Эми Тинтера - Ребут
— Сколько? — спросила она.
— Пятьдесят два.
— Черт возьми.
Я не смогла сдержать улыбки, когда она ухмыльнулась, глядя на цель. Может быть, Ниже-шестидесятые не все такие уж безнадежные.
Глава 4.
Следующим ранним утром Мэнни привел новичков в спортзал для выбора тренера.
Они последовали за ним через дверь прямым строем с лицами, сдавленными от страха и изнеможения.
За ними прошли несколько врачей в лабораторных халатах. Их тестирования и рентген продолжатся сегодня, что поспособствует истощению новичков. Я вспомнила, как бегала на беговой дорожке с крутым наклоном, в то время как ко мне были прикреплены всевозможные приспособления. Доктора продолжали повышать скорость, пока я, наконец, не упала.
Ребуты сбились в группы за спинами тренеров, сгорая от желания узнать, какой у кого будет тренер. Эвер стояла в углу с несколькими Ниже-шестидесятыми слева от меня, прислонившись к стене и наблюдая за тем, как новички выстраиваются перед нами.
Я повернулась, и мои глаза сразу же наткнулись на Двадцать два. Его взгляд был обращен на Лисси, но когда он поймал мой, на его лице вспыхнула улыбка, после чего он надул губы.
— Пожалуйста?— беззвучно произнес он губами.
Мольба не проходила со мной. Люди все время старались умолить меня.
“Пожалуйста, не забирай меня.” Или “Пожалуйста, не трогай меня”, или “Пожалуйста, не убивай меня”. Не срабатывало.
Но с другой стороны, эта улыбка… Я почти позволила одной расползтись на моем собственном лице.
Нет. Это было смешно. Я не могла позволить странно улыбающемуся парню заставить меня сделать что-то глупое. Я была лучшим тренером и брала только лучших новичков.
« Может быть, они лучше потому, что ты делаешь их такими ». Эта мысль изводила меня с прошлой ночи.
Дверь распахнулась, и спортзал затих, когда офицер Майер, командующий офицер пяти центров КРРЧ, прошел через комнату. Он остановился рядом с медицинским персоналом и скрестил руки над своим выпирающим животом. Офицер Майер провел большую часть своего времени в Розе, самом крупном из пяти центров, и часто появлялся, чтобы следить за новичками. Он наблюдал за ними в течение полного шестинедельного процесса, следя за лучшими и отсеивая тех, которые могли бы стать проблемой.
— Сто семьдесят восемь, — сказал Мэнни.
Я перевела взгляд на Сто двадцать один, и тот кивнул мне. Он уже знал, что я выберу его. Другие ребуты сказали ему.
Я взглянула на Двадцать два. Как долго он продержался бы с Лисси? Они бы отправились на задание через пару недель, а с послужным списком Лисси, он был бы мертв в течение двух месяцев.
Взгляд его темных глаз удерживал мой. Не многие люди смотрели мне в глаза. Люди вообще не хотели смотреть на меня, а ребуты либо боялись, либо чувствовали, что я была кем-то вроде начальника.
И эта улыбка. Эта улыбка здесь была странной. Новички не приходили с улыбкой, они были напуганными и несчастными.
Он был определенно странным.
— Сто семьдесят восемь? — повторил Мэнни, выжидающе глядя на меня.
— Двадцать два. — Вылетело из моего рта, прежде чем я смогла бы передумать.
Ухмылка расползлась по его лицу.
Тренеры изумленно уставились на строй. Настроение Лисси уже улучшилось.
— Двадцать два? — повторил Мэнни. — Каллум?
— Да, — подтвердила я.
Я украдкой бросила взгляд через зал, чтобы увидеть офицера Майера, потирающего подбородок, его губы искривились в нечто, граничащее с разочарованием. Я подумала, что он может возразить, заставить меня выбрать высший номер, но он молчал.
— Хорошо, — сказал Мэнни. — Сто пятьдесят?
Хьюго открыл рот, потом закрыл его, и повернулся ко мне с хмурым взглядом.
— Ты уверена?
Двадцать два засмеялся, и Мэнни сделал ему знак замолчать.
« Нет ».
— Да, — сказала я.
— Я… Сто двадцать один, тогда, — сказала Хьюго, смотря на меня так, словно я могла возразить.
Я не возражала. Я стояла там, пока другие тренеры выбирали себе новичков и закончили с этим, чтобы приступить к обсуждению процесса. Я ждала, оцепенев от своего решения, пока Двадцать два вразвалочку не подошел ко мне с руками, засунутыми в карманы своих черных штанов.
— И все-таки я тебе нравлюсь, — сказал он.
Я нахмурилась. В этом я не была уверенна. Мне было любопытно. Я была заинтригована. Но нравится? Это уже перебор.
— А может и нет, — сказал он со смехом.
— Я думала над тем, что ты сказал. Что у меньших номеров нет меня.
— Ах. Так это не из-за меня.
Он улыбнулся мне, и у меня сложилось впечатление, что он не поверил ни единому моему слову.
Я неловко переминалась с ноги на ногу. Мне хотелось двигаться, а я никогда так не возилась.
— Ты хороший бегун? — спросила я быстро.
— Сомневаюсь.
Я вздохнула.
— Мы будем встречаться на крытом стадионе каждое утро в семь часов.
— Хорошо.
— Старайся не кричать, когда я буду переламывать твои кости. Это меня раздражает. Ты можешь плакать, если хочешь. Это нормально.
Он разразился смехом. Я не думала, что это было смешное заявление.
— Понял, — сказала он, безуспешно пытаясь скрыть свою ухмылку. — Крики — нет. Плачь — да.
— Ты когда-нибудь держал какое-либо оружие?
— Нет.
— Навыки?
— Я хорош в технологических штуках.
— Технологические штуки? — повторила я, растерянно нахмурившись. – Где ты видел компьютеры в трущобах?
— Я не из трущоб. — Он понизил голос, когда сказал это.
Я моргнула.
— Ты из рико?
Он слегка рассмеялся.
— Никто не называет его так. Просто Остин.
Никто из риконе называл его так. Снаружи, в трущобах, мы использовали испанское слово для «богатых», обозначая состоятельную часть города.
Я быстро оглядела спортзал. Там было несколько ребутов из рико, но они, безусловно, были в меньшинстве. Я никогда не тренировала кого-то из них. Последний мой ученик, Мэри Сто тридцать пять, жила на улицах Ричардса и стала выносливее из-за этого. Жизнь в трущобах делала ребутов лучше, сильнее. Двадцать два влип вдвойне. Я не была уверена, что выбрала бы его, если бы знала про это.
— Как ты умер? — спросила я.
— КДХ.
— Я думала, что они, по большей части, уничтожили вирус КДХ в состоятельных районах города, — сказала я.
— Они близки к этому. Я просто один из немногих счастливчиков.
Я поморщилась. Смерть от КДХ была ужасной. Они назвали вирус в честь города, который был эпицентром вспышки, Килл-Дэвил Хиллс, штат Северная Каролина. Это была разновидность респираторного вируса, часто встречающегося у детей и убивающий большинство людей в течение нескольких дней.
— Мои родители отвезли меня в больницу в трущобах, потому что не могли позволить себе какие-либо лекарства, — продолжил он.
— Это было глупо.
Все знали, что КДХ свирепствовал в трущобах. Никто не вылечивался от него там.
— Да, ну, они были в отчаянии. И они не понимали…
— Что, как только ты попадешь в больницу в трущобах, ты умрешь или будешь распределен.
— Да. Как ты умерла? — спросил он.
— Меня застрелили, — сказала я. — Какие-нибудь другие навыки?
— Нет, кажется. Подожди, сколько лет тебе было, когда ты умерла?
— Двенадцать. Мы говорим не обо мне.
— Кто будет стрелять в двенадцатилетнюю девочку? — спросил он с такой наивностью, которая могла исходить только от прожившего всю свою жизнь внутри стен, где никогда ничего не случалось.
— Мы говорим не обо мне, — повторила я.
В любом случае, какой смысл? Как я смогу объяснить жизнь с наркозависимыми родителями, грязной лачугой, драками и криками, которые начинались, когда они слишком долго не получали дозу? Богатому ребенку это никогда не понять.
— Новички! — крикнул Мэнни, жестом подзывая их к себе у двери спортзала.
— Мы начнем позже? — спросил Двадцать два.
— Да, у тебя еще есть тесты, которые нужно сделать, — сказала я, показывая на медперсонал. — Мы начнем завтра.
Он вздохнул, проведя рукой по лицу.
— Серьезно? Ещетесты?
— Да.
Он перевел взгляд с меня на других новичков, которые уже присоединились к Мэнни.
— Хорошо. Тогда увидимся завтра.
— Двадцать два! — закричал Мэнни. — Шевелись!
Я жестом приказала ему идти, и он пробежал через весь зал и исчез за дверью. Все тренеры пялились на меня, проходя мимо. Хьюго и Лисси остановились передо мной, надевая соответствующие озадаченные выражения.
— Что с тобой случилось? — спросила Лисси, уперев руки в бока и нахмурив брови.
— Он особенный или что? — спросил Хьюго.
Лисси закатила глаза.
— Да. Он очень особенный, Хьюго.
Я пожала плечами.
— Может, мне удастся сделать его лучше.
