Трой Деннинг - Дух Татуина
В трех метрах от алтаря лежала груда выгоревших от солнца костей и черепов. Большинство были человеческими — расколотые в тех местах, где разрубали тело, Лея с облегчением увидела, что на костях нет человеческой плоти. Банаи, возможно, еще жив.
Принцесса отвела взгляд. Хотя она была в ужасе от страданий Шми, ей было страшно смотреть на происшедшее там, на призрачное колесо убийств, которое пустил в ход ее отец. В этой куче было около ста черепов. А может, двести или триста. За жизнь матери Анакин отнял жизни десятков тускенов. На это тускены ответили новыми убийствами. Смерть, которую он посеял в тот день, продолжалась и по сей день, забирая жизни сотен людей, и Лея не видела этому конца.
— Он должен был это понимать. — Лея дала бинокль Хэну. — Он был джедаем.
— Он был ребенком, у которого убили мать. — Хэн поднял бинокль, но глядел на бант, а не на кости. — Он выместил гнев на тех, кто это сделал. Я мог бы поступить точно так же.
— Это не оправдывает — начала Лея.
— И не превращает меня в ужасного Сита, — резко перебил Хэн. — То, что он сделал, — не какое-то сверх злодеяние, а вполне человеческая реакция. Он стал Дартом Вейдером и сотворил много злых дел, но он же и убил Императора.
— Ты хочешь, чтобы я его простила? — недоверчиво сказала Лея. — После того как он заморозил тебя в карбоните?
— Я говорю, что без него Палпатин все еще был бы Императором.
— Ты говоришь, что Дарт Вейдер спас Галактику?
— Ну, Анакин Скайвокер, какая разница? Подумай сама, если бы он был хорошим парнем, смог бы он подобраться так близко к Палпатину? — Хэн продолжал смотреть на бант через бинокль. — Может, это и была его судьба… спасти Галактику, как хотела его мать. Может, не совсем так, как она думала… но он ее спас.
— Хэн, — Лея чувствовала, словно ее мир опять перевернули с ног на голову. — Хэн, иногда ты просто поражаешь меня.
— Только иногда? — Хэн передал ей бинокль. — У нас еще есть дело. Посмотри на бант и скажи, что ты видишь.
Лея навела резкость и увидела небольшую темную тушку, ползущую по земле.
— Вомпа — песчанка?
— Ага, по кличке Эмала. — Хэн взял бинокль и начал отвинчивать пластину, под которой был вход для подзарядки. Лея увидела длинный ряд штурмовиков, ползущих к ним по дюне.
— За мной тоже? — спросила она.
Хэн кивнул и достал из входа небольшой транзистор. Ей не нужно было объяснять, что это за проводки на ранце. Она навидалась жучков, чтобы узнать антенну передатчика.
— А Лейтенант-то оказался поумнее, чем мы думали, — Хэн швырнул жучок через край насыпи и спросил: — Ты как, хочешь сдаваться или прорваться?
Штурмовики за спиной Хэна подняли бластеры и побежали. Лея посмотрела в оазис, где банты осторожно входили в лагерь тускенов.
— У меня есть идея получше. За мной! — Лея подхватила бластер под мышку, сорвала портативную рацию с ремня и, прыгнув на склон дюны, поехала вниз. — Чуи нам нужен транспорт. Быстро!
Глава 24
Хэн не видел, как тускены открыли огонь. Он уже был на полпути вниз, скатываясь по крутому склону с поднятыми ногами, чтобы не потерять Лею из вида. Под ним шуршал осыпающийся песок.
В рации его шлема раздался голос СТ-297:
— Самозванцев брать живьем! Огонь по тускенам. Повторяю, только по тускенам! Прикрыть повстанцев от огня туземцев!
Позади Хэна выстрелили очередью из бластера. Выстрелы пролетели над его головой и разнесли хижины тускенов, превратив их в пепелище. Банты взвыли и начали сбиваться в группу. Лагерю песчаных людей пришел конец.
Лея повернулась к Хэну:
— Тускены стреляют в нас?
— Не знаю. Еще не видел.
Лея зацепилась ногой и покатилась, выпустив бластер из рук. Хэн поймал его и с испугом увидел, что она продолжает катиться по дюне такими дикими зигзагами, что даже тускену в них не попасть.
Не желая оставаться позади, Хэн поднял оба бластера к груди, прижал подбородок и опустил ноги.
На такой скорости ощущение было, как будто им выстрелили из торпедного аппарата. Он взлетел в воздух, перевернулся… и мир вокруг превратился в калейдоскоп из песка, синевы неба и вспышек бластеров.
Падая, он расслышал несколько голосов внутри своего шлема, которые требовали доклада о случившемся.
— В них попали? — кричал Лейтенант.
— Почему нарушаете радиомолчание? — спрашивал кто-то еще.
В этот момент Хэн пролетел через заросли кустарника и врезался в валун. Попытавшись сесть, он снова упал — что-то оглушительно стукнуло по шлему. Гдето позади него зашипел бластер, а потом тяжелое тело упало на грудь.
— СТ-297, доложите, что происходит! — сказал голос в ухо Хэну.
— Повстанцы, — ответил Лейтенант. — Мы их видим. Они бегут в лагерь тускенов.
— Что? — на этот раз другой голос — тот самый который наказал капитана первой роты за то, что тот оспаривал приказы. — Повторите.
— Они бегут в лагерь тускенов, сэр. Мы преследуем их, но наши силы ограничены.
— Преследуете, Лейтенант? Переключите бластеры в парализующий режим. Остановите их.
На секунду воцарилось молчание.
— Невозможно парализовать их, сэр, — сказал, наконец, Лейтенант. — На них похищенная броня.
— Да, самозванцы… — пробормотал голос.
— Мои снайперы держат их на мушке.
— Превосходно. Возможно, они сейчас прослушивают нашу частоту?
— Да, э-э-э — весьма вероятно.
— Действительно, весьма. Всем частям разработать способ закрытых переговоров до дальнейших приказов. И еще, Лейтенант…
— Сэр?
— Почему я не говорю с капитаном первой роты?
— Тускены, сэр.
— Да, разумеется. Продолжайте, Лейтенант. Подкрепление на пути, — сказал голос и задумчиво добавил: — Интересно.
— Хэн!
Хэну потребовался лишь миг чтобы понять — голос идет не из шлема. Он перевернулся и уставился прямо в защитные очки тускенского разбойника, который лежал на нем. Первый разбойник, которого он увидел за все время в оазисе.
— Лея?
Пара бронированных перчаток схватила тело тускена за шиворот и отшвырнула в сторону, затем Лея взяла у Хэна свой бластер.
— У нас еще много дел.
Голова все еще раскалывалась от удара по шлему. Хэн поднялся на ноги и последовал за Леей в оазис. Он был куда больше, чем казался сверху, метров двадцать в ширину и сто в длину. Они зашли со стороны дюны, по которой уже наполовину спустились штурмовики. Лея повернулась и побежала к главной хижине, поливая лагерь тускенов заградительным огнем. Хэн отстреливался от штурмовиков.
— Лея, ты хоть знаешь, куда мы бежим?
— Конечно, — сказала Лея. — Если ты тускен и у те6я картина, которая стоит пятнадцать миллионов кредиток, куда ты ее спрячешь?
— Ты же только что говорила, что никто не знает, почему песчаные люди делают то или это.
— Да, говорила, — сказала Лея. — Хочешь пойти другим путем?
Хэн посмотрел на ревущих бант через плечо. Из-за кустов и клубов пыли было ничего не разглядеть, но он был уверен, что сейчас никто не захочет оказаться в лагере тускенов.
— Нет, не хочу.
Тускены начали догонять их, когда они уже достигли края оазиса. Хэн их не видел; он просто грохнулся на землю от выстрела из винтовки. Лея тоже получила удар в ногу. Они перекатились и начали стрелять в направлении, откуда прилетели выстрелы.
— Ты в порядке? — крикнул ей Хэн.
— Синяк будет здоровый, — отозвалась Лея.
— Но ты в порядке?
— Думаю, да, — сказала она, — Эта броня неплохо защищает.
— Ага, пока кто-нибудь не выстрелит из бластера. Позади них раздалась очередь. Заряды пролетели над головами и испепелили редкий кустарник, за которым прятались тускены.
— Молодец, накаркал! — воскликнула Лея. Несколько тускенов взревели — песчаные люди не кричали, когда умирали, — и винтовки перестали стрелять. Хэн и Лея присели и принялись стрелять по склону. Хэн смог снять двух штурмовиков, которые были уже метрах в трех от них. Остальные кинулись в укрытие. Он чувствовал себя виноватым в том, что убил людей, которые только что спасли ему жизнь, но это был вообще на редкость странный бой. Кроме того, в плен им попадать нельзя — только не Соло. Он подскочил на ноги, продолжая стрелять по имперцам, схватил Лею за руку и пробежал последние несколько метров до хижины.
— Давай за картиной, я прикрою.
Он забежал за скелет банты и принялся палить в имперцев, которые продолжали стрелять в тускенов. А те продолжали высовываться, чтобы хотя бы навскидку выстрелить в Соло.
Из хижины раздался хрип.
— Кто там? Что происходит?
— Китстер? — Лея подошла к входу и попыталась поднять костяную перекладину. — Китстер Банаи? Вы еще живы?
— Я… думаю, да.
Лея начала открывать дверь, но в этот момент удар пули из древней винтовки отшвырнул ее от хижины. Раздался треск. Лея выругалась. Перекатившись позади Хэна, она опять подошла к двери.
— Больно-то как! — сказала она и крикнула через ткань палатки: — Китстер, это Лея Органа Соло. Ка…
