Андрей Астахов - Звезда Полынь
Черный артефакт
Богдан Юрьевич Добродий уставился на меня тяжелым взглядом и долго разглядывал, будто пытался рассмотреть мои внутренности.
— Малой, говоришь? — наконец, произнес он. — Говорил про тебя Миха, было дело. С чем пожаловал?
— Вот с чем, — я вытащил из рюкзака кофейную банку и поставил на стол. Капитан вытряхнул артефакт на ладонь, быстро глянул на меня и вздохнул.
— Чего вздыхаешь? — буркнул я.
— Она это, «Звезда Полынь», — сказал долговец. — Значит, все верно. Не наврал твой друг.
— О чем это ты?
— О деле. Уговор у нас с ним был один, чтобы вопросов потом лишних не было. Вижу теперь, что он был прав, а я нет.
— Слушай, капитан, ты не темни, пожалуйста. Мишка другом мне был лучшим, а его какие-то гады кокнули. Чувствую, из-за ваших долговских дел убили. Так что если хочешь, чтобы я вам помогал, выкладывай все, что знаешь, или я пас.
— Ты для начала расскажи мне, что у вас там случилось.
Я рассказал. Добродий слушал внимательно, не перебивал.
— Значит, двое их было, — произнес он, хлопнув ладонями по столу. — Документов не было у них?
— Никаких. Одного Ахмадом звали, на кавказца похож.
— У наемников всякого народа полно. Даже негры есть. И за каким хреном в Зону подались, ума не приложу.
— Думаешь, наемники это были?
— Может быть. А может просто уркаганы продвинутые. Трепанул где Бандура про свои находки, вот и сели ему на хвоста, подлюки. Однако боевой ты парнище, от матерых киллеров на Затоне ушел, да еще и мозги им повыпускал. — Добродий сунул артефакт обратно в банку. — Что тебе Бандура рассказал?
— Ничего. Он в тайнике для меня флэшку оставил, с нее я кое-что узнал.
— А где флэшка?
— Проглотил я ее, когда снайпер по мне шмалять начал.
— Разумно, — похвалил долговец. Подошел к двери, выглянул наружу, закрыл ее и вернулся к столу. — Садись. Будем разговаривать.
— Давно пора, — я опустился на шаткий хромоногий стул. — Только, чур, начистоту, капитан. Я должен все досконально знать.
— Учти, инфа секретная, разглашению не подлежит.
— Не боись, я человек неболтливый и непьющий. Что за дело?
— Слыхал про американцев, что в апреле этого года в Зоне исчезли?
— Не приходилось.
— Ладно, постараюсь вкратце объяснить ситуацию, — Добродий сел за стол, положил руки перед собой, сцепив пальцы. — В апреле, числа пятого, если не ошибаюсь, нашему начальству был звонок из Киева. Звонил один большой чин из СБУ и предупредил, что в Киев приехал сам Ник Лоулесс, репортер АВС — короче, пиндосовская мультимедийная звезда. Мол, собрался он делать репортаж о Зоне. Вся эта тема на уровне высших правительственных шишек проходила, и наше руководство вроде как американцам добро дало на поездку. С Лоулессом был оператор Броуди, два амбала охраны и переводчица, наша девчонка, Ксения Дрозд — ее к группе Лоулесса уже в Киеве приставили. В Киев американцы прилетели четвертого числа, а в Зону собирались восьмого, когда все документы будут готовы. Правительство предложило американцам охрану, но Лоулесс внезапно заартачился и заявил, что охрана им ни к чему, у него свои маринз на все руки мастера. И я тут, заявил, с мирной миссией, типа у меня будет все окей. Короче, так журналюгу и не уговорили, но втихаря нам позвонили — у нас с СБУ хорошие, хоть и негласные контакты налажены, — и попросили прикрыть янки, чтобы их тут местная живность, четвероногая и двуногая, не покоцала. В Киеве надеялись, что американец покрутится на Кордоне, ну в Затон смотается, или к нам, на Янов, но дальше в Зону не полезет. Ошиблись, — Добродий вздохнул. — В апреле Лоулесс поперся на Свалку, потом на Росток. Там мы его немножечко так под опеку взяли, ненавязчиво конечно. Генерал Воронин сам с ним встречался, объяснял ситуацию. Лоулесс тогда и попросил организовать ему экскурсию на Янтарь — уж очень ему на местную фауну хотелось взглянуть. Естественно, Воронин отказался такое сафари устраивать и серьезно так намекнул американцам, что это слишком опасно.
— Ну и что?
— А то, что Лоулесс его не послушал. Нашел на Ростке каких-то сталкерюг отмороженных, посулил им хорошее бабло, вот они и согласились его на Янтарь провести. Короче, мы не успели их перехватить. А тут еще из Киева звонок был — мол, приказываем американцам не препятствовать, они на свой страх и риск действуют, все под контролем.
— Так, давай я скажу, что дальше было. Американцы на Янтаре сгинули, верно?
— В самое яблочко. Пятнадцатого апреля утром Лоулесс вышел на связь из научного лагеря и сообщил, что все у них зашибись. И все, больше ни слуху, ни духу. Ученый сообщили нам, что после обеда группа Лоулесса отбыла в неизвестном направлении. Больше инфы у нас никакой не было. Воронин, понятное дело, позвонил в Киев. И вот тут началось — все, козлы, забыли, что говорили раньше. Сразу в крик: вы, такие-растакие, американцев просрали, теперь делайте, что хотите, но найдите их живыми и невредимыми. Воронину, понятное дело, базар с властью ни к чему. Вот и организовали поисковую группу из тридцати человек под командованием майора Стаха. Я туда тоже вошел, замком у Стаха был. А проводником Стах взял другана твоего, Бандуру, они пару лет назад уже делали вылазки в сторону Припяти.
— Интересно. И что дальше было?
— Двинули мы с Янтаря на Рыжий лес пропавших пиндосов искать. Дошли до самого Лиманска. И тут Стаху приходит радиограмма с Ростка — оказывается, радиомаяк Лоулесса засекли не где-нибудь, а едва ли не в самой Припяти. То есть американец каким-то макаром аж туда добрался. Без проводников, только со своими гориллами и переводчицей. Каково?
— Пока не понимаю, в чем тут суть.
— А вот в чем — Стах решил не рисковать всей группой. Взял с собой Бандуру, десять самых опытных бойцов, доложился Воронину, получил добро и пошел на Припять. А мы отправились на Росток, обратно.
— А дальше?
— Все. Двадцать пятого апреля Стах и его люди вернулись в Янов с плохими новостями. Недалеко от городской черты Припяти нашли четыре мужских трупа, обглоданных собаками. Вещи, найденные на мертвецах, принадлежали американцам. Еще рядом в кустах, на самой границе аномалии «Смерч», валялась разбитая камера Броуди. Наши эксперты потом пришли к выводу, что всех четверых убили выстрелами из СВД. Решили, что это дело рук монолитовцев. Но вот девушки-переводчицы найти не удалось.
— Печально. А Бандура тут причем?
— Слушай дальше. Когда стало известно про убитых америкосов, Воронин тут же доложился в Киев. Оттуда сразу приказ — трупы передать властям, переводчицу найти. Оказалось, что эта самая Ксюша Дрозд не просто переводчица, комсомолка, спортсменка и красавица, но еще и дочь полковника СБУ и сама там штатный сотрудник. Воронин, понятное дело, стал отмазки кидать, но из Киева очень сильно попросили найти девушку. Так что прибавилось у «Долга» еще одной заботой. Слава Богу, Стах догадался останки американцев захватить с собой — там собачки мало что от них оставили, так что ноша получилась не обременительной, прости Господи! Стаха, конечно, Воронин наградил: мало того, что американцев пусть и мертвых нашел, еще и без потерь до Припяти и обратно сходил, такое раз в пятилетку бывает. Но вот с переводчицей полный абзац получился. Как только Воронин приказал Стаху группу готовить, два выброса подряд случились. Да еще со стороны Армейских складов волна мутантов пошла, так все силы наши туда бросили. И тут Бандура вызвался помочь. Черт его знает, откуда он что узнал, но только предложил он нам навести о девчонке справки у знающих людей. Кто такие, что за люди, он нам не объяснил. Воронин его и послал — в смысле, лесом. А Бандура не обиделся, посмеялся только: «Не хотите, не надо, я все равно девчонку раньше вас найду. Просто так, из принципа». И ушел. Прошло месяца три примерно. Мы о нем забыли почти, и вдруг двадцать восьмого августа он вышел на связь со Стахом и сообщил, что девчонка жива. Стах тут же Воронину доложился. А генерал нам: «А не пойти бы ему? Если жива переводчица, сами с сектантами договоримся, не впервой» Вобщем, не дал добро выдвигаться. Третьего сентября Бандура объявился на Ростке сам. Встретился со Стахом и сказал, что все знает про миссию Лоулесса и про то, что в Припяти случилось. Бред какой-то нес. Стах тогда решил, что у Мишки с головой не все в порядке. А Бандура ему: «Если надумаешь девчонку вызволять, без меня ничего не получится. Я теперь монолитовцев крепко за глотку взял, круче, чем в свое время Меченый. У меня есть один артефакт, за который они душу отдадут, не то, что эту свиристелку. Вам решать, так Воронину и скажите. Пока думать будете, смотаюсь я на Затон, передохну недельку, водки попью и дела свои закончу, а как решитесь на вылазку, свистнете старику, я и подойду. Если сам не смогу по каким-нибудь причинам до вас добраться — всякое, однако, может случиться! — артефакт вам через кореша своего, Саню Малого, передам. Связь буду с вами через Добродия на Янове держать, я ему доверяю». Ушел с Ростка, и все. — Добродий достал из пачки сигарету, чиркнул зажигалкой. — Как тебе история?
