Джон Гриббин - Дорога в никуда
Запасы вяленого мяса и черного хлеба подошли к концу. День за днем они шли по крутым склонам, по трудно проходимым звериным тропам и у них не было никакой пищи, кроме ягод. На следующий день Кания с луком и стрелами пошел на охоту в горный лес, пока остальные спали под елями и пихтами. На этой высоте было заметно холоднее, чем на равнине, и ночи были такими неприятно холодными, что О'Брайен и Ту Хокс были вынуждены соорудить себе толстое ложе из еловых ветвей, чтобы не замерзнуть в своих тонких мундирах.
Через несколько часов после ухода Кания вернулся назад, шатаясь под тяжестью молодого дикого кабана. Смеясь, он принял поздравления остальных людей и сел отдыхать, пока остальные свежевали тушу. Ту Хокс старался быть как можно более полезным. У него было впечатление, что Дзикозес считает эту местность достаточно безопасной, чтобы идти по ней днем, но он не рискует делать ни одного выстрела. Может быть, они взяли с собой лук и стрелы только по соображениям безопасности. С другой стороны, разнообразие оружия этих людей было свидетельством того, что они умели обращаться и с ним и попали к ним из разных источников; так, вероятно, два ружья и револьвер с магазином были взяты у убитых ими врагов.
Разделанного кабана они скоро начали поджаривать на нескольких небольших кострах. Ту Хокс ел жадно. Мясо было жестким, сочным и не совсем прожаренным, но великолепным на вкус. О'Брайен, кажется, считал так же. Он не привык к таким долгим и трудным маршам пешком на голодный желудок, и за последние дни он очень устал.
Теперь он похлопал себя по животу, рыгнул и сказал
— Люди, я чувствую себя великолепно! Если бы я теперь еще с недельку смог бы поспать, я бы стал совершенно новым человеком.
Но это желание было невыполнимым. Тремя днями позже они все еще бродили в горах, двигаясь на восток параллельно высокой цепи гор со снежными вершинами. Тропа сначала поднималась вверх, преодолевала идущий на юг троп, потом снова начала опускаться вниз. А потом, на четвертый день после пира, они внезапно оказались в такой ситуации, когда им пришлось применить огнестрельное оружие.
Они уже спустились в корытообразную долину. Верхняя часть ее поросла лесом, а остальную площадь занимал кустарник, заросли тростника, болотистые лужайки и маленькие грязевые озерца. Местность была чрезвычайно дикой. Журавли, серые гуси и другие дикие птицы обитали в этих болотах; однажды дорогу им перебежала лисица; на краю быстрого горного ручья стоял огромный бурый медведь, он повернул свою длинную морду в их сторону и стал принюхиваться, потом повернулся и исчез в чаще леса. Отряд достиг дна долины и двигался по ее твердой почве; слева от них был край горного леса, а справа болотистые лужайки. В это мгновение позади них послышался низкий трубный рев. Они обернулись и увидели огромного быка с высоко поднятой головой и налитыми кровью глазами, приближавшегося к ним.
О'Брайен непроизвольно отступил на шаг назад.
— О Боже! Что за чудовище!
Высота быка была не меньше двух метров. Шерсть его была серо-черной и блестящей, а его мощные тяжелые рога были остро отточены, как кинжалы.
— Первобытный бык! — сказал Ту Хокс. Пальцы его правой руки сжали рукоятку пистолета, словно он был единственной реальной вещью в этом невероятном мире. Он был не особенно испуган размерами животного, потому что у людей вокруг него было достаточно ружей, чтобы убить даже такого колосса. Его испугало ощущение, что он попал в доисторическое время, когда человечество только начало зарождаться.
Первобытный бык предупреждающе заревел и подбежал ближе. Затем он остановился и вскинул вверх свою мощную голову. Его черные глаза блестели в свете солнца, но было неясно, значил ли его взгляд желание напасть или же это было просто любопытство. В пятидесяти метрах позади него показались пробирающиеся через кустарник несколько коров, которые нисколько не были озабочены поведением своего господина и общипывали зеленую листву. Бык, напротив, вел себя вызывающе и, казалось, решил защитить свою территорию от непрошеных гостей.
Дзикозес что-то сказал своим людям, потом вышел вперед и пару раз пронзительно крикнул. Бык остановился и осмотрелся. Дзикозес крикнул снова, первобытный бык повернулся и побежал прочь. Ту Хокс облегченно вздохнул. Внезапно, словно он снова почуял что-то или передумал, бык снова остановился и вскинул свою огромную голову. Потом он опустил голову и взрыл передними копытами землю, так что трава и комья земли отлетели в сторону на несколько метров. Снова глухой рев, потом хвост быка поднялся как штандарт и колосс бешеным галопом устремился вперед. Земля дрожала под ударами его копыт.
Дзикозес выкрикнул пару приказов и его люди бросились в разные стороны, чтобы оказаться по бокам первобытного быка. Только два американца все еще оставались на месте, там, откуда они впервые увидели быка. Ту Хокс увидел, что девушка вытащила свой револьвер с барабаном и спряталась за стволом дерева.
— Мы должны бежать! — задыхаясь, произнес О'Брайен. — Я направо, ты налево!
Они побежали. Первобытный бык изменил направление и стал преследовать Ту Хокса. Тем временем оба ружья открыли огонь, а также послышались выстрелы из другого оружия. Кания выпустил стрелу. Стрела вонзилась в тело быка позади лопатки, но это не остановило быка, даже не замедлило его скорости. Девушка тоже открыла огонь, но ее мелкокалиберные пули ничего не могли поделать.
Вторая стрела попала быку в правую переднюю ногу. Он упал и несколько метров проскользил по траве, а затем замер не более чем в пяти метрах от Ту Хокса. Ту Хокс взглянул на массивную голову, заглянул в большие черные глаза. Длинные ресницы напомнили ему девушку, которую он узнал в Сиракузах — позднее он удивлялся, что в такой критической ситуации ему в голову пришла эта мысль. Он подошел к зверю поближе и выстрелил из пистолета ему в глаз. Одновременно в тело быка вонзился рой пуль. Бык вздрогнул. Хотя кровь текла у него по меньшей мере из десяти ран, он все еще пытался встать. Он с трудом встал, ревя от боли и ярости. Один из мужчин, подойдя почти вплотную, прицелился и выстрелил. Рев оборвался, и первобытный бык рухнул на землю. Он откатился в сторону, еще раз поднял голову, издал слабое мычание и умер.
Только теперь Ту Хокса охватила дрожь. Ему казалось, что его сейчас вырвет, но это неприятное чувство быстро прошло и он избежал позора.
Дзикозес вытащил свой длинный нож и перерезал горло первобытному быку. Он выпрямился, вытер окровавленный нож и, казалось, что в это мгновение он забыл и о мертвом животном, и о столпившихся вокруг него людях. Он нервно осмотрелся, приказал своим людям молчать, прислушался и осмотрел долину и склоны гор, очевидно, обеспокоенный тем, что его выстрелы могут быть услышаны и они попадут в нежелательное общество. Ту Хокс хотел спросить его, кто может находиться в этой заброшенной местности. Но потом он решил, что помимо значительных трудностей во взаимопонимании могло быть только полезным, если эти люди в его присутствии будут говорить свободно и открыто. Хотя он понимал едва шестую часть того, что они говорили, но он учился.
Эти люди освежевали огромное животное и своими кинжалами вырезали огромные куски мяса из его бедер и задней части. Кания попытался добыть сердце, однако Дзикозес не разрешил ему сделать этого. Эти двое некоторое время спорили, потом Кания угрюмо сдался. Из этого Ту Хокс заключил, что Кании сердце нужно было не для еды. По-видимому, его предложение заключалось в том, чтобы они все съели кусочек этого сердца и благодаря этому приобрели бы частицу силы и храбрости быка. Дзикозес был против этого культового обряда; он хотел как можно быстрее покинуть эту долину.
Каждый нагрузил на себя несколько кусков мяса, потом они отправились дальше. Дзикозес приказал бежать волчьей рысью: сотню шагов бегом, сотню шагов с нормальной скоростью пешехода. Во всяком случае, за короткое время они преодолели восемь или девять километров, но дорогой ценой. Когда они достигли другой стороны долины и начали снова подниматься сквозь лес в гору, они были изнурены и покрыты потом. Но Дзикозес был неумолим и не дал им ни минуты отдыха. Тропа, почти незаметная в зарослях травы, достигающей колен, все время извиваясь, круто шла вверх по лесистому склону.
Они не поднялись и на сотню метров со дна долины, когда поблизости от них раздались выстрелы. Кания вскрикнул и упал, прокатился некоторое расстояние вниз но склону и, наконец, застрял в густом кустарнике. Остальные бросились на землю в том месте, где они стояли. Ту Хокс огляделся, однако противник оставался невидимым.
Снова прозвучал выстрел, и Ту Хокс услышал, как пуля ударилась в ветку над его головой. Случайно он смотрел в том направлении, из которого раздался выстрел, и увидел полускрытого мужчину, спрятавшегося за стволом дуба. Он не стал отвечать на огонь, потому что стрелок снова исчез в своем укрытии. Впрочем, пистолет на расстоянии пятьдесят-шестьдесят метров бил очень неточно. Самым лучшим было поберечь патроны.
