Она тряхнула головой. – Это отражение моих мыслей…
Помню, я пытался что-то ей доказать – совсем неискренне и неубедительно. Что именно я говорил – вот этого я сейчас вспомнить не могу. А потом она произнесла то, чего я так от нее ждал:
– Я хочу расстаться с Димой. Он действительно – Демон. И я сделала большую ошибку, когда завязала отношения с ним.
