Туллио Аволедо - Крестовый поход детей
К ведущей на террасу лестнице с молниеносной быстротой выехали два бронированных автомобиля, из которых обрушился ураган пулеметных выстрелов. Войска двух городов были вынуждены броситься в беспорядочное и кровавое отступление, оставив на поле боя около дюжины убитых и раненых. Последних пулеметы превратили в кровавую массу неподвижного мяса. Потом башня одного из броневиков нацелилась на мужчин и женщин, зажатых между ними и железнодорожными путями.
Вагант раздумывал лишь мгновение. Огляделся вокруг. И принял единственно возможное решение: бросил на пол автомат и поднял руки.
Их разоружили и собрали в круг как скот. Заставили встать на колени, держа руки за головой.
Противники вели себя агрессивно, нагло.
Даниэла вызвала у Сынов Гнева не только любопытство. Они никогда не видели вооруженную женщину. Ее красота возбуждала их. Они начали хватать ее грудь, ощупывать сквозь грубую ткань формы. Девушка уворачивалась, стараясь освободиться от этих жадных рук, но это было попросту невозможно.
Сыны Гнева были удивлены, увидев вооружение противников. Особенно сильное впечатление произвел бронежилет Маркоса. Сын короля мамбо был захвачен не в первой волне, а во время беспорядочного отступления Чинос. Его обнаружили в одной из ниш, где он пытался спрятаться.
Как ни старался он сохранить лицо перед своими людьми, вид у него был испуганный.
Его подняли на ноги и сняли с него куртку.
— А, — сказал он с напускной развязностью. — Берите на здоровье. Там, где я живу, этого добра полно.
В ответ Маркос получил кулаком в лицо. Сплюнув кровь, он поднялся, искоса посмотрел на ударившего его человека и предпочел ничего больше не говорить. Лицо высоченного Сына Гнева закрывала хоккейная маска, на шее висело ожерелье из человеческих ушей. Он был весь перепачкан кровью — не своей.
Маркос отдал свой драгоценный бронежилет Сыну Гнева, который, в свою очередь, положил его к ногам человека, спустившегося с лестницы в сопровождении двух вооруженных до зубов охранников.
— Хорошо, хорошо, — произнес с улыбкой человек, с ног до головы одетый во все черное. — Посмотрим-ка, кто у нас сегодня в гостях.
Он был среднего роста, очень толстый. Его заточенные зубы походили на собачьи клыки. Он вообще напоминал добермана. На нем были зеркальные очки Ray-Ban. Когда он с подчеркнутой медлительностью снял их, Джон понял, зачем они ему нужны. За ними прятались совершенно красные, налитые кровью глаза.
Этот человек, похожий на свирепого пса, почему-то показался Джону знакомым, хоть он и не смог сказать, чем именно.
А вот Вагант узнал его сразу. Он помнил это зловещее лицо на прицеле своего ружья. Он горько сожалел о том, что в тот день так и не спустил курок.
Человек в черном оглядел своих пленников. С виду вскользь, но на самом деле очень внимательно, как будто желая впитать всю возможную информацию.
— Вы очень невежливо поступили, придя вот так, без предупреждения. И без приглашения. Вы откуда? Отвечай, грешница.
Это последнее слово зазвенело в сознании Джона еще одним тревожным звоночком.
Доберман приподнял подбородок Даниэлы двумя пальцами.
— Что такое? Язык проглотила?
Его жирный палец прошелся по подбородку и по щеке Даниэлы.
— Ну? Я жду.
— Отвечай Диакону! — приказал Сын Гнева в хоккейной маске. У него был странный шепелявый голос. Почти что голос умственно отсталого. В этот момент Джон понял, почему человек-доберман показался ему таким знакомым. На воротнике его черной рубашки висел позолоченный знак: перевернутое распятие с пригвожденным к нему Созданием ночи головой вниз. Главный символ чудовищной секты безумца Готшалька, проповедника кровавой церкви на колесах.
Будто бы проникнув в его мысли, Диакон повернулся к Джону.
— Может быть, ты более расположен говорить?
Человек-доберман подошел к Дэниэлсу угрожающе спокойными шагами в сопровождении типа в хоккейной маске, этого двухметрового гиганта, состоявшего из одних мускулов.
— Ну что, вы будете говорить или мне придется выковыривать из вас правду ножиком?
— Мы с Бонолы, — ответил священник.
Черный человек отрицательно помотал головой.
— Не надо этой брехни. Вот эти — Альберти, а вон там — Чинос. Вы прямо Иностранный легион. Значит так. Либо вы по-быстрому говорите мне правду, либо я перебью вас одного за другим, по очереди. Начиная с вашей шлюхи.
Вагант закусил губу. Потом сказал:
— Отстань от нее. Я все скажу.
Диакон повернулся к нему лицом. На его лице появилась пугающая акулья улыбка.
— А, чудесно, чудесно. Мы нашли человека, который расскажет нам все. Послушаем же его. Я просто умираю от любопытства.
Не вдаваясь в опасные подробности, Вагант рассказал в общих чертах историю формирования союза и их цели. Диакон кивал.
— То есть, вы собирались уничтожить нас, забрать бомбу и вернуться в свои дыры, чтобы жить там долго и счастливо? Какие эгоисты! А вы что-нибудь слышали о деле Божьем? Нет? Ну а это как раз то, чем мы тут занимаемся. Делаем дело Божье. А вы хотите нам помешать? О, как вы заблуждаетесь. Победа будет за нами. А вы будете выполнять наши приказы.
— Приказы банды убийц-каннибалов? — не выдержал Вагант. — Ваши приказы, звери? Никогда!
Диакон утомленно фыркнул.
— Вы совершенно неправильно понимаете положение вещей. Звери — это вы. Мы — грядущее, новое, и вы являетесь единственным — но, по счастью, временным — препятствием на нашем пути. Мы сметем вас с лица земли и продолжим движение. Мы уничтожим Монстров, разоряющих Дуомо, и заставим все станции города соблюдать закон Божий.
Потом он обернулся к человеку в маске и спокойно сказал ему, указывая на Ваганта: — Убей его.
После чего отвернулся, не удостоив Ваганта даже взглядом. Одной рукой гигант схватил юношу за плечо, а другой сорвал с него противогаз. Схватил дубину, висевшую на поясе.
Вагант закрыл глаза.
Джон и Самуэль молились. Даниэла, которую крепко держали два Сына Гнева, плакала и дрожала как лист.
Вагант ждал удара в висок, забытья.
Но удара не последовало.
— Вагант?.. — пробормотал гигант в маске. Начальник разведчиков открыл глаза.
— Вагант, я тебя не узнал…
Сын Гнева тоже снял маску.
Пораженный Вагант ошарашенно смотрел в эти голубые глаза, невинные, как глаза ребенка. Он вспомнил боль и гнев, охватившие его в тот день, когда Сыны Гнева взяли его в плен. Вспомнил ужас перед смертью, в которой Вагант был совершенно уверен.
— Васко… — прошептал он, ошарашенно рассматривая шрам на месте уха умственно отсталого юноши. Уха, которое Вагант нашел в снегу в день своего отчаяния.
— Привет, Вагант.
Услышав эти слова, Диакон резко обернулся.
— Ты что творишь? Я приказал убить его, тупая тварь!
Гигант явно не знал, что делать. Он смотрел то на своего хозяина, то на вновь обретенного друга. Дубинка дрожала в его руке.
Диакон расхохотался.
— Это твои старые друзья? Но ты же не думаешь, что они возьмут тебя обратно, правда? После того, как ты отведал их деток…
Васко трясло. Он был похож на гору во время землетрясения. В конце концов из его груди раздался звериный вопль, и он набросился на своего хозяина.
— Нет! — крикнул Вагант. — Не убивай его! Возьми его живым!
От внимания Ваганта не ускользнула почтительность, с которой Сыны Гнева относились к этому человеку.
Васко в нерешительности замедлил шаг. Эта нерешительность чуть не стоила ему жизни, но все же ему удалось схватить Диакона прежде, чем люди на балконе успели взять его на прицел пулеметов. Васко поднял главаря перед собой, как собачонку.
— Ничего не предпринимайте, или он убьет его, — закричал Вагант. Он вскочил на ноги и отнял оружие у стражников. То же сделала Даниэла. Ситуация была критическая. Еще двое Альберти разоружили своих охранников.
Все зависело от реакции людей на балконе и в броневике.
Почти минуту все стояли в напряженном ожидании.
Потом Вагант с улыбкой громко приказал Васко:
— Убей его.
Правой рукой Васко продолжал держать Сына Гнева в железных тисках. Его левая рука потянулась к оголенному горлу пленника.
Тогда Диакон пронзительно закричал:
— Не стреляйте! Не стреляйте!
Защитники крепости неуверенно переглянулись.
Крестоносцы воспользовались моментом. Даниэла и один из Альберти бросились к броневикам, стреляя наугад, и вслед за ними остальные тоже пошли в атаку. Это было бы самоубийством, если бы Сынов Гнева не охватила фатальная нерешительность.
Пулеметы на автомобилях так и не открыли огонь по нападающим. Несколько точных выстрелов, и Даниэла вскочила на верхнюю платформу и направила тяжелое оружие на балюстраду. Альберти сделал то же.
