Бен Каунтер - Мир-механизм
— Для Астрального Рыцаря нужна исключительная честность, чтобы сознаться в своей нерешительности, — заявил Хиалхи.
— Ты ведь псайкер, — отозвался Шехерз, — пытаться скрыть это от тебя не имеет смысла.
— На карту поставлено куда больше, чем существование нашего ордена. Ты и без меня знаешь, где мы, капитан. На пути мира-механизма лежит Варвенкаст.
— И нашим долгом является оберегать его жителей, — согласился Шехерз. — Но какой ценой? Всех наших жизней? Без какой-либо гарантии, что битва вообще состоится, не говоря уже о победе? Если падет Варвенкаст, это станет трагедией, но если погибнем мы, все те, кого можно было бы спасти в будущем, обречены вместе с нами. Я беспрекословно исполню волю магистра моего ордена, так как это мой долг, но, боюсь, он поступает недальновидно, обрекая всех нас на гибель ради сохранения единственного мира.
Хиалхи с интересом изучал замысловатое ядро машинного духа, будто непонятную скульптуру.
— Представь, что от ордена в вас вдруг осталась только его квинтэссенция. Что это было бы? — спросил библиарий.
— Мужество. Сила. Слава, — прозвучало в ответ.
— А еще? — поднял бровь Хиалхи. — Будь мы лишены силы и храбрости, а память о нашей славе стерлась бы. С чем бы тогда мы остались, капитан Шехерз?
На мгновение Шехерз задумался. Представить Астральных Рыцарей слабыми и пугливыми было немыслимо. Если бы не должность Хиалхи, сказанное им можно было бы принять за нарушение субординации, но в конце концов в голове капитана всплыло понятие, стереть которое невозможно.
— Наша честь, — уверенно произнес он.
— Честь, — повторил Хиалхи. — Нас могут разбить и сделать беспомощными, но честь всегда будет при нас. Когда не остается уже ничего, честь — последняя преграда перед поражением, ибо полная катастрофа не случится, если честь удовлетворена. Астральные Рыцари держат свое слово. Мы стоим рядом с нашими собратьями. — Он перестал разглядывать ядро и посмотрел прямо на Шехерза пронизывающим взглядом, словно пройдя сквозь барьеры его разума. — И свои неудачи мы исправляем.
— Отвечаем за неспособность уничтожить механическую планету не только мы, — возразил магистр флота. — И пока неизвестно, удастся ли нам хоть что-нибудь.
— Я говорю не о мире-механизме. Теперь мне ясно, что лорд Амрад не посвятил тебя в дело чести, с которым мы столкнулись. Но, учитывая твои сомнения, полагаю, тебе все же надо знать. Когда ты услышишь про это, Шехерз, забыть не получится.
— Раз такова причина повлечь братьев и корабль на смерть, тогда я обязан услышать ее.
Флот спасения Варва следовал в боевом порядке, предписанном офицерами мостика «Темпестуса», отступая и обнажая боевую баржу, как наконечник копья, лишенный прикрытия с флангов в виде эскадр кораблей сопровождения и мониторов. «Темпестус» занял позицию над северным полюсом мира-механизма, на противоположной стороне от радиуса поражения главного орудия. Несколько оставшихся эскадр истребителей сопроводили его до края гравитационного колодца мира-механизма и затем, отделившись, заняли посты на широкой полосе пространства, когда на их тактических дисплеях замигали датчики. Сотни сигналов лавиной понеслись с экватора мира-механизма, словно рой насекомых из улья.
В ранних столкновениях с миром-механизмом такая картина повторялась много раз. На приближающиеся корабли набрасывались стаи истребителей, поднимавшихся из-под защиты мира-механизма, отчего экипажи флота спасения несли страшные потери. Но если имперская армада нечасто могла заменить утраченные истребители и экипажи, стаи мира-механизма, казалось, множатся под его экраном. Космические сражения оставили как бесполезное занятие, и только теперь экипажи имперских истребителей вновь в гневе летели в бой.
Передачи «Темпестуса» стали прерывистыми, когда пустоту космоса наполнила мусорная информация. Из-за угрозы полного прекращения связи остальные корабли флота отослали «Темпестусу» свои послания, зная, что любое из них может стать последним из принятых дружественным линкором.
«Желаю скорости Императора, „Темпестус“».
«Пролей их кровь, „Темпестус“».
«Возвращайся к нам с победой, брат».
«Кого бы ты ни встретил, убей всех».
— Лево на борт!!! — скомандовал Шехерз, и в ответ корабль накренился под ним, так как гравиустановки не смогли справиться с резкой переменой курса.
Изображение на экране стало меняться из-за постоянного обновления данных, когда серебристые группки истребителей противника описали широкую дугу над «Темпестусом». Мимо носа боевой баржи пронеслись поднявшиеся встретить их дружественные штурмовики, на дисплее отмеченные зелеными точками.
— Приборы показывают в пространстве пятьсот вражеских целей, — прозвучал голос с мостика.
Информация изливалась вереницей разных фигур и символов на вспомогательных экранах. Шехерз привык держать большую часть таких данных в голове, мысленно воссоздавая картину разворачивающегося сражения, как если бы голомат машинного духа передавал ее прямо ему в сознание.
Имперских истребителей насчитывалось чуть меньше двух сотен. Половина из них была из эскадрильи сопровождения «Сабля», с «Венджант этернам» и космонесущей платформы «Безжалостный». Остальную часть составляли осиротевшие эскадрильи истребителей, чьих «родителей» уничтожили.
— Подать энергию на верхние батареи, — скомандовал Шехерз. — Задирайте нос, мы пойдем на таран. Послать аварийные партии к передним постам.
Большую часть его приказов исполняли прежде, чем он отдавал их вслух. Неизбежность боя заставляла экипаж готовить корабль к скорому кровопролитию.
Среди членов команды мало кто представлял, куда именно они направляются. Знали об этом только офицеры корабельного мостика по долгу службы, так как они провели расчеты и вычислили векторы, чтобы «Темпестус» лег на курс к миру-механизму. Если кто-то из них и выразил ужас перед грядущим столкновением, до слуха Шехерза это не дошло. Поскольку они служили ордену Астральных Рыцарей, от них ожидалось встретить гибель в пустоте космоса, если того однажды потребует орден. И капитан Герельт ни за что не позволила бы ни одному человеку на ее мостике выказать беспокойство в преддверии этой самоубийственной миссии, хотя наверняка кто-то его испытывал сейчас.
Экипаж непременно погибнет. Шехерз прекрасно это понимал. Эта мысль не давала ему покоя с того самого момента, как Амрад озвучил свой план по использованию «Темпестуса» в качестве оружия. Космодесантник, в особенности магистр флота, никак не мог позволить, чтобы это как-то повлияло на предстоящий ему выбор. Он не гордился этим. Ему просто приходилось быть таким.
— Лорд-капитан, — обратился офицер по охране корабля — старик крепкого телосложения, обычно хранивший молчание, когда «Темпестус» находился в бою. — Мы готовимся к абордажу?
Мир-механизм еще ни разу не отправлял абордажные команды, а сделай он это, Астральные Рыцари получили бы представление, кто или что управляет этой штукой. И не стоило этого опасаться, если, разумеется, мир-механизм не уготовил подобный трюк как раз для такого случая.
— Ради повышения живучести корабля не разглашайте подробности о его безопасности, — сказал Шехерз. — Если целый орден космодесантников не в состоянии справиться с нападающими, тогда ничто не сможет.
На палубах для построений личного состава «Темпестуса» собрался весь орден. Там едва хватало места для сотен боевых братьев, ведь их было втрое больше, чем обычно перевозила боевая баржа. Космодесантники подготовили лишь самую необходимую технику и прочее тяжелое снаряжение: никто не знал, насколько полезными они окажутся на поверхности искусственной планеты.
На одном из экранов в рубке появились неясные пикт-изображения инопланетных истребителей, имевших форму полумесяца с загнутыми вперед концами. У каждой машины были сдвоенные двигательные установки, пушка — и ничего, подобного кабине или входным люкам. Их металлический корпус обладал странной особенностью: он будто постоянно менялся, и по его поверхности рябью ходили разбитые на квадраты спирали. Никаких опознавательных знаков или отличительных цветов.
— Приготовиться! — предупредил мужчина за постом сенсориума.
Люди на мостике немедленно легли на палубу или вцепились в архитектурные украшения на стенах. На обзорном экране, показывающем вид с камер на носу «Темпестуса», целый косяк вражеских истребителей разделился на три эскадрильи, которые по спирали помчались к кораблю, прошивая пустоту бледно-зелеными вспышками выстрелов.
Палуба содрогнулась, когда истребители вышли из общего строя и зашли «Темпестусу» с флангов. Лазерный огонь ударил по обшивке. Изображение дернулось и сменилось помехами из-за уничтоженных интенсивным огнем носовых датчиков. Где-то на борту баржи уже завыла система аварийного оповещения.
