Павел Зло - Последний отчет
- Гибсон - американец, гениальный доктор в области психиатрии, создатель огромного числа теорий, экспериментов по изучению головного мозга и того что внутри него происходит. Психиатры по тесту Гибсона выявляют предрасположенность пациентов к гомосексуализму.
- Не верю. Я в бреду просил вас проверить меня на педераста? Черт возьми, нарочно и не придумаешь. Бывает же такое! Скажу вам док это все из-за сотрясения, боюсь, оно сильнее, чем вы предположили. Чему это вы радуетесь?
- У вас нет никакого сотрясения.
- Вы солгали мне?
- Просто решил вас взбодрить. У вас лишь небольшая шишка. Томография не выявила ничего.
- А про тест Гибсона вы тоже решили меня взбодрить?
- Это была шутка. Вы ничего не говорили, лежали как труп.
- У вас очень специфичные шутки док. Юмор - ключ к выздоровлению. К тому же недостаток общения, пожалуй, единственное, что мне мешает. Хочу вас спросить - вы помните точное время, когда вы получили от нас экстренное сообщение о том, что полетела система контроля?
- Вроде бы. А что?
- Уж очень не надежной системой она стала в последнее время. То и дело дает сбои. До этого момента не большие - мы сами с ними справлялись, а позавчера испортилась окончательно.
- У вас должна стоять мощная защита.
- Да это так. Но последний выброс снес ее окончательно.
- Почему сразу не оповестили?
- Это не моя забота - система контроля. Здесь главный Кастет. Он пытался заставить ее функционировать, как обычно делал, но тут оказалось все сложнее. В итоге провозился с ней два дня. Поняли - самим не управиться - сообщили вам.
- Я удивляюсь, как вообще вы без этой системы два дня продержались. Зона сейчас самое благодатное место для всякого рода ловушек и опасностей - о центре я и не говорю.
- Странное что-то с этой системой творится, не к добру это все.
Мне послышалось, как в комнату вошел кто-то третий.
- Как наш гость? - спросил вошедший - это был тот человек в экзоскелете спасший меня - Кастет.
- Он везунчик.
- Мы вас долго ждали. Потом решили идти вам на встречу. Вижу что не зря
- Это точно - подумал про себя я и обессиленный лег на холодную поверхность, в то время как ученый сделал мне уколы, стабилизирующего вещества и новокаина.
Спустя семь часов крепкого сна я уже разгуливал по их базе. В главном зале, увешанном уймой, еще больше чем в лаборатории у Рамиля, мини-экранов, дисплеев показывающих происходящие процессы выполнения программ в графиках. Там же в главном зале присутствовал Кастет.
- Сколько нужно времени, чтобы наладить систему?
- Думаю день.
- Тогда он у вас есть - сказал Кастет и вышел из помещения в коридор.
Честно говоря, в день мы собирались уложиться, будучи еще вдвоем - с Палым, когда шли сюда, попутно, обсуждая возможную поломку. Теперь я даже и не предполагал, сколько времени мог занять ремонт. Сначала я долго диагностировал оборудование, но никаких видимых причин или поломок не наблюдал. В конце-концов, именно Палый был единственным инженером по компьютерным системам я же по сравнению с ним смутно представлял, что это такое. Но примененный мною и пропагандируемый покойным Щербатовым "метод тыка", спасавший его не раз вывел меня на правильную дорогу. Наконец я пришел к выводу: мне противостоит не одна, а целая череда поломок. Одну я бы вычислил довольно легко, даже не имея особого опыта, который имел погибший Палый. Обозначив причину, я принялся за наладку: заменил пару транзисторов, обновил реестр и переустановил защиту. Одним словом схема сработала - система контроля вновь заработала.
- В чем же было дело? - поинтересовался Кастет пришедший поглядеть на плоды моего труда.
- Как предположение - скорее всего, сильное излучение. Оно губительно не только для живого, но и для машин - ответил я. - Слышал, часто бывают сбои.
- Часто всему виной выбросы, но чтобы так основательно - впервые.
- Надеюсь теперь, следующий сбой не скоро случится.
Кастет отошел от мониторов - Пока вы были здесь один, вы не слышали гул?
- Какой еще гул? - переспросил я. Во мне поселилось чувство будто этот разговор закономерное продолжение того бреда что нес Рамиль. Наверное, от долгого пребывания в Зоне у самого центра они посходили с ума.
- Понятно - одна из ваших шуток. Затем окажется, что это был тест на пердежеспособность.
Кастет даже не осекся, продолжал говорить - Его слышно только по ночам как сейчас, при полной тишине.
- И что он означает?
- Не знаю, но он меня до нутра пронимает - в этот момент над нами начинает мерцать люминесцентная лампа.
- Опишите мне, на что это похоже?
- Иногда на завывание ветра в дверном проеме, иногда на скрежет металла, а иногда очень редко на голоса вроде людских, но разобрать их не говоря о том, что б понять - невозможно.
- То есть каждый раз по-разному?
- Почти всегда. Рамиль, предположил одну идею с первого взгляда бредовую конечно, но зерно разумного в этом есть. Вы знаете, что между сталкерами ходит странный слух, будто один из реакторов на ЧАЭС до сих пор работает, и работал все это время? Толи это пятый - секретный энергоблок, строившийся под землей для обеспечения военных нужд толи один из четырех - уверенно не скажу, но говорят, будто бы в спешке ученые забыли его погасить. И он продолжает вырабатывать в пустоту колоссальную энергию - мерцающая лампа перегорает.
- И что же здесь разумного...? Причем тут гул?
- Наша база одна из самых ближних к ЧАЭС. Датчики расставлены по периметру и работают в автоматическом режиме, т.е. записывают все что слышат. Иногда они показывают довольно интересную картину, тот самый гул он возникает на пленке. Я попытался установить источник, точное местоположение, сверив полученные координаты с картой, и выяснил, что звук и его источник находятся точно под саркофагом сооруженным военными.
- Как же такое возможно?
- Если бы я знал на это ответ - я бы не спрашивал вас. Только мне представляется, что одной манипуляцией вроде того, что нажал на кнопку - И все готово - реактор остановился. Наверное, это не так - остановка реактора этим не ограничивается. Насколько мне подсказывают мои знания все далеко не так просто. Необходимо постепенно снижать энергию, фиксировать точки спада каждого понижения мощности, и прочее. Это минуты, минуты и минуты. Иногда я задаюсь вопросом - когда взорвался тот злополучный реактор, было ли время у ученых на то чтобы погасить остальные или они просто сбежали, не удосужившись проверить, погашены ли реакторы или нет.
- Но это же сталкерская байка.
Кастет мгновенно переменился в лице, словно в нем потерялась последняя причина говорить со мной. Вслед прозвучал лишь небольшой реверанс, скорее из любезности, чтобы не уходить в безмолвии, последняя попытка сгладить вышесказанное, отпрянув от слов понимая, что с выбором собеседника досадно ошибся. - Может быть, вы и правы - ответил он и направился к выходу.
- Я могу переговорить с Рамилем?
- Если очень хотите.
Я перешел в отсек лаборатории. Рамиль производил вскрытие пса.
- Что с собачкой, док?
На ту минуту он делал лоботомию мозга, ковыряясь любимыми щипцами в отверстой черепной коробке собаки.
- Это не собачка, а собака Чернобыля. Если по-научному трансмутационное существо.
- Похоже, у них не было водки, и радиация сделала свое дело. Верно доктор?
- Разумеется, но перед этим ее остановила пуля - Рамиль надавил щипцами на кору мозга, от этого выступила мозговая слизь, а вместе с нею вытекла и пуля. Ученый ловко подцепил ее щипцами и предоставил мне. - Глядите если б не она - лежать бы мне на соседнем столе.
- Ученый, самостоятельно находящий материал для собственных исследований. Это забавно.
- Раньше я сидел у себя, а все что мне нужно приносили подчиненные Кастета. Теперь все иначе. Никто не хочет рисковать своей жизнью даже ради великого открытия. Все приходится делать самому.
- Значит радиация не причем?
- Вы всегда так категоричны? Я давно заметил, что радиация на самом деле это не бедствие, а следствие. Радиация - это лишь сублимация потока энергии, под влиянием которого живет и прогрессирует любой организм. В том числе человек.
- Серьезно?
- Абсолютно. В нормальном мире радиация тоже есть, но ее доза настолько низка, что не является смертельной. Под ее воздействием происходит эволюция на данной планете. Радиация сотворила человека. Да, именно под ее воздействием через миллионы лет первобытная обезьяна потеряла волосяной покров, встала на две ноги и заговорила. Радиация - это великая вещь, но избыток ее может стать смертельным, а большая доза может так запустить эволюционные процессы, что будь такая доза радиации как здесь, обезьяна эволюционировала бы в человека не через миллионы, а через пару десятков тысяч лет.
