Олег Верещагин - Не вернуться никогда
…Словно драконьи лапы, впились в борта золотого чудища "кошки". И с воем лезли по ним воины — щит за спиной, меч в зубах.
Данвэ умели драться. Они рубили канаты под стрелами, они, падая, хватали своих врагов и тонули вместе — всаживая окровавленные пальцы в глазные щели, в ненавистные светлые глаза, под кольчужные сетки. Тратя последние вдохи не на спасение — чтобы найти кинжалу место в сочленениях стали… Гаснет, гаснет в густеющей зелени глубин солнце… Так они и лягут на дно — как братья…
…Анласы лезли на корабль с нескольких сторон, а с носа, осыпая врага стрелами, подходили "Аруна" и какой-то галадский скид. Но данвэ ещё рассчитывали отбиться.
Первого, кто влез на палубу, встретили в два копья, бросили обратно — а он, корчась на серых лезвиях, махал мечом и рычал, тянулся к врагам. Лопнул канат — и люди посыпались вниз, молча, только с хрустом мялись доски палубы — если, падая, человек, попадал на них — и оставался лежать с размолотыми костями, заливаясь кровью изо рта…
В Вадомайра тоже нацелили копьё. Но он успел перехватить древко обеими руками и с воплем прыгнул, упираясь им, через головы данвэ — чуть ли не на середину корабля. Приземлился на широко расставленные ноги, выхватывая меч.
— Хэй-о, Сын Грома! — закричал он в лица врагов — надвигающихся под грифоньими крыльями сразу со всех сторон. — Все! На меня! И пусть хвастают те, кто останется жив!
Данвэ бросились на него сразу со всех сторон. И, пожалуй, пришёл бы Вадомайру быстрый и страшный конец, но…
— Пати, продержись! Мы идём, близко мы!
Ратэсты лезли через борт. Многие тут же валились на доски (чёрт, это пластик под дерево!) палубы, ставшие тёмными и скользкими от крови. Но остальные бросались в схватку.
Данвэ встретили их в клинки. Вадомайр оставил щит за спиной, выдернул из петли топор и с хохотом обрушил его на плечо противника, растерянно повернувшегося в сторону анласов — тот тяжело рухнул на палубу.
— Вайу и сталь! — закричал Вадомайр, взмахивая мечом — не подбадривая своих, нет, в этом не было нужды. Его переполняло ликование. Вот оно! Вот они! Они — настоящие враги! И горят их непобедимые золотые корабли! Свершилось!..
…Соседний с "Доннертагом" корабль вдруг разом вспыхнул, как дикий костёр — синеватое пламя поднялось до небес, охватило мачты, взметнулось по ним лёгкими призрачными стеблями. На скидах радостно кричали, колотя оружием по щитам. Наверное, взорвалось почему-то оружие, которым плавили камень при штурме городов. Давэ бросались с высоты бортов и обугливались, ещё не долетев до воды. На мостике корабля, скрестив на груди руки, с суровым лицом застыл капитан — пламя лизало его ноги, вырываясь из-под палубы. Золотая обшивка бортов потекла искрящимися струями — доходя до воды, они застывали феерическими наплывами, и свист пара мешался с диким воем из глубин корабля — сгорали заживо прикованные к вёслам гребцы… Возле бортов стало невозможно дышать, и на скидах сами рубили канаты, гребли прочь, спасаясь от потоков воздуха, которые с рёвом устремлялись в полыхающие глубины погибающего корабля…
На судах, севших на мель, продолжалась резня. А на обоих полузатопленных кораблях уже бились на северном ветру баннорты — единорог Эндойна и кровавая ладонь вольного кэйвинга; анласы оттуда спешили на помощь товарищам.
И над всем "полем" битвы нёсся радостный рёв Бычьей Головы:
— Наша берёт! Наша берёт, боги с нами! Наша берёт, братья!
И анласы вопили в ответ, и лезли на палубы, и били врага, и гибли сами…
Атаку на последний корабль, на палубе которого ещё не было анласов, возглавили Озви и Увальд. И Озви погиб почти сразу. Синий шар лопнул посреди палубы его скида — и корабля не стало — поплыл на ту сторону погребальный костёр для семи десятков отважных воинов — уже старых, и зрелых, и юных ещё, и совсем мальчишек…
А Увальда смерть обходила стороной. Может, забыла про него, трижды умершего — в горящем Эргае, в ледяном море и на вьюжном побережье… А может — боялась его? Невозможно было и поверить, что под глухим шлемом, украшенным волчьей головой, обычный мальчишка. Забросив "кошку" на борт, он взлетел вверх — будто выросли за спиной крылья. И рухнул, булькая кровью, недоумённо выкатив глаза, первый же бросившийся на него данвэ… А следом лезли на борт воины Эргая — всё потерявшие, чьи семьи были вырезаны данвэ или скрывались в холодных горах, чей кэйвинг был убит в битве за город. Они лезли — и кричали: "Кэйвинг, хэйя, кэйвинг!"
А Увальд и не понимал, что они кричат это… ему.
* * *Вражеского вождя Вадомайр увидел издалека. Тот дрался длинным мечом-полуторником в самой гуще боя, из-под шлема падали рыжие кудри, слипшиеся от чужой крови. Данвэ был залит ею от поножей до крыльев шлема. Слышно было, как он хохочет… и этот хохот летел над палубой, пока не перекрыл его безумный вой-визг — с которым Вадомайр бросился на данвэ.
Никогда в жизни ан Эйтэн йорд Виардта не видел мальчишку с Земли — хоть и отдавал приказ о его похищении. А если бы и видел — едва ли узнал бы в воине, одетом в воронёную броню и крылатый шлем с шипастой маской, который рвался к нему, раскручивая и перехватывая данвэсский меч обеими руками. Вадомайр сшибал своих, рубил и колол данвэ — раньше чем те и другие успевали посторониться.
Но ан Эйтэн йорд Виардта ощутил, как окатила его волна ненависти, катившаяся от этого человека.
Юный игрок-командир не испугался. Ни на миг. С холодным криком — может быть, и сам не понимая, что кричит древнее "хэйл!" своих предков — он прыгнул с мостика в гущу анласов. Длинный меч взвыл, отбрасывая изломанные, скорченные, брызжущие кровью тела ратэстов. Данвэ дружно закричали, приветствуя командира, усилили натиск, тесня врага… но на корму корабля начали прыгать всё новые и новые анласы с подошедших скид…
…Узкий коридор — Путь на Ту Сторону — упирался прямо в данвэ с длинным мечом. Он перегораживал этот коридор. И только он сейчас был нужен Вадомайру. Другие враги, попавшие в этот коридор, умирали просто и быстро, как беспомощные жуки под ногой — и мальчишка тут же стирал из памяти их перекошенные лица, хлещущие кровью рты, хруст рвущейся стали и мокрый треск уступающих клинку тел. Всё это не имело значения, и Вадомайр даже не замечал, как свои опекают его с боков и тыла.
Ан Эйтэн йорд Виардта не шёл навстречу. Не из страха — он расправлялся с двумя ратэстами и, прикончив их, увидел, что анлас в чёрной броне уже рядом. Казалось, шипастая маска смеётся — на самом деле она просто была смята на уровне рта чьим-то отчаянным предсмертным ударом.
— Броды у города Юргул! — закричала маска. — Броды у города Юргул! Зинд Йохаллы, ты, убийца детей и женщин!
Топор, низко загудев, понёсся в голову данвэ, а следом, выхватывая левой саксу, прыгнул сам Вадомайр.
Ан Эйтэн йорд Виардта пригнулся, одновременно бросаясь вперёд, сакс снёс грифонье крыло с шлема, словно оно было сделано из картона. Отпрянув, Вадомайр с выкриком "айа!" отбил в сторону полуторник врага, летевший ему в живот. Ан Эйтэн йорд Виардта схватился рукой за перила, чтобы не упасть — и Вадомайр с рыком ударил его ногой по кисти руки с мечом.
Полуторник полетел вниз, на палубу. Данвэ проводил его изумлённым поворотом головы.
— Обычно я не убиваю безоружных, — Вадомайр отводил руку для удара, — но не худо сделать для тебя исключение…
Ан Эйтэн йорд Виардта стремительным движением перехватил запястья врага. Вадомайр ощутил, какая страшная сила живёт в пальцах данвэ — даже сквозь брассарды, которые начали сминаться. "Жаль, что они медные… не стальные…" — мельком подумал мальчишка, скрипя зубами и стараясь оттолкнуть данвэ. Они боролись у самых перил мостика, и Вадомайр вдруг понял — а ведь данвэ не так чтобы намного старше…
… Ан Эйтэн йорд Виардта подсёк ногу Вадомайра и перебросил его через перила. Оглушённый падением на спину, на щит, тот не выпустил оружия и, когда данвэ прыгнул следом, рванулся к мечу — метнул саксу лёжа.
Чиркнув по наплечной пластине, тяжёлый клинок вонзился в борт. Данвэ задержался на миг… и Вадомайр вскочил.
Кто-то перебросил ан Эйтэн йорд Виардте копьё — данвэсское копьё. Данвэ повернулся к Вадомайру — слышно было, как он смеётся:
— Вот на этом копье, — услышал Вадомайр мёртвый голос, не соответствующий смеху, — я тебя отправлю за борт, как кусок мяса на вертеле — акулам на потеху!
— А такую тухлятину, как ты, — Вадомайр перекинул из-за спины щит, — не станут жрать и акулы.
Ан Эйтэн йорд Виардта нанёс таранный удар — и тут же отскочил. Вадомайр отбил копьё и почти достал бедро данвэ концом Сына Грома. Но следующий удар копьём был такой силы, что щит сорвало с руки Вадомайра — едва не вывихнув тому сразу и плечо и запястье.
Ан Эйтэн йорд Виардта ударил копьём о палубу, сбрасывая щит. И, отскочив, метнул копьё в Вадомайра — а сам рванулся к мечу.
