Джеймс Сваллоу - Немезида. Война в тенях.
Похожее рассечение тела смотритель видел только в моргах или, что бывало еще реже, в лаборатории, когда требовались дополнительные посмертные исследования. На потолке тело Нортэ удерживалось стальными стержнями вроде тех, которые используются строителями, когда требуется прикрепить конструкцию к голой скале. Два таких болта пробили ему лодыжки, по одному торчали из предплечий. Конечности были разведены, так что образовалась буква X. Мало этого, убийца сделал несколько срезов под косым углом на животе, голове и шее, так что образовались полоски кожи, которые тоже были тщательно размещены: одна вправо, вторая влево, третья вниз, поперек промежности, и последняя, четвертая, поверх окровавленного черепа была закреплена над головой несчастного. Эти влажно-красные лоскуты тоже были прибиты к потолку массивными болтами. Из открытой полости свисали мелкие обрезки мышц и обломки костей, с которых до сих пор капала кровь.
— Вы когда-нибудь видели что-то подобное? — сдерживая тошноту, спросил Скелта. — Какой ужас!
Первое, что пришло в голову Йозефу, это сравнение с произведением искусства. На фоне темных плит крыши ангара несчастный рабочий превратился в восьмиконечную звезду.
— Не знаю, — прошептал смотритель.
Глава 2
УБЕЖИЩЕ
МАСКИ
ОБЫЧНОЕ ЛЕЗВИЕ
Императорский Дворец на Терре был скорее целым городом, а не крепостью. Огромные и прекрасные в своем величии, его башни, шпили и колоссальные монолитные сооружения простирались от одного края изломанного горами горизонта до другого. Мозаика государств различных наций, занимавшая тысячелетие назад эти пространства, исчезла с лица земли, уступив место грандиозному союзу Империи Человечества и его величайшему монументу. На территории дворца, раскинувшейся от Города Просителей до подножия Куполов Элизиума и от крупнейшего в Солнечной системе космопорта до Врат Вечности, располагались целые города с поселениями-спутниками. Миллионы людей жили в его стенах и работали на благо Империума, в течение всей своей жизни не покидая пределов серебристых сводов дворцового комплекса, где они рождались и умирали.
Это сооружение стало сверкающим и живым сердцем высочайших стремлений человечества, троном и колыбелью нации, стоявшей у руля Галактики, и ни у кого не хватило бы слов, чтобы описать его великолепие.
Однако в этом огромном городе, занимавшем целый континент, имелось множество секретных комнат и потайных уголков. Там были помещения, куда никогда не попадал дневной свет, — и некоторые из них строились именно с этой целью.
Одним из таких мест было Убежище. Этот зал располагался в пределах Внутреннего Дворца, но если бы кто-нибудь смог заглянуть в планы и схемы отважных мастеров, заложивших первые камни этого колоссального города-государства, он не нашел бы ни следов Убежища, ни переходов, ведущих к нему. Фактически этого зала не было вовсе, и даже те, кому полагалось знать о его существовании, не могли отыскать его в планах. А если кто-то не мог отыскать Убежище, значит, ему не следовало и пытаться.
В этот зал вело много путей, и те, кто там встречался, могли иметь представление об одном или двух маршрутах — тайных переходах, скрытых за произведениями искусства, выполненными в технике тромплей[2], и в Сводчатых Галереях: вертикальной шахте позади великолепного водопада у Врат Аннапурны; тупиковом коридорчике поблизости от Большого Планетария; Павильоне Соломона, невидимом переключателе в сапфировом лифте Западной Высоты и других, которыми долгие столетия никто не пользовался. Тот, кого призывали в Убежище, углублялся в лабиринт постоянно меняющихся переходов, что исключало любые попытки составить их схему, а провожатый с искусственным интеллектом никогда не пользовался дважды одним и тем же путем. С некоторой уверенностью можно было сказать, что зал находится на верхнем ярусе башни, одной из тысяч, что рядами часовых высились над внутренними укреплениями Дворца. Но даже это было лишь предположением, основанным на слабых отсветах дневного света, которым позволялось пробиться сквозь толстые, словно морские паруса, шторы, всегда задернутые на больших овальных окнах зала. Кое-кто подозревал, что это обстоятельство являлось очередной уловкой, что свет проходил через специальные фильтры или был полностью искусственным. Вполне вероятно, что комната находилась в глубоком подземелье или их было несколько — десятки идентичных помещений, настолько похожих, что не представлялось возможным отличить их друг от друга.
Зато на всей земле не было места безопаснее, чем это помещение, за исключением лишь Тронного Зала. Никто не мог подслушать разговоры, которые велись в несуществующем зале. За темными стенами красного дерева, украшенными лишь несколькими картинами и люмосферами, скрывались многочисленные устройства, которые полностью экранировали весь зал от глаз и ушей случайных наблюдателей. Специальные приборы подавляли сигналы всех диапазонов радиочастот, поглощали свет, звук и тепло, а наряду с ними была установлена аппаратура с частицами живой нервной ткани, излучающей телепатический эквивалент белого шума во всех психических спектрах. Ходили слухи, что вокруг зала существует дестабилизирующее поле, смещающее соотношение пространства и времени, что обеспечивало помещению возможность переноситься на долю секунды в будущее и таким образом становиться недосягаемым для остальной Вселенной.
Внутри Убежища стоял длинный восьмиугольный стол розового дерева, а на нем — простой голопроектор, освещавший своими холодными лучами собравшихся мужчин и женщин. Шестеро членов собрания удобно устроились в глубоких креслах с одного конца стола, тогда как седьмой занял место во главе. Восьмой из присутствующих остался стоять за пределами освещенной зоны, так что можно было различить лишь высокий силуэт, образованный острыми углами и темными провалами.
Все семеро людей, сидящие за столом, были в масках из фарфора и драгоценных металлов. Маски закрывали их лица от линии бровей до самой шеи и, как и эта комната, представляли собой не просто защитные экраны. Каждая маска была изготовлена с применением последних технологических достижений, включая в себя хранилища памяти, сенсорные датчики, даже микрооружие, и все маски выглядели по-разному, отражая некоторые черты характера владельца. Только маска седьмого члена собрания, сидевшего во главе стола, была совсем простой — из серебра, похожего на полированную сталь, и с едва заметными намеками на брови, глаза, нос и рот. Воспроизводимая голопроектором информация отражалась на почти гладкой поверхности маски, давая возможность прочитать данные всем, кто находился в комнате.
Но эти сведения в равной мере вызывали крайнее недовольство и разочарование.
— Значит, он мертв, — раздался женский голос, пропущенный через рекурсивный дефлектор, что полностью лишало его индивидуальности. Черная маска так плотно прилегала к коже женщины, что казалось, будто голова обтянута шелковым капюшоном, и только большие овальные рубины, заменявшие глаза, нарушали это впечатление. — Донесение предельно ясно говорит о гибели.
— Ты, как всегда, торопишься с выводом, — раздался в ответ шепот, тоже профильтрованный неподвижной маской, похожей на раздутый череп гидроцефала. — Мы должны быть твердо в этом уверены, сиресса Каллидус.
Над столом сверкнули рубиновые глаза.
— Мой уважаемый сир Кулексус, — последовал напряженный ответ, — как долго нам придется ждать полной уверенности? До тех пор, пока мятеж не подойдет к нашим дверям? — Взгляд драгоценных камней переместился на еще одну женщину, сидевшую у стола, чье лицо закрывала элегантная маска из зеленого бархата с отделкой из золота, жемчуга и темных изумрудов. — Агент нашей сестры потерпел неудачу. Как я и предсказывала.
Женщина в зеленой маске напряглась, а затем откинулась вглубь кресла, отстраняясь от раздражения сирессы Каллидус. Ее отповедь была холодной и жесткой.
— Должна заметить, что еще никому из вас не удавалось подвести своего агента так близко к Воителю, как это сделал оперативник круга Вененум. Тобельд был одним из лучших моих учеников, и его силы соответствовали масштабу возложенной миссии…
Ее слова вызвали насмешливое ворчание со стороны массивного мужчины в маске со смеющимся зубастым ртом, выполненной из кости и оружейной стали.
— Если его силы соответствовали заданию, почему же этот изменник еще не убит? Потрачено столько времени, и ради чего? Чтобы положить к порогу Хоруса еще один труп?
Мужчина сердито фыркнул.
Глаза сирессы Вененум под маской злобно прищурились.
— Какого бы низкого мнения ты ни был о моем круге, сир Эверсор, тебе самому нечем похвалиться. — Она напряженно выпрямилась. — Чем вы помогли нашей миссии, кроме нескольких бесполезных и громких смертей?
