Василий Головачев - Возвращайтесь живыми!
— Сплошные таланты, — иронически скривил губы Играев.
— После Кембриджа он продолжил обучение в Миннесоте и в Европейском колледже в Брюгге. Маниакально любит плавание, хотя никто никогда не видел его в бассейне или на море.
— Почему маниакально?
— Не пропускает ни одного соревнования по плаванию, ездит на все чемпионаты Европы и мира.
— Ещё одно косвенное доказательство того, что он рептилоид. Хотя главную опасность для цивилизации представляют не маньяки, размножающиеся в потребительском обществе как черви в гниющем мясе, а элита, подводящая под этот процесс идеологическую платформу. Кстати, господин Глюкк и входит в элиту.
— Разумеется.
— Он женат?
— С будущей женой познакомился в Брюгге — с испанкой Дюрани, но потом развёлся. Женщинами не увлекается. Пробовал себя в журналистике, служил в Еврокомиссии, курировал программы помощи республикам Средней Азии, бывал в Киргизии, в Туркменистане, в Украине. Представляете связи?
В кабинете стало тихо.
— Это он! — после паузы уверенно проговорила Софья Денисовна. — Слишком много специфических выездов за границу, да ещё в те страны, где случались «оранжевые» и прочие революции. За ним нужно установить наблюдение.
— Для этого мы и готовим спецгруппу в Британию, — сказал Тамерлан. — А кандидатура на пост главного Поводыря действительно хорошая. Хотя надо бы и к другим присмотреться.
— Мы присматриваемся, — кивнула Софья Денисовна. — В поле изучения все властные структуры всех государств без исключения. Уже составлен список, в котором более двух сотен определённой направленности людей, проводящих исключительно вредную политику. В скором времени наш департамент даст им оценку.
— Работа с ними — только часть наших замыслов, — сказал Малахов. — Не менее важные задачи предстоит решить не только за рубежом, как в случае защиты телеканала «Викиликс», удачно зарекомендовавшего себя как часть антирептилоидной системы, но и дома. Во-первых, это Байкал. Обязательно надо довести исследование найденного на дне артефакта до конца. Затем — Луна. С помощью нашего модуля «Русь» можно попытаться изучить место гибели китайского лунника. Ясно, что тайконавты наткнулись на базу АПГ, иначе Поводыри не всполошились бы до такой степени, что даже попытались сбить «Русь». Неплохо было бы найти доказательства их присутствия на Луне. Ну и, наконец, Рома Волков. Он — пока наша единственная надежда на победу в грядущей войне с нелюдями.
— Только через него мы и сможем выйти на центр Ассоциации, — кивнул Тамерлан. — И попытаться снять с шеи человечества ярмо внешнего управления.
— Ну, до этого ещё далеко, — нахмурился Малахов. — Хотя планы строить нужно. Никогда не следует забывать наш девиз: никого над нами!
— Людьми, — закончила Софья Денисовна.
— Волкова же надо беречь как зеницу ока!
— Кто его охраняет сейчас? — спросил Играев.
— Первичная Ё-команда.
— Конкретно?
— Зачем это тебе? — удивился Грибов.
— Хотелось бы посмотреть на парней.
— Группа Кира Серебренникова.
— Кира я знаю, хороший спец. Надеюсь, и остальные подобраны со знанием дела?
— Я отвечаю, — сказал Грибов.
— Они должны быть научены защищаться от биоэнергетического нападения. Поводыри сами мощные пси-операторы, но у них кроме этого есть ещё излучатели, те же «колуны» и «глушаки».
— Зато у нас появились «зеркальные антисглазники», — напомнил Малахов. — Ты же сам принимал участие в их тестировании.
— Они пока не надёжны.
— Вот и помоги довести до ума. Будь спокоен, примем все необходимые меры. Благодарю, друзья, встретимся у Первого послезавтра. Здесь больше собираться не будем, за АНЭР ведётся наблюдение, контрразведка АПГ после провала на Байкале возбудилась до крайности.
— Я тебя провожу, — предложил Тамерлан, беря Софью Денисовну под локоток.
— Спасибо, — улыбнулась она. — Я еду обедать. Не хочешь со мной?
— Не откажусь.
— Вася, останься, — сказал Олег Харитонович.
Грибов снова сел за стол.
Тамерлан и Софья Денисовна вышли, вслед за ними Играев.
Малахов посмотрел на главу контрразведки.
— Вася, не нравится мне суетливость Евгеньевича. Он никогда раньше особо не интересовался охраной Волкова.
— Понял.
— Узнай, не случилось ли чего у него или в семье.
— Хорошо, Олег Харитонович.
— Но за Ромой Волковым пригляди.
Грибов кивнул и буквально испарился из кабинета. Он тоже был мощным пси-оператором, мог «отводить глаза», а главное — видеть намерения человека до того, как тот решится их реализовать. Потому в «Триэн» он и занимал пост начальника контрразведки, хотя до этого никогда такими делами не занимался. До прихода сюда он тихо-мирно учил детей глубинному спокойствию.
4
Счётчик топлива показывал ноль. Стрелочка счётчика скатилась за красную чёрточку, и грузовик мог остановиться в любой момент.
Шаповалов тупо уставился на счётчик, остановил машину на обочине, перед въездом в посёлок Паньково. Он работал дальнобойщиком, гонял фуры из Бреста в Варшаву, через польскую границу и обратно, доставляя то детали для автомашин, то бакалею, то продукты, и, в общем-то, не жаловался на судьбу. Но уже второй раз после пересечения границы в Бресте вдруг оказывалось, что бензина в баках кот наплакал, а причин этого странного явления Шаповалов найти не мог. Обычно он заправлялся «под завязку» ещё в Варшаве, чтобы можно было добраться до базы без остановок. И вот снова та же беда: баки пусты! Мало того, счётчик пройденного пути показывал больше трёхсот километров, в то время как от Варшавы до границы насчитывалось всегда чуть больше ста пятидесяти.
— Пиндос тебе в нос! — в сердцах проговорил Шаповалов, абсолютно не представляя, каким образом он намотал на спидометр лишние сто пятьдесят километров.
База располагалась в двадцати километрах от Бреста, в посёлке Жабинка, но доехать до него он не смог бы на остатках бензина. Пришлось тормозить попутку, брать канистру и ехать до ближайшей заправки, после чего снова ловить грузовик и добираться до оставленной в Паньково машины.
Продолжая размышлять над возникшей проблемой, Шаповалов наконец доехал до конечного пункта назначения, поставил фуру под разгрузку на территории базы — на этот раз он вёз бакалейные товары из Польши — и получил сердитый нагоняй приёмщика Степаныча.
Оказалось, он опоздал ровно на сутки!
— Не может быть! — пробормотал ошеломлённый Шаповалов, теребя чубчик на потном лбу. — Я выехал сегодня утром…
— Сегодня уже третье сентября! — взорвался приёмщик. — А ты должен был вернуться второго! Где сутки пропадал? Опять за своё взялся?
— Что значит — за своё? — не понял Шаповалов.
— От тебя за версту перегаром несёт!
— Да не пил я! — возмутился Шаповалов. — Уже год ни капли в рот не беру, с сердцем проблемы.
— А месяц назад не то же самое говорил?
— Ничего я не… — Шаповалов осёкся.
Ровно месяц назад с ним произошла та же история, что и сегодня. Опоздал на сутки, а в баках фургона не было ни капли бензина.
— Иди отчитывайся Колян Колянычу, — продолжал Степаныч. — Объясняй, где был и что делал. Может, он и простит, а может, выгонит к чёртовой матери. Найти водилу на твоё место не проблема.
Шаповалов проглотил ком в горле и вышел из подсобки, не понимая ничего. Сутки в дороге он провести никак не мог, весь путь от Варшавы до Бреста занимал от силы три часа, плюс два часа на растаможку груза. Где он был остальное время, голова соображать отказывалась.
Колян Коляныч — директор базы Николай Мамчур выслушивать сбивчивые речи водителя не стал.
— Ещё раз случится такое — уволю, — пообещал он, олицетворяя собой новое поколение хозяйственников, молодых, энергичных и деловых. — А пока объявляю выговор. Заплатишь штраф в конце месяца — удержу из зарплаты.
— За что? — заикнулся Шаповалов.
— За сон на дороге, — пошутил Колян Коляныч. — Иди, работай. Завтра поедешь в Москву, повезёшь медикаменты.
— В Москву? — удивился Шаповалов. — Я же в Польшу езжу.
— А чем тебе Москва хуже? Обратно повезёшь автозапчасти для грузовиков. Карту тебе уже выписали, возьмёшь у Степаныча.
Сбитый с толку Шаповалов поплёлся в бухгалтерию, отчитался, потом оттуда на склад, продолжая размышлять о превратностях судьбы, потом вдруг вспомнил, что в Москве живёт его школьный приятель Афоня Вьюгин, и настроение улучшилось. Афоня работал в какой-то секретной конторе и вполне мог помочь разобраться в тайнах «сна на дороге», как выразился директор базы.
Четвёртого сентября Шаповалов простился с женой, с которой он так и не рискнул обсуждать своё суточное опоздание, проводил дочку в школу и выехал из Бреста, твёрдо решив нигде не останавливаться, кроме заправок и таможни.
