Артём Каменистый - На краю архипелага
Роману надоело сидеть, подошел, встал рядом, заметил:
- Такую толпу трудно будет одними кокосами прокормить…
- У меня от них уже аллергия вот-вот начнется, - заметил на это Макс.
Еще недавно кокосы были деликатесом для избранных, а сейчас стали проклятием. Последние два дня сидели на ореховой диете, скрашенной ягодами, пальмовыми плодами и невкусной кашей из сердцевины пальмовых же листьев. Хотя Бродяга клялся, что бронзовые люди готовили ее так, что пальчики после еды облизывать приходилось. Вероятно, знали какой-то кулинарный секрет.
Других способов разнообразить рацион пока что не нашли. Нечего и думать о рыбном или моллюсковом промысле с такими скромными силами. На Большом с подводной добычей гораздо сложнее приходится. Высылать в море пары, как обычно, слишком опасно. Не диксы, так ящеры налетят, к тому же под берегом делать нечего - перспективных мест мало и их быстро опустошат.
Ничего - у Макса были соображения по этому поводу. Древесины и бамбука полным-полно, не говоря уже о тростнике. Можно понаделать примитивных лодок, или даже простых легких плотов и на них отправлять хорошо вооруженные бригады сборщиков и рыбаков. Будут уходит на два-три дня, захватывая запас продовольствия и воды. Добычу можно хранить в корзинах и плетеных садках. Выбирая самые богатые места, такие группы смогут работать очень эффективно. Ящеры в море показываются редко, а диксы наиболее опасны ночью, но если в темное время суток не приближаться к берегу, все будет хорошо. Плавают они, конечно, хорошо, но вот врываться из воды на борт лодок и кораблей им непросто, зато бить их, барахтающихся в воде, плевое дело.
Кстати - о ящерах стоит подумать с практической точки зрения. Былая привередливость осталась дома - сейчас Макс и от змеи бы не отказался. При одной мысли о мясе, причем любом - лишь бы не человечине, молодой здоровый организм делал охотничью стойку. Если свиней на острове мало, и охотиться на этих запуганных животных непросто, то взрослая рептилия это центнеры вырезки и костей, плюс ценная кожа - и все это добро ничего не боится. Даже более - само ищет неприятности.
Древние люди каменными и деревянными орудиями валили мамонтов. Чем островитяне хуже?
А что насчет брезгливости - лягушек, наловленных в ручьях, уже вовсю распробовали, и никто носом при этом не крутил.
Авангард переселенцев уже шлепал по мелководью с ровным песчаным дном. Заметно было, что люди устали, но сейчас припустили как подстегнутые - конец пути перед глазами. Берег, пальмы, под которыми можно передохнуть от нестерпимого солнечного пекла.
Обгоняя молодежь, вперед вырвался Эн. Не удержавшись, Макс пошел к нему. "Историческая встреча" состоялась в воде по колено. Пожав "динозавру архипелага" здоровую руку, коротко доложил:
- Оба раненых умерли. Потом была заварушка с готами: черных уложили всех, сами потеряли Дыню. Легко ранены Олег и Ботан. И вон, - кивнул на толпу встречающих. - Пополнение у нас. Смертников освободили тридцать пять человек. А вы как? Кого несете? Бой был? Кто напал?
- Тише-тише! Не так быстро, Максим! Дай хоть до берега добраться.
- Извините. Устали?
- Не то чтобы устал… Но мне ведь не двадцать лет, и последнее время я не очень-то из поселка выбирался. Малоподвижный образ жизни, понимаешь… Все от непривычки. Дошли мы нормально - даже диксы не нападали, хотя мы их видели. Твари или умнеют, или и раньше такими были, но понимают, что на такую толпу лезть смысла мало. Один новичок с тепловым ударом свалился, всерьез, есть еще два перелома ног - не смотрят, куда ступают, вот и попадают ступнями в коралловые капканы. Еще девочку на рифах нашли, из сил выбившуюся. Похоже, два-три дня как попала сюда. Чудо, что столько протянула без пресной воды. Так что несут у нас не раненых, а пострадавших.
- Это хорошо, а то я, как носилки увидел, думал, столкнулись с кем-то всерьез.
- Про себя лучше расскажи, а то скороговоркой все выдал, ничего не понять.
- Давайте уже до берега дойдем, там, под пальмой, передохнете, и поговорим нормально. Заодно и с новенькими познакомитесь.
* * *
У Макса будто гора с плеч свалилась. В считанные часы город бронзовых людей, прежде мрачный, с неискоренимыми следами запустения и давней трагедии, преобразился. Повсюду зазвучали человеческие голоса, застучали инструменты - все меры по шумомаскировке были отменены. Без толку снующая туда-сюда малышня была сгруппирована в отдельном уголке, откуда выходить дозволялось только самым старшим и смышленым - в виде поощрения. Переулок возле кухни перекрыли временными навесами, расставив под ними наскоро сделанные бамбуковые столы - получилась столовая для сотни, а то и более едоков. По углам укрепления поднимали наблюдательные вышки, маскируя их среди крон деревьев и верхушек пальм.
И, что самое приятное - на все это находились рабочие руки, и приказы отдавал уже не Макс. Теперь дефицита командных кадров нет, и это радует. Устал он единолично обо всем думать. Олег такой же ненавидящий ответственность разгильдяй - переложить на него часть своей ноши Макс пробовал не один раз, и одинаково безуспешно.
От дел Макса оттереть не пытались - скорее, давали отдых. Его достижения в плане освоения острова и борьбы с готами сочли настолько великими, что свершитель заслужил право на покой. Естественно - временный. Ему пришлось долго и подробно рассказывать обо всех деталях разведки, мутной истории с пропавшими детьми, столкновении с отрядом черных. Прямо на заседание совета притащили трофейный ржавый пулемет, после чего каждый сунул нос в его нутро и родился вывод о том, что механизм вполне работоспособен, если вычистить. Ну и патроны не мешало бы найти, потому как ни одного не имелось, а снарядить собранные готами гильзы не получится - в тропическом климате железо гниет быстро.
На заседание пригласили пару человек из смертников - эти ребятишки были у них если не главными, то уважаемыми. Обоих допросили об экспедиции, их прежнем житье-бытье и настроениях среди бывших невольников. По результатам беседы вызвали уцелевших "привилегированных рабов" - их более угнетенные "коллеги" в запале резни большую часть "элитных" поубивали, а оставшимся навешали тумаков. В итоге четверка уцелевших выглядела плохо, бедолаги пугались даже вежливых вопросов и ничего интересного из них не вытянули.
Зато наглядно убедились, до какого жалкого состояния может довести покорное рабство. Ни воина из такого бедолаги уже не получится, ни самостоятельного человека. Забитые, заискивающие, всего пугающиеся. В принципе и смертников ждала такая участь, дай только им пожить в неволе подольше, как этим. Но редко у кого получалось протянуть больше полугода: сбор морепродуктов в самых опасных местах; рискованные экспедиции на Большой, где их, безоружных, мелкими группами отправляли к болотам за наркотической травой и бамбуком; произвол сильных мира сего, безнаказанно убивающих за мнимую или реальную провинность.
