Виталий Обедин - Виталий Обедин Слотеры. Песнь крови.
Моргана встала на колени и завыла от разочарования и злобы, не обращая внимания на огонь, пожирающий ее платье и плоть под ним. У меня возникло искушение присоединиться к ней.
Такое было сложно переварить.
Ренегат ушел от меня — лучшего охотника на немертвых в Уре, Блистательном и Проклятом, а следовательно, и во всем мире — во второй раз!
Выругавшись, я бросил проклятый кинжал и устало привалился к стене. Чтоб его…
Глава XXII
ИЗ ВЫРОДКОВ ВЫРОДКИ
Прирожденные убийцы обладают неплохими медицинскими задатками — знание тонкостей анатомии позволяет им более эффективно использовать свои смертоносные навыки. Вот и у вампирши Морганы оказались на редкость ловкие и умелые руки в плане врачевания. Орудуя только собственными когтями и клочками ткани, бесцеремонно оторванными от рубашки Ришье, она быстро прочистила мне рану в плече, удалила из нее пулю и вмятые ею звенья кольчуги, соорудила тампон и наложила простенькую повязку.
Сказать по правде, я доверился ей не сразу и не без опаски.
Описать ярость моей союзницы из-за бегства Ренегата словами крайне затруднительно. Вообразите металлический прут, раскаленный настолько, что его кончик источает неяркое, но густое темно-вишневое свечение. Вот от Морганы какое-то время исходило именно такое — раскаленно-металлическое — свечение.
А теперь представьте, что это свечение приближается к вам с намерением забраться пальцами в свежую (и очень болезненную) рану, оставленную пулей. Угу…
— Как ты понимаешь, я не просто разочарована, Сет Слотер, — произнесла мертвая дочь Морганов после долгого молчания, — Я шокирована.
Я неопределенно дернул целым плечом. Что можно возразить после такого краха?
Удача сама прыгнула в руки, а я ухитрился вновь сесть в лужу.
— Малиган надкушен, а Ренегат не только уцелел, но и практически одолел тебя, якобы «непобедимого» истребителя чудовищ и нежити, — безжалостно продолжала Моргана. — Причем одолел в честной схватке! А теперь, вкусив крови последнего клана, он должен стать еще сильнее. В моих глазах твоя легендарная репутация только что развалилась, подняв тучи пыли.
— В любой работе случаются накладки, — устало пробормотал я и, чтобы не смотреть на нее, скосил глаза в сторону Ришье.
Молодой Малиган кое-как дотащился до лестницы и опустился рядом с телом рыжеволосой актрисы. Он попытался приподнять ее, чтобы положить голову себе на колени, но не вышло. Сил у хозяина особняка нынче осталось меньше, чем крови в жилах. Промедли мы с Морганой пару минут у ворот, он бы просто кончился на клыках Ренегата.
Не преуспев в своих попытках, Ришье просто запахнул лиф на груди своей пассии, после чего тяжело привалился к бронзовым завиткам лестничных перил. Шею Малигана обматывал платок, успевший сильно намокнуть красным. Рану он перевязал себе сам, вяло отмахнувшись от попыток Морганы помочь. Вполне разумная предосторожность: никогда не позволяй Выродку затянуть узел у тебя на шее.
— Теперь ты мне должен, Сет! — не отставала Моргана.
Она обошла сбоку и встала между мной и Ришье, приняв картинную позу — руки в бока, грудь вперед.
— Очень-очень должен.
— Окстись, Моргана! Ты меня даже не нанимала, — разозлившись, огрызнулся я, — Я по доброй воле взял тебя с собой, рассчитывая, что ты можешь оказаться полезной. Но ты не преуспела. Кровь и пепел, да я пришпилил этого мерзавца к двери! Оставалось только прикончить его. Спалить, к чертям!
Моргана нахмурилась, малиновый жар, источаемый ею, стал еще сильнее. Я оборвал свою тираду. Не хватало только начать оправдывать себя и перекладывать на женщину вину за случившееся.
Ренегата упустил я. И точка.
Теперь надо сосредоточиться на другом. Думать, где достать его в третий раз. И теперь уже — железно. Наверняка. Чтобы больше ни единого шанса.
— Сет Слотер… и Моргана Морган… как я… понимаю? — неожиданно просипел Ришье, вклиниваясь в нашу размолвку.
Клыками безумного вампира были, очевидно, задеты гортань и трахея: дыхание и слова вызывали у Малигана мучительную боль. Не желая терять Древнюю кровь понапрасну, Ренегат не располосовал ему горло, как многим другим своим жертвам, но и не оказался столь деликатен, как в случае с Морганой. Укус вышел жесткий и сильный, чудом не смертельный.
Ришье, морщась, поднял руку и покрепче прижал края платка к ране; пальцы немедленно запачкались кровью. Молодой Выродок вопросительно посмотрел на меня, потом на Моргану, снова перевел глаза в мою сторону.
Я кивнул.
— Странная компания, Малиган, не так ли? А собрало ее еще более странное стечение обстоятельств.
— Это… чудовище… Это был… Ренегат. — На сей раз в мучительном сипе вопроса не прозвучало, только утверждение.
Я снова кивнул.
— Добро пожаловать в клуб, мессир Ришье! — громко, с нотками истерики произнесла Моргана.
Отбросив волосы, она продемонстрировала раны на шее.
— Или правильнее будет говорить: в вазу с надкушенными фруктами?
Несколько секунд Ришье молчал, обдумывая увиденное и услышанное.
— С тобой… он обошелся… мягче… чем с Алисой… — наконец выдавил бесталанный Малиган.
Моргана нервно рассмеялась и отвернулась. Чтобы выплеснуть как-то свои эмоции, она принялась с яростью обрывать обгоревшие клочья платья. Из-за обуревавших вампиршу чувств ей никак не удавалось соразмерить усилия, отчего платье пострадало сильнее, чем можно было ожидать. А если учесть, что изначально оно было… хм… спроектировано так, чтобы больше подчеркивать, чем скрывать, то зрелище, представшее нашим глазам, могло бы смутить даже театралов, видевших «Падение прекрасной Офелии» без купюр и цензуры.
Мэйс Треверс ничуть не преувеличил.
Классные сиськи. И все остальное не подкачало.
— Алиса была смертной. Ему она ни к чему. Ренегат приходил за тобой, Ришье, — пояснил я.
Кивнуть он не мог, поэтому просто закрыл и открыл глаза.
— Живец… — понимающе прошептал Малиган, — Я живец…
Я вздохнул. Моргана вызывающе громко фыркнула.
— Ты знал… — Ришье без ненависти, но с осуждением смотрел на меня, — Тебя справедливо… называют… Ублюдком.
— Ренегат опередил нас. Не было возможности предупредить. Хотя именно за этим мы сюда и ехали.
— Да ну? — с издевкой воскликнула Моргана и, ловко копируя мои интонации, процитировала: — Если потребуется, дорогая, будь уверена, я спеленаю его как барашка, подвешу к потолку и пущу кровь — для запаха.
— Оба ублюдки, — констатировал Ришье, и кривая ухмылка появилось на его белом лице.
Молодой Малиган сделал паузу, собираясь с силами, и задал вопрос, которого я ждал:
— Почему… я?
Я открыл рот, но Моргана меня опередила:
— Потому, что ты тоже ублюдок. На свой манер. Как я или этот здоровый громила с репутацией, раздутой не меньше, чем его самомнение.
Я безропотно проглотил оскорбление.
— Мы выродки из Выродков, Ришье. Паршивые овцы в своих кланах. В этом причина.
Ришье нахмурился, соображая, затем понимающе скривился:
— Паршивая овца… Нет… Таланта…
— Паршивая овца. Подхватила вампиризм, — в тон ему произнесла Моргана.
— Паршивая овца. Не должен был родиться, — закончил я, умолчав, что меня-то Ренегат пока не кусал.
— Треверсы?
— Эдвард Треверс, по прозвищу Пустышка.
— Куда уж… паршивее… Мертв?
— Мертвее не бывает. Из нас таких он вытянул самый невезучий жребий.
Малиган опустил голову, суммируя все, что услышал. Какое-то время в повисшей тишине слышался только треск ткани: Моргана вошла в раж, расправляясь с остатками платья. Затем Ришье вновь подал голос:
— Мои… слуги?
— Какое тебе сейчас дело до смертных, Малиган? — окрысилась Моргана. — Того и гляди, сам изойдешь кровью.
— Они… мои… смертные. — Добавить эмоций в сипенье Ришье было затруднительно, и все же и я и Моргана почувствовали сделанный им акцент.
— Внизу лежат два тела — мужчина и женщина. Оба мертвы.
— Сволочь…
— Ты не знаешь насколько, — вяло согласился я, трогая наложенную Морганой повязку.
— Патриархи?
— Не знают. По крайней мере, пока не догадались, ведь официально от клыков Ренегата пострадал только Треверс. Мы с Морганой действуем сами по себе.
— Это хорошо… — Ришье попытался встать, вцепившись в перила, но всех его сил хватило лишь оторвать зад на пару вершков, после чего он вновь повалился на ступеньки. — Нельзя… чтобы они… узнали… раньше… чем найдешь…
Белое как мрамор (почти такое же бледное, как у Морганы) лицо молодого Малигана сделалось жестким и страшным. В глазах я угадал блеск стальных кинжалов.
— Захотят изучить… Не дадут… прикончить…
— Пусть только попробуют… — фыркнула Моргана.
