Николай Степанов - Змееносец
— Владислав, — в комнату вошел другой таможенник, — ты задерживаешь рейс на Марс?
— Я снимаю этих пассажиров с рейса.
— Надеюсь, у тебя имеются веские основания?
— У пассажира найден подозрительный пакет. — Таможенник поспешил спрятать презервативы в карман брюк.
— Где он?
— Пропал, но на видео должен быть обязательно.
— Ты проворонил вещественное доказательство?
— Я найду.
— Разрешение на обыск имеется?
— Видеозапись будет основанием, — неуверенно произнес Владислав. Ему не очень хотелось, чтобы начальство видело его с презервативами в руках.
— Смотрел?
— Еще нет.
— Так чего же ты стоишь? До отправления челнока осталось меньше полутора часов. Либо ты выдвигаешь официальное обвинение, либо извиняешься и отпускаешь людей. Не забыл, с кого теперь взыскивают за несостоявшийся вылет?
После участившихся случаев произвола со стороны таможенных служб страховым компаниям удалось протащить через парламент закон об ответственности таможенников за необоснованные задержки пассажиров. Теперь они были обязаны выплачивать не только стоимость билета, но и полностью компенсировать потери по иску пострадавших. Причем львиную долю выплат взыскивали с чиновника, принявшего решение.
— Я сейчас. — Владислав поднял крышку стола, оказавшуюся монитором и просмотрел запись.
Кислое выражение лица сообщило больше, чем хотел рассказать его владелец. На двух экранах были видны только затылки пассажиров, а третья камера после того, как поскользнулся Фетров, вдруг потеряла четкость изображения и показывала ежика в тумане, который оттуда еще не вышел.
— Я настаиваю на обыске, — прорычал обманутый чиновник. — Пакет с порошком у него. Это точно.
— Пусть обыскивает, — равнодушно отреагировал Андрей. — Я понятия не имею, о чем идет речь. Правда, один пакетик с весьма пикантным содержимым мне только что показали. Вы его ищете?
— Хватит надо мной издеваться! Ты у меня сейчас…
— Только попрошу сначала пригласить независимого адвоката и понятых, чтобы зафиксировать факт произвола, — не дал закончить Фетров.
— Ты знаешь, куда отправляется этот пассажир, Владислав? — недавно вошедший таможенник выглядел весьма озабоченным.
— На Инварс.
— Если конкретнее — то в завратный мир, куда билетик стоит столько, сколько нам с тобой за десять жизней не заработать. Ты готов рискнуть?
В комнате повисла напряженная пауза. Казалось, еще немного — и будет слышно, с каким скрипом проворачиваются шестеренки мыслительного процесса.
— Прошу прощения, господин Фетров, произошло недоразумение, — выдавил из себя Владислав.
Удалившись на пару метров от злополучной комнаты, Таркова не выдержала:
— Ты… Прошу прошения, вы… совсем рехнулись? Что вы устроили в досмотровой? Кому вздумали фокусы показывать?
— Нет ничего лучше, чем максимально наглядно объяснить человеку его заблуждения, — улыбнувшись, ответил Андрей.
— Ты… вы представляете?..
— Вероника, зачем вы себя насилуете? Мне, например, гораздо легче общаться на «ты». Тем более что я, в сравнении с вами, не такой уж и старый. Или я плохо выгляжу?
— Ты ведешь себя как ребенок! — Девушка все не могла успокоиться. — Если бы таможенник устроил обыск, то…
— Он бы ничего не нашел. Разве что догадался залезть в собственный карман, но при понятых и адвокате. Это был бы грандиозный скандал!
— Откуда у тебя пакет с порошком?
— Точно не знаю, скорее всего — происки недоброжелателей, — махнул рукой Фетров. — Завидуют, что я оказался столь удачливым.
— У тебя есть такие враги? — удивилась Вероника.
— Какие?
— Если в пакете действительно был наркотик, тебя могли посадить на десять лет. Когда ты успел его подменить и откуда взялся?.. — девушка запнулась. — Я ничего не заметила.
— Мужик так сожалел о том, что ему судьба не преподносит сюрпризов, что я по доброте душевной решил ему помочь. Пусть порадуется. — Андрей искусно ушел от ответа. — А насчет презервативов… Они лежали у него во внутреннем кармане.
— Ты же мог сорвать вылет, — не унималась Таркова. Она страшно переволновалась в кабинете таможенника.
— Давай не будем об этом думать. Сама же сказала — я на отдыхе, значит, только о приятном. Например, не заказать ли нам бутылочку красного для снятия стресса? Минут пятнадцать у нас имеется. Зайдем в буфет?
В огромном зале, где оказалась парочка, кафе и бары встречались на каждом шагу. Андрей по привычке называл их буфетами.
— Можешь заказывать себе что угодно. На отдыхе сейчас лишь один из нас, а я на работе не пью.
— А сок будешь?
— Ладно, уговорил. Во рту действительно пересохло.
Турист заказал два стакана свежевыжатого апельсинового и присел за столик рядом с девушкой.
— Кстати, забыл поблагодарить тебя, Вероника.
— За что?
— Ты оставалась на месте, как я и просил.
— Я уже потом поняла, что исполняю роль ширмы и заслоняю одну из камер. Вторую ты загородил сам. Но как удалось справиться с третьей?
— Замазал объектив — и все дела.
— Чем? Ты же к ней не приближался.
— Не люблю раскрывать свои профессиональные секреты, ну да ладно! Смотри. — На ладони Андрея лежала серая капсула размером с пшеничное зернышко. — Если ее сначала сжать пальцами, а затем бросить, например, на стекло, образуется мутное пятнышко, которое исчезает без следа через пять минут. На это время съемка не прекращается, но и разобрать ничего невозможно.
— Откуда у тебя такая капсула?
— В манжетах моих рукавов еще много сюрпризов. Могу устроить дымовую завесу, вспышку огня, да мало ли что…
— Ты способен с первого раза попасть таким маленьким зернышком в глазок камеры? Это невозможно!
— Годы тренировок, — с нарочитой небрежностью произнес турист.
— А ты случайно не домушником работаешь?
— Не угадала. Первое предположение было вернее.
— Какое предположение?
— О фокусах. Я потомственный иллюзионист.
— Да-а-а? А при чем тут видеокамеры?
— Ну так это же первейшие враги моей профессии.
— То есть?
— Сама посуди. В любом фокусе присутствует некая доля обмана. Та скрытая от наблюдателей часть, которая и привносит в наше ремесло необычность, волшебство. Пока зритель о ней не знает, он восторгается, но стоит раскрыть секрет, и действо теряет свою привлекательность. С появлением современных систем слежения нам, фокусникам, работать стало очень тяжело. Тебя со всех сторон записывают на видео, а потом чуть ли не под микроскопом рассматривают каждый шаг. У себя в цирке мы научились с этим справляться, но иногда приходится демонстрировать свое мастерство у кого-нибудь в гостях, там, где отказать хозяевам сложно. Вот и приходится прибегать к некоторым хитростям. — О своей любимой работе Фетров мог говорить часами.
— Против технического прогресса вы боретесь его же методами, — пришла к заключению Таркова.
— А куда деваться?
— И ты решил точно так же разобраться с чиновником?
— Так ведь получилось же.
— Скажи спасибо, что по просьбе моего деда явился второй таможенник. А то ведь фокус мог и не сработать, но сыграл бы свою роль пресловутый человеческий фактор, и мы опоздали бы на рейс. То-то обрадовались бы твои недоброжелатели! Да и с камерами… Не все из них можно увидеть. Что бы ты делал, если бы прозевал хоть одну?
— Я же говорю, мы, фокусники, оснащены не хуже потенциального противника. Думаешь, у меня с собой нет оборудования, определяющего жучки? Ошибаешься. Видишь вон ту дамочку с пирсингом на брови?
В бар как раз вошла длинноногая брюнетка в очень короткой юбке. Ее агрессивная боевая раскраска и глубокий вырез на груди не мог не привлечь внимания окружающих мужчин, однако Андрей первым делом заметил специально замаскированную деталь.
— Та, что держит видеокамеру? — решила уточнить Таркова.
— Да. Эта камера у нее без передатчика, она просто записывает. А вот пирсинг — совсем другое дело. Тут и запись, и трансляция.
На минуту задержавшись возле входа, брюнетка заметила победителя Лунной лотереи.
— Вот вы где, Андрюшенька! Замучилась вас искать, дорогой, прямо с ног сбилась. — В подтверждение своих слов она обессиленно плюхнулась на стул рядом с Фетровым и взяла его стакан. — Как началось путешествие? Никто не препятствовал? С расспросами не приставал?
— Кроме тебя, — сделав ударение на втором слове, ответил парень, не подозревавший, что знаком с девицей настолько близко, чтобы она звала его уменьшительно-ласкательным именем, — пока еще никто, дорогая. Кстати, я пью сок с повышенным содержанием калорий. Тебе не повредит?
— Неужели я выгляжу толстой?
