Ярослав Коваль - Сквозь бездну
Аштия была восковой от усталости, но глаза сияли, и это лучше, чем недомолвки военных, свидетельствовало для меня, что всё идёт если и не блестяще, то, по крайней мере, успешно. Она лишь кивнула мне, радушно приветствуя, осведомилась, как я себя чувствую, но ни слова не уронила на тему обстановки. Ну и ладно. Я поспешил заверить, что и у меня всё отлично.
— Я приказала, чтоб тебе дали поспать шесть часов. Хоть и не уверена, что для тебя этого достаточно, особенно после такой напряжённой работы в концентрированном поле. Вообще по уставу бойцу положено три, магу — четыре. Это в угрожаемой обстановке, конечно.
— Так и понял. Спасибо. На ногах вроде держусь.
— Мне сообщили, ты показал себя блестяще!
— Я показал себя обычно.
Она беззвучно рассмеялась — лишь глаза искрились хохотом, да губы изогнулись весёлой дугой.
— Очень рада обнаружить, что боец полагает столь высокие результаты обычным для себя делом. — И я запоздало, с изумлением осознал, что по имперским меркам брошенная мною фраза в сложившейся ситуации натурально проходит по разряду бешеной похвальбы. И ясно без пояснений, что Аше моё недоумение поняла. А вот как могут отнестись остальные?.. Впрочем, плевать на них.
Оглянулся я только на Ниршава — тот изобразил большие глаза и взял себя рукой за горло. Мне уже было известно, что этот жест в Империи значит примерно то же, что у нас — растопыренные указательный и мизинец с соответствующим чванливым выражением лица. Как бы намёк на то, что понтующемуся уже и головы-то не склонить ни перед кем, шея не сгибается.
— Я хочу, чтоб ты был рядом, — тоном приказа произнесла Аштия и повернулась ко мне спиной. Всё ясно — работа не ждёт.
Интересно, зачем я ей сдался? Умнее было бы, наверное, поставить меня у одной из точек энергораспределения. Конечно, может, теперь там всё работает как часы, но вдруг что? Если я понадоблюсь, то меня туда ещё придётся доставлять, лишнее время уйдёт. Или Аше трогательно желает сохранить мне жизнь в случае большого бабаха, который вот-вот придёт, как тот самый небезызвестный северный белокурый лис?
Я навострил уши. Конечно, терминов и кодовых названий не знал, но общий настрой мог же уловить! Судя по тому, о чём бухтели офицеры, всё шло по плану, артиллерия и магия прикрытия действовали, страшного большого бабаха не предвиделось, а значит, энергораспределение с энергопередачей в норме. Бои, если я правильно понял, шли на территории крепости, и вскоре начат был разговор о вводе в сражение последнего из наличествующих резервов. Часть штабистов стояла за незамедлительное их использование, часть — за выжидание. Аштия молчала, задумчиво переводя взгляд с одного офицера на другого.
Обсуждение же закипало, и вот уже пошло упоминание о прежних сражениях. В этих экскурсах в прошлое я понимал только даты, предлоги, местоимения, междометия и редкие топонимы. Всё остальное — сленг, на который изначальное заклинание-переводчик рассчитано не было. К тому же чары давно приказали долго жить. Теперь я по-настоящему знал столичный, то бишь основной язык Империи, как разговорный, так и литературный, служивший заодно наречием базовых обрядов и общения с вышестоящими. А вот военный жаргон — увы. Хотя и знал чисто теоретически, что во многом это — преобразовавшийся диалект области Солор, родной язык Аштии и всех её предков, усовершенствовавших системы связи и принципы управления войсками.
— Я думаю, мы все высказались, — произнесла госпожа Главнокомандующая, и окружающие мгновенно замолчали. — Приказываю — ввести в бой имеющийся резерв. И готовить подразделения магов для штурма заклинательного центра. Поддерживать их будет гвардия. Передать соответствующее предписание господину Акшанте.
— Разве первоначальный план, который был принят Ставкой…
— План продолжает действовать, лишь подвергается незначительным коррективам. Приказываю действовать по ситуации и в стремлении к наивыгоднейшему результату, коллегиально… Мне надо поспать. Если ситуация пойдёт не по плану, извещайте. В любом случае, Серт, проследи, чтоб меня подняли через три часа.
— Слушаю, — коротко ответил Фахр, бывший при Аштии тем же, кем при мне был Аканш.
Я замялся было, но, словно угадав причину этого замешательства, Ниршав подтолкнул меня в плечо.
— Иди. Будешь со всеми дежурить у спальной, — и усмехнулся, всем лицом намекая на что-то. Намёк я не понял.
Но раз положено, значит, положено. Буду стоять… Странно, что же за последний резерв такой, если помимо него в запасе ещё остаётся целая рота магов (или сколько их там), да плюс ещё гвардейское подразделение поддержки. Или они считаются по другому ведомству? Странно, что теперь, когда в бой отправлены последние свободные силы, меня не ставят к одной из любых двух точек энергораспределения, чтоб служил гарантией её бесперебойной работы. Странно, что вместо этого я буду отдыхать рядом с палаткой Аштии.
Ого, даже не просто отдыхать! Стоило входному пологу опуститься за госпожой Солор и её служанками, как рядом со входом появились работники штабной полевой кухни и принялись накрывать переносной столик. Главный телохранитель — всего охранников кроме меня было пять — оглядел своих людей, посмотрел на меня. И кивнул.
— Давай ты в первой тройке, Серт. Ещё ты и ты, — ткнул он в двух своих подчинённых.
Мы втроём, не заставляя себя уговаривать, уселись за трапезу — накрыли нам не хуже, чем настоящим сановным особам. На меня другие телохранители посматривали со странным, но подлинным уважением, позволили первому брать с общего блюда и черпать из соусников. Чуть позже по обмолвкам я осознал, что ребята решили, будто меня вызывали к госпоже Главнокомандующей прямо чуть ли не с переднего края сражения, что я фронтовик в полный рост. Чужое уважение, пусть и не совсем заслуженное, было приятно и в перспективе полезно.
Поедая восхитительные, а для полевых условий, пожалуй, даже противоестественно вкусно приготовленные мясо и овощи, я полюбопытствовал у напарников, нет ли у них какой-нибудь конкретной информации о планирующихся или возможных покушениях на её светлость. Может, что-то подобное доложила разведка? Может, на штаб ожидается нападение? Мой собеседник в ответ лишь головой помотал — он жевал.
— С другой стороны, в бою штаб всегда находится в крайне угрожаемом положении, — добавил, когда рот освободился. — Особенно если на должную маскировку нет времени.
— И что, в таком случае, ожидается от шести телохранителей?
— Главный госпожу хватает и тащит, мы его прикрываем, — на меня воззрились с недоумением. — Тебе ж проводили инструктаж! Всё уже забыл, что ли?
— Нет, схему эвакуации я помню. Но надо ж ещё что-то иметь в виду, разве нет? Кроме эвакуации на самый крайний случай, какие ещё возможные внештатные ситуации предполагаются?
— От нас требуется одно: смотреть в оба, — прогудел главный. — И, чуть возникает подозрение на угрожаемую ситуацию, сразу хватать и тащить. Потом разберёмся, надо или не надо было. Наше дело — жизнь клиента. Ну, а про свои дополнительные обязанности ты лучше должен знать. Уточняй у самой госпожи, коль уж ты ей названый родич. Это ваши с ней солорские дела, мы в них не лезем.
— А при чём тут моя родственная связь с госпожой Солор?
— Я не считаю правильным это обсуждать.
Мне оставалось лишь лицом изобразить понимание, хотя ни фига я на самом деле не понимал. Поспешил доесть то, что ещё оставалось на тарелке, и встал, уступая место. Оставшимся двум бойцам и главному ведь тоже надо было перекусить — им уже накрывали. Оно и правильно. Хотя бы половина телохранителей всегда должна пребывать в полной готовности.
Охранять спальный шатёр её светлости было скучно — вдали что-то постоянно грохотало, время от времени мимо пробегали вестовые, но нам не перепадало ни крохи информации. Сказать откровенно, несмотря на всё своё сочувствие измученной Аштии, я едва дотерпел до истечения этих трёх часов, отсчитанных с педантичностью компьютера. Во мне тлела надежда, что когда Аштия проснётся, перед ней будут отчитываться за события трёх последних часов, и я что-нибудь, глядишь, успею в этих отчётах понять.
Госпожа Солор выползла из палатки ещё более зелёная, чем уходила туда, словно и не было у неё этих трёх часов сна, словно отдых не пошёл ей на пользу, а лишь подкосил. Женщину шатало, она то и дело цеплялась за руку своего адъютанта. Я подставил ей локоть, размышляя, не может ли у неё банально прыгать давление? Ведь у беременных вроде такое бывает, а Аштия на сносях, да ещё всё время в работе. Ей бы тогда лежать и не вставать, но ведь даже стальными цепями не удержишь её в стороне от главных событий боя.
Да уж, разве можно не уважать подобного человека? Если её мать и бабка были такими же, тогда не удивляет головокружительный успех женских поколений семьи Солор. Эти что угодно могут. Хоть всю Вселенную перепашут по своему усмотрению.
