Александр Гордиан - У черты
Здесь уж медлить не приходилось. Смерти подобно было упустить хотя бы мгновенье. Рамзес вскочил кровососу на плечи, сунул руку под пук ротовых щупалец и с оттягом резанул ножом по жилистому горлу. За секунду до и секунду после этот номер закончился бы для Рамзеса печально. Сталкер не взялся бы повторить его на бис, даже за большие деньги. Разве что за маршрут к Оку.
Нож сталкера, видом и убойным действием напоминающий ятаган в миниатюре, не подвел. В который раз подтвердил аксиому, что страшнее клинка оружия не придумано.
Фонтан тухлой крови окатил Рамзеса и сразу же опал, видимо оба мутантских сердца остановились. Кровосос мелко задрожал, но не сорвался, его руки зашлись в предсмертной судороге, и отрубить их казалось проще, чем разжать.
Сталкер прыгнул обратно на ствол, оскальзываясь в крови. Отдышался.
Нестерпимо хотелось курить, но еще больше помочиться. Рамзес чувственно понял тех, кто в смертельном напряжении не может удержать естественные позывы. Он встал на краю, намереваясь как в пещерные времена омыть врага презрением, и закаменел. Под корнями стоял еще один кровосос и с интересом наблюдал за ним.
Молодой, сильный и любопытный кровосос. Без единого ранения, которое могло бы подарить сталкеру микроскопический шанс. Сознающий свое превосходство, и оттого играющий невидимостью, как тореадор плащом.
Бог перестал меня любить, вспомнилась сталкеру напыщенная фраза. С нервным смешком Рамзес отступил, лихорадочно ощупывая пояс. Шнур! Где шнур?! Рука сдернула с ремня моток еще до того, как мозг осознал, зачем это нужно. Сталкер, не отрывая взгляда от врага, закрепил шнур в корнях и едва успел сунуть другой конец под ремень и связать надежным морским узлом.
Монстр жадно шевелил ротовыми щупальцами, двигал руками и ногами, будто разминая их. Почему будто? Рамзес понял, что враг сейчас прыгнет, и отступил по древесному стволу. Через секунду кровосос показался в корнях.
Человека и монстра разделяли считанные метры. К чести сталкера, думал он только, как отдать жизнь дороже. Если, конечно, эту звериную эмоцию можно было назвать мыслью.
Сталкер, отступая, быстро двигал перед собой ножом, заметив, что интерес кровососа прикован к этой полоске стали. Чем он считает ее? Замечательным приспособлением для добычи крови – чтоб фонтаном, как из того старого неудачника?
С каждым шагом ствол истончался, а гравитация росла. Когда ноги отяжелели настолько, что начали срываться, Рамзес встал. Ему требовалась устойчивость.
- Прыгай, мразь! – он хотел крикнуть, но из пересохшего горла вырвался только хрип.
Кровосос издал ликующий вой, обозначив атаку, и Рамзес сделал выпад. Закончилось все в долю секунды, так быстро, что обычный человек и не понял бы происходящего. Монстр резко шагнул вперед, отводя нож ударом лапы, и отчаянный бросок сталкера не имел особого успеха. Рамзес наткнулся на твердое как паровозный шатун колено и опрокинулся, едва задев врага клинком. Мутант обиженно заревел, а сталкер, понимая, что вот она, смерть, кувыркнулся со ствола.
Упасть – не упал.
Гравитационная аномалия подхватила его, потащила в крону сквозь иссохшие ветви. Потом дернуло за пояс, и Рамзес со сдавленным ахом повис. Капроновый шнур загудел от натуги, удерживая неподъемный груз.
От резкой смены тяготения Рамзеса замутило, но желудок, сокращаясь в конвульсиях, вытолкнуть содержимое не мог, сталкер весил теперь втрое. Наверху озадаченно ревел кровосос. Рамзес надеялся, что ранил его достаточно серьезно, хотя никакого проку от этого ранения не предвиделось. Кровососу царапина, а сталкеру разве что немного мстительной радости, ведь столкнуть двухсоткилограммовую тушу с дерева не удалось.
Рамзесу повезло, кровосос ему повстречался молодой и неопытный. Посыпалась древесная труха; мутант прыгнул сам, целя на запах крови и стук человеческого сердца. Аномалия подхватила его в воздухе и, крутанув, безжалостно швырнула на ветви. Рамзес услышал гулкий удар, словно лопнул залитый под горло бурдюк, и монстр захрипел. Видимо ему досталась вовсе уж запредельная гравитация, такая, что и протолкнуть воздух из легких не получалось.
Рамзес победно завопил и замолотил руками и ногами. Тут же захлебнулся криком. Сознание опасно поплыло. Сталкер вдохнул-выдохнул, чувствуя, как натужно сокращаются легкие, как тяжело бухает сердце.
Долго не протянуть, пришла недобрая мысль.
Шнур держал сталкера за ремень, сзади и чуть сбоку. Рамзес, передохнув, извернулся, перехватил толстую капроновую нить и подтянулся. Его организм давно адаптировался к Зоне, избавился от всяких подкожных излишеств и приобрел хищную поджарость. Даже тройной его вес сталкер вытягивал из гравитационного капкана. Сантиметр за сантиметром, перехват за перехватом Рамзес выбирался из опасной зоны, чувствуя, как легчает в груди. «Плешь» настойчиво тянула, но Рамзес уже видел сквозь листья корень, на который набросил шнур. Еще через полметра он разглядел узел отчетливо и едва не разжал от отчаяния руки.
Сталкер выдержал – шнур нет. С каждым рывком хвостик вслепую завязанного узла становился все короче. Шнур звенел от напряжения и вытягивал конец из накинутой на дерево петли.
Рамзес захрипел от натуги, перебирая руками, но узел развязался быстрее. Сталкер почувствовал смертельную легкость в ладонях и с криком полетел обратно. Сухие ветви трещали вокруг, сыпали трухой в сторону аномалии. Только чудо и комбинезон с кевларовой подкладкой не дали им располосовать сталкера.
В кроне человек застрял. Узловатый сук толщиною в руку вошел прямо под жилет-разгрузку и законтрил Рамзеса намертво. Сказать, что ему повезло, Рамзес не решился бы. Он, впрочем, и не думал об отвлеченных вещах. Не умер, и ладно. Отнял у Зоны одну секунду, нужно отнять следующую. И еще пару сотен миллионов секунд.
Рамзес провисел час, другой, третий. Теперь он весил раз в пять-шесть больше, сдвинуться и даже повернуться не мог, сил не хватало. Сталкер выбросил из разгрузки все, до чего дотянулся, сберег только нож и взятые с Фокса вещи. Он достал таки кончиками пальцев до ветки над головой, но ничего не смог поделать. Остался висеть, и сук понемногу впивался ему в тело.
«Как я умру? - начал размышлять Рамзес. – Да уж не от голода. Сук распорет кожу и двинется к легким. По миллиметру. Я захлебнусь кровью. Невеселая перспектива, жаль, что я всегда легко переносил боль. Как было бы приятно сойти с ума от шока!»
Вскоре у сталкера начало гаснуть зрение и истончаться слух. Кровь оттягивалась гравитацией от головы, и рвущееся в запредельной нагрузке сердце не справлялось. Рамзес начал одновременно слепнуть, глохнуть и засыпать. Ему уже не причинял боль впившийся под ребра дубовый сук. Его не мучили глупые мысли и не страшила близкая смерть.
«Умираю…», - понял он и попытался улыбнуться.
Просто так, назло, но оттянутые книзу губы не слушались. Рамзес постарался еще раз, и у него получилось, отчего сталкер испытал прилив невинной детской радости. Даже посмеялся, квохотнул несколько раз как сонная курица.
И тогда сверху к нему прилетел увесистый камень – на самом деле речная галька, опутанная шнуром, таким же, какой подвел Рамзеса утром. Камень нечувствительно ударил в грудь, но тело сталкера чуть-чуть просело, и сук вошел таки в кожу. Рамзес ощутил, как кровь начала сочиться из раны; негусто, а это значило, что умирать придется медленно.
«Веревка? О господи, неужели ты думаешь, что я взберусь по ней?»
Веревка нетерпеливо подергалась, и Рамзес сделал единственно возможное. Онемевшими уже руками он протянул шнур под разгрузкой и связал прочным узлом. Прилив ленивой радости закончился, сталкер отчетливо понял, что вытянуть из аномальной трясины четыре сотни килограммов попросту невозможно. Поэтому, когда над головой что-то прожужжало, и неведомая сила грубо рванула его, вывернув окровавленный сук из-под разгрузки, он удивился и только затем потерял сознание от резкого скачка давления...
…Просыпаться не хотелось, но организм, замученный тренировками, сработал как по команде. Рамзес очнулся раньше, чем открыл глаза и сначала не понял, почему так легко. Потом вспомнил и попытался вскочить. Тело отреагировало на приказ тотальной болью, и некоторое время сталкер уговаривал организм подчиниться. С трудом сел, голова кружилась.
Раннее утро нового дня. Небо брызжет моросью. Рамзес промок насквозь, и в его состоянии это грозило воспалением легких с предсказуемым исходом.
Давешний дуб, сначала подаривший ему жизнь, а потом едва ее не отнявший, стоял неподалеку, в паре десятков метров, и бесконечно далеко, в предыдущей жизни. Рамзеса отволокли, будто куль с бельем, до ближайшего удобного пятачка, где оставили умирать. Обыскали? Наверняка, это Зона. Забрали? Рамзес проверил карманы – забрали! Навигатор Фокса пропал. Последняя, черт, надежда…
