Коловрат. Знамение - Миронов Алексей
– Мы еще бьемся, – возразил Ирхан, все же обидевшись, – моя родина еще жива. Но умирает. Болшая часть воинов убита. Остальные тоже скоро погибнут. Я не воин, я лишь чиновник. Дома я лишился всех своих владений и бежал сюда с семьей, просить у тебя защиты, князь Юрий.
– Ты мне расскажи о них вначале, мил человек, – предложил Юрий, откидываясь назад с яблоком в руке, – а я подумаю.
– Кто эти кочевники? – повторил вопрос Федор. – Половцы?
– Нет, – отмахнулся беглый чиновник из Волжской Булгарии, даже сморщившись от такой мысли, – половцы не так опасны. После того, как ваши князья пустил им кровь, половцы присмирели. Вам ли не знат. Это татары, которых мы почти пятнадцать лет назад разгромили на Волге, когда они возвращались из похода на половцев. И теперь они пришли мстить!
Ирхан так разволновался, что сам подался вперед и вперил взгляд в лицо князя Рязанского.
– Тогда они разбили ваши дружины на реке Калке. Помнишь, княз? Вас было много. Вы помогали половцам и должны это помнить.
– Мы на Калку не ходили, – отмахнулся князь Юрий.
Ирхан едва ли не рассмеялся в ответ.
– Для татар вы все – русские. И русские тогда выступили против них. А татары такого не забывают и всегда мстят, пока не уничтожат врага. Сколько бы лет ни прошло. У нас много хороших воинов, но у них много… много больше в этот раз. И знаешь, княз Юрий, что я думаю?
Владетель Рязани промолчал в задумчивости, дав своему гостю высказаться.
– Их пришло слишком много для того, чтобы убить только нас. И они не уйдут назад, предав огню Волжскую Булгарию. Сегодня они уничтожили наши земли, а завтра…
Ирхан вдруг обернулся к Евпатию и почти крикнул ему в лицо:
– А завтра возьмут вашу! И не уйдут, пока не сожгут и не утопят в крови все ваши города за то, что когда-то вы дерзнули выступить против них. Их привел хан Бату, внук великого Чингисхана. Вот кто пришел на нашу землю.
– Не пугай ты меня, Ирхан, пуганый я, – вдруг стал серьезным князь Юрий, распрямившись, – и чего же ты ждешь от меня сейчас?
– С ханом Бату пришло очень много воинов. И не только конница. Есть даже пешие, чтобы брать города. Собери всех князей русских и напади с дружиной своей на врагов общих на нашей земле, – затараторил беглый чиновник, – пока они еще не вступили в ваши пределы. Если ваши князья соберутся вместе – вы их победите. Иначе…
«Твои бы слова да богу в уши», – подумал Евпатий. Но, глядя на Юрия, который сидел недвижимо, даже прикрыл рот рукой, чтобы не сказать этого вслух.
– Мы на Калку не ходили, – ответил Юрий, закончив разговор.
Проводили гостя. Посидели молча. Кондрат все еще надеялся, что призывная речь беглого чиновника из Волжской Булгарии тронет князя, и он пойдет союзы собирать средь русичей, чтобы татарское войско сообща встретить у своих границ. А то и правда, нанести упредительный удар за Волгу, пока они этого не ждут. Но князь рассудил иначе.
Юрий решил в Волжскую Булгарию не ходить, чтобы не терять зря своих воинов. И к другим князьям обращаться не стал, чтобы создать союз и общее войско из многих дружин.
– Нечего нам за булгар пропадать, – постановил он, – своих воинов без избытка. Да и не придут татары сюда. Мы на Калку не ходили. Побьют болгар, может, половцев заодно пощиплют и назад возвернутся. Оттого нам только польза выйдет.
Услышав это, Евпатий загрустил. Он-то знал, чем это может закончиться.
– А если все же дойдут сюда татары, – попытался он навести князя на мысль о союзе или предупредительном ударе, – в поле выйдем или отсидимся за стенами?
Князь глянул на него, сверкнув глазами так, что едва не испепелил Евпатия.
– Сказано тебе, не дойдут. И все тут.
– Ирхан говорил, больно много их, да еще пешие есть, чтобы города брать, – не унимался упрямый Евпатий, играя с огнем. – В Булгарии городов не много. У нас больше. Думаешь, князь, они зря в такую даль пришли? Прав Ирхан. Наша дружина, конечно, хороша. И Богдан воевода знатный, но людей у нас все равно меньше, чем у татар, наберется. Поговорить бы с другими князьями. Да свою дружину усилить надобно, княже. Воинов набрать новых. Пеших и конных. Научить их биться в строю. Пока время есть…
– Вот и учи, Евпатий, – разозлился Юрий, топнув ногой, – давно я хотел на сшибку общую посмотреть. Сегодня же в поле соберу под городом три сотни – твою, Наума и Белояра. Посмотрим, кто из вас победителем выйдет. А воевода Богдан вам тоже противником с четвертой сотней будет.
В тот же вечер сошлись на поле под Рязанью четыре сотни конных воинов из дружины княжеской, в доспехах с копьями и мечами. Собирались биться крепко, только с уговором, чтоб никого не калечить. Копья тупые взяли для этого да мечи не острые, для учебы приспособленные. Но при желании и таким можно было противника на тот свет отправить.
Кондрат, уже не раз со своей сотней ходивший в недалекие рейды по границам да с князем дань собирать, много времени тратил на обучение и в конном бою уже поднаторел. Случилось ему даже вновь на большую банду разбойников нарваться в дальнем лесу, что хотела собранную дань отнять и порубить всех на куски. Но с вражеской армией он еще не встречался лицом к лицу. Сшибки же учебные уже не раз проводились под командой воеводы Богдана – дядьки умелого, но уж больно прямолинейного, по мнению Евпатия. Любому маневру предпочитавшего лобовой удар в расчете на силу своих богатырей. Пока что дружина Коловрата лишь единожды в них побеждала, а все остальные разы проигрывала, несмотря на то что воины были не из последних. Кондратий винил за то себя. Победителем же выходил почти всегда воевода Богдан, у которого все ратники были как на подбор и воевали слаженно. Но к тому дню, когда случился разговор с князем, Кондрат как раз хотел применить новую тактику, о которой недавно вспомнил – слабый центр, сильные фланги, растечься лавой и охватить противника в кольцо. И еще хотел опробовать ложное отступление, что уже пару раз со своими ратниками отрабатывал. Занимаясь конными сшибками со своей сотней, потомок донских казаков вспомнил, что был такой маневр у казачьего войска. А те его переняли, дай бог памяти, уж не у самих ли татар?
«Выходит, время для меня не прошло зря, – гоняя своих ратников на учениях, размышлял Кондрат о том, что узнал в прошлой жизни, – глядишь, скоро случай выпадет вернуть татарам должок через их же военную тактику. Вот хан Бату удивится».
В тот день хитроумному Евпатию удалось-таки провести умудренного Богдана. Победив в первой сшибке сотню Наума с помощью мощного лобового удара, Богдан применил против сотни Евпатия тот же маневр. А сам Коловрат вышел победителем из сшибки с сотней Белояра, хоть и не без труда. Разобрался с его воинами обычным способом, умения хватило. А свой маневр держал в секрете до поры.
– Ну, родимые, пришло время показать, чему я вас учил, – крикнул Евпатий, когда на его сотню, выстроенную по новой науке недалеко от оврага, поскакала сотня воеводы Богдана, подняв копья и щиты, – держим первый удар в центре, а потом отступаем до оврага. Те, кто по бокам, растекаются и замыкают кольцо. Опосля разворачиваемся и бьем их, пока не перемелем.
Так и вышло. Мощный удар бронированного кулака ратников воеводы Богдана быстро смял центр Евпатия и начал теснить. Те отбивались недолгое время для вида, а потом показали тыл и поскакали к оврагу.
– Вперед! – закричал, увидев это, обрадованный Богдан, потрясая своей бородой. – Раздавить их, сбросить в овраг!
Он уже праздновал победу, когда его сотня, проломив центр и смешав свои ряды, начала преследовать отступавшего врага. Но неожиданно фланги Евпатия, где была сконцентрирована основная сила, рванулись вперед и замкнули кольцо окружения. Среди ратников воеводы возникла путаница. Кто-то продолжал атаковать и рваться к оврагу, не заметив того, что случилось сзади, другие поскакали в сторону, чтобы отразить боковую атаку, а третьи вообще развернулись. Именно этого и добивался Евпатий. Оказавшись в окружении, воины Богдана еще сопротивлялись, но были очень скоро уничтожены в учебном бою.