Ярослав Смирнов - Охотник на звездном снегу
Он покопался в бутылках, выбрал себе «Менапийскую особую горькую», достал пузатый бокал, плюхнулся в огромное кресло, вытянул ноги, глубоко вдохнул аромат напитка и сделал маленький глоток.
Эх! Хорошо…
«Менапийская особая горькая» по вкусу напоминала солодовый виски, но была чуть помягче. Лекс закряхтел от наслаждения, вытащил сигарету и закурил, глядя на стеклянную стену окна сквозь бокал.
Вот он, солдатский отдых… да ни фига он не чувствовал себя солдатом. Привык, конечно, чего уж там, да и по дому как-то не скучал — хотя, наверное, просто по недостатку времени. Некогда скучать было. Но вот если представить, что еще девяносто восемь с половиной лет ползать по джунглям и лазить по горам, бродить по канализационным туннелям в заброшенных городах или топтаться в многопудовом скафандре на стометровой глубине в холодном море… невесело как-то становилось.
Самым забавным, кстати, приключением был абордаж в открытом космосе: эсминец ставартов, гориллообразных существ с планеты, расположенной рядом с крупной гипертранспортной развязкой в одном из секторов на Периферии, которые занимались грабежом пассажирских лайнеров возле собственного дома (как потом выяснилось, их правительство выдавало лицензии на подобного рода деятельность), сдуру наскочил на «Сиванар Эфит-Лутс», получил торпеду в дюзы и потерял ход, а кондотьер Контагний, дернув знаменитым шрамом на правой скуле, приказал вскрыть консервную банку с неизвестными нахалами и разобраться что к чему.
На абордаж бросили первую когорту. Центурию Лекса загрузили в челнок, который подошел к дрейфовавшему эсминцу ставартов и выбросил десант Охотников в открытый космос. Бойцы на ранцевых двигателях приблизились к кораблю противника, закрепились на обшивке и стали пробивать лаз. Все было бы нормально, но один из зарядов, установленных на корпусе эсминца, сработал раньше времени.
Двоих рекрутов разорвало на части, а Лексу кусок обшивки угодил в ранец. Скафандр не пробило, но двигатель превратился в металлолом, а велит Лекс Волк полетел в Пространство белым лебедем.
Вот так он и путешествовал без руля и без ветрил, да еще и без рации, пока какой-то совершенно дикий случай через час не вывел его к спасательной капсуле с эсминца ставартов, которая пыталась уйти неизвестно куда и была прошита влет импульсом с «Сиванар Эфит-Лутса». Лекс прилепился к капсуле, нашел аварийный люк (как и любое спасательное средство, капсула легко открывалась снаружи), забрался внутрь, слегка побил одну из двух уцелевших горилл (правда, обалдевший ставарт не сильно-то и сопротивлялся, а второй был ранен и еле дышал), сумел настроить передатчик и вызвать подмогу.
Раненый ставарт оказался их правительственным чиновником, который прибыл на эсминец с документами, подтверждающими право на пиратство, и рассказал Охотникам много интересного. В результате случаи странных исчезновений кораблей в том районе прекратились, а Лекс получил «Пурпурум Лабарум» третьей степени и прозвище Счастливчик.
Лекс невольно вздохнул и сделал хороший глоток. А ведь мог бы и пролететь мимо ставартов. Впрочем, чего уж тут.
Внезапно включился огромный тримерный экран. Лекс вздрогнул: прямо ему в глаза, улыбаясь, смотрела совершенно роскошная кареглазая шатенка и не спеша стягивала с себя одежду.
— Меретрикс-сервис отеля «Брак» предлагает господам постояльцам, свободным гражданам Республики, — вкрадчиво зашелестел женский голос, — каталог услуг, предоставляемых нашей службой, которая имеет безупречную репутацию и благодарности таких высокопоставленных клиентов, как…
А, ну да — каталог…
Девица совсем разоблачилась, постояла немного просто так, позволяя рассмотреть свое не имеющее видимых изъянов тело, потом крайне изящно опустилась на колени, выудила откуда-то из воздуха приличных размеров не то вибратор, не то фаллоимитатор, не то настоящий и самостоятельный — во всех смыслах — член и начала его с аппетитом облизывать. Смотрелось такое дело несколько комично, но достаточно, как вынужден был признать Лекс, возбуждающе.
Над головой меретриксы-мастерицы замерцала цифра — стоимость в денариях. Ну что ж, вполне приемлемо…
— …гарантия качественного обслуживания, низкие цены, широкий ассортимент предлагаемых услуг…
Шатенку сменила блондинка, которая, глядя на Лекса и соблазняюще похлопывая глазками, грациозно стала на четвереньки. Откуда ни возьмись опять появился чей-то пенис, подлетел к девице и начал ее основательно обрабатывать. Та закатывала глаза и равномерно покачивалась. Стоимость услуги игриво ей сверху подмигивала.
— Юмористы, — буркнул Лекс и отпил хороший глоток. Желание, впрочем, поднялось давно — в том числе и и душе. Все-таки полгода не иметь… Заметь: не иметь и не иметь. Хемингуэй в новом прочувствовании. Прощай, говорит, оружие. И стаканчик граппы.
Секунд через пять блондинку сменила рыжая, которая улеглась на спину и довольно широко развела ноги. Давешний Летучий Голландец и ее не обошел вниманием, хищно набросился на жрицу любви и за несколько мгновений довел ее до оргазма, после чего атаковал темнокожую авгилийку, завернувшую свое тело в замысловатый узелок. А потом пошло-поехало: неутомимый и независимый член трудился… в поте лица?.. не покладая рук?.. короче, ударно трудился, шутя расправляясь с расторопными разнообразными работницами меретрикс-сервиса. Цены над дамами мелькали, как в кассовом аппарате.
— …выбрать и заказать понравившуюся вам, уважаемый гость, модель вы можете, активировав сто пятнадцатый канал вашего сервис-коммуникатора…
Все понятно.
Лекс посмотрел на хронометр: пора к Фритигерну.
Он поморщился: виртуальный половой разбойник, совершенно осатанев, в диком темпе истязал стоявшую на голове крупногабаритную иксамитку. Цифры, обозначавшие (довольно значительную) стоимость услуги, дрожали, будто в страхе.
Тьфу ты, пропасть, Эмпуза их побери.
— Тривизор выключить, — негромко сказал Лекс, допив стакан и поднимаясь с кресла.
Перед тем как выйти из номера, он подошел к зеркалу — тяжелая рама, позолота и пурпур: цвета Цезаря — и придирчиво себя осмотрел. Все-таки первый выход в увольнительную к девкам. Кстати, в зеркало не гляделся Девятнадцать знает сколько времени: уж на крейсере так точно такого не было… если не считать кессона.
Ну что же… нормально. С такой мордой не стыдно справлять двадцатилетие. Подсох, щеки не торчат в разные стороны… парадно-выходной камуфляж — как влитой… темноват, правда, для веселья, но это фигня. Девкам надо — что? Правильно, форма. Со всех сторон. Нашивки алеют, эмблема Охотников — Змей, кусающий свой хвост, — белеет и желтеет… берет на голову — и айда. В кино.
Лекс подошел к двери номера Фритигерна, приложил палец к сенсору и внятно произнес:
— Это Волк.
Дверь отъехала в сторону. Заслышав хохот Фритигерна, Лекс сам невольно улыбнулся и шагнул вперед.
— Во как, — несколько удивленно сказал он, остановился, снял кепи и почесал лоб.
Фритигерн с Галлиеном сидели в креслах, положив ноги на низкий столик, на котором стояли бутылки. В руках приятели держали высокие бокалы, в которых среди кубиков льда плескалась янтарная жидкость.
Работающий тривизор во всех подробностях демонстрировал, как неутомимый фаллоагрессор доводил до точки кипения очередную виртуальную меретриксу — на этот раз могучую волосатую ставартку. Фритигерн хохотал и бил себя по коленке, Галлиен скупо улыбался.
Но вовсе не это удивило Лекса; просто приятели были одеты не в камуфляж, а в гражданское: Фритигерн — в ослепительно белые штаны, белую же рубашку навыпуск и умопомрачительные штиблеты, а Галлиен — в более скромный, но все же достаточно легкомысленный наряд, который вполне мог подойти для посещения земного найт-клаба.
— Эмпуза вас побери, — пробормотал Лекс, подошел к столу, взял бутылку и хлебнул из горла.
«Менапийская особая горькая», кстати.
— А, — обернулся к нему Фритигерн. — Волк!.. Чего это ты? — тут же с удивлением добавил он.
— Действительно, — спокойно проговорил Галлиен и отпил из стакана. — Впрочем, кажется, я понимаю, в чем туг дело. Просто у Волка нет другой одежды.
— Действительно, — передразнил его Лекс и, дыша менапийской горечью, плюхнулся в свободное кресло.
Фритигерн потрогал свои усики и произнес:
— Дела-а…
Потом подумал и сказал:
— Тривизор выключить.
— Действительно, — с легкой усмешкой молвил Галлиен, и Лекс почувствовал себя виноватым. — Волк никогда не ходил в увольнительную. У него просто не было возможности приобрести нормальный костюм.
У Лекса вертелась на языке колкость по поводу проявленного приятелем здравого смысла, но он промолчал.
— Впрочем, — продолжал вести речь Галлиен, — мы можем купить что-нибудь прямо здесь, в отеле.
