Дмитрий Манасыпов - Степь
Псу было достаточно друга рядом, ему было хорошо. Мохнатая громада подставляла лобастую голову и урчала как котенок, радуясь ласке. Ночь полностью спустится через час, и пока можно немного расслабиться. Тем более что уже около года как отряд пользуется датчиками движения, которые выводят данные на монитор дежурного офицера. Так что Енот с полным правом мог позволить себе минут так около сорока безделья. Чем он и занялся. Сидел, гладил собаку, гонял между зубов сорванную былинку и смотрел перед собой.
Солнце уже спряталось за курганы, казавшиеся отсюда совсем невысокими. Алый полукруг, с отливающим золотом ободком по краю, скоро должен совсем пропасть, спрятаться до утра. Степь понемногу остывала после яростного дневного зноя, неожиданно вернувшегося в этом году осенью. На прошлой неделе были дожди, и густое травяное одеяло, покрывающее землю вокруг настолько, насколько хватит взгляда, запоздало делало последнюю попытку прорасти и раскинуть семена.
Густой и сладковатый запах, прореживаемый резкими нотами от редких и невысоких акаций, мягко поднимался вверх. Енот вдохнул как можно глубже, всей грудью, неожиданно почувствовав себя лучше. Полдня назад, когда под ним диким козлом скакал мотоцикл, это густое зеленоватое море он практически ненавидел. А сейчас, когда адреналин полностью растворился, степь вдруг успокаивала. Если бы не дежурство, он бы лег на одном из «крузеров», расстелив спальник, и заснул прямо так, на не успевшей остыть от жары крыше. Лежал бы, наслаждаясь воздухом и тихим, убаюкивающим волнением густых и пушистых поверху живых волн. Рассматривал россыпь отдельных звезд и четкие рисунки созвездий. Здесь они висели очень низко, сверкающими и огромными, мягко мигающими алмазами.
Но не сегодня, не этой ночью. Что будет завтра — Енот не знал и не загадывал. Получится осуществить непонятно откуда возникшее желание, станет вообще хорошо. Он улыбнулся, поняв, наконец-то, что ему здесь просто нравится. Будь его воля, так обязательно задержался бы еще ненадолго. Свобода, ветер, бьющий в лицо при поднятом щитке, рев двигателя, когда он вел разведку перед колонной машин отряда. Сложно было ожидать такой радости от заурядного занятия, но он ее получил.
Именно в степи Енот неожиданно не ощутил в какой-то момент глубокий и очень больной рубец, прорезавший его изнутри после того, как Медовая вздрогнула и замерла в его руках. Навсегда. Будет ли такое же ощущение на Базе? Сзади раздалось легкое металлическое позвякивание и шелест сухой сожженной травы. Енот обернулся, думая увидеть кого-то из новичков, и не ошибся.
Близко со Змеем ему пока ещё познакомиться не удавалось. Его прикомандировали к отряду чуть ли не в последний день перед выходом и сразу закрепили за Профессором. Пересекались они лишь в лагере вечером, чаще всего за ужином. Разведка, в которой Енот остался после экзаменов на Базе, на месте не сидела. Люди Виннету, оседлав тройку мотоциклов и один багги, рысили по округе, высматривая любые зацепки, что могли бы рассказать о цели экспедиции. При желании и умении, а и того и другого хватало, находок находилось достаточно. Только иногда приходилось не слезать с седла и сутки, если вдруг обнаруживался горячий след. Так что в лагере, за все несколько месяцев последнего рейда, Енот появлялся лишь заправиться, отоспаться и загрузить закрепленные сумки необходимым в пути. Зато сейчас, судя по всему, появилась возможность рассмотреть нового товарища в деле. Пусть и не самом сложном, но зато очень ответственном.
И хотя ночные дежурства при включенных сигнализаторах стали проще — сон от этого точно не убежит. А желание поспать во время караулов Енот из себя изживал не меньше полгода. Да, учили на Базе молодняк на совесть, но это База. Не то, что тут, где возможностей напахаться за день, да так, что валишься с ног, просто предостаточно. Поэтому отчасти он остался доволен, оказавшись в компании с молодежью. Посмотреть, как будут себя вести, когда вокруг пустая степь, чернильная и ночная. Понять, как станут ощущать ответственность за мирно спящий отряд, поймут ли, что от них зависит жизнь трех с лишним десятков братьев и сестер. Хотя бы просто уловить какие-никакие наметки характеров тех, кто должен войти в его семью на правах полноценных ее членов. Как без этого? Его самого приняли в отряд без обязательной сдачи нескольких экзаменов, из которых два были просто убийственными. И доверяли с того самого момента, когда вошли в подземелья. А вот этого, несмотря на несколько лет на Базе, надо проверять. Пока каждый в отряде не станет считать его полностью своим.
Змей подошел, но садиться рядом не стал, прислонился спиной к металлу борта. Енот спокойно и безразлично смотрел на него, ждал что скажет. Рассматривал, пытаясь сложить в голове какое-то первое впечатление. Пусть и темнело, на зрение Енот не жаловался. Да и специалисты на Базе не зря свой хлеб ели. Использовали врожденные особенности организмов чистильщиков, доводя их возможности до самых лучших результатов. Енот, например, ночью стал видеть намного лучше.
Высокий, худой, светловолосый, патлатый. Последнее немного странно для чистильщиков, ходивших под руководством Тундры, но Инженер вопросов к внешности своих подчиненных не задавал. Вот и у этого спереди еще коротко подстрижено, а сзади, спускаясь на затылок, волосы торчали непокорными клоками. Лицо вытянутое, сужающееся к подбородку, нарочито небритое, с бородкой, неравномерно вылезшей и смотрящейся смешно. Комбинезон, покрытый сплетением камуфляжного хитрого рисунка, кое-где обвисает, оно-то немудрено. Мышечную массу не набрал еще из-за возраста, а Мамачоля хоть и кормит на убой, но в поле не отъешься. Шлем висит на сгибе правой руки, свободно и непринужденно, это хорошо. Заметна выучка инструкторов, несмотря на «научное» направление основной стадии обучения. Черная кожаная кобура на правом бедре закреплена именно так, как требуют все инструкции, пистолет сидит как влитой. На ремне через грудь, виднеясь срезом ствола, на правом боку висит «трещотка» с торчащим карандашом стального цилиндра ночной подсветки. Не придерешься, одним словом.
— Мне где нужно будет находиться? — Змей додумался первым прервать затянувшееся молчание. — Мерлин сказал, что ты объяснишь.
— Объясню. — Енот встал, одним плавным движением приподнявшись за счет усилий бедер и голеней. — Пошли. С Ханом ты знаком?
— В смысле? — паренек явно опешил. — Это же собака…
— Ну… — Енот хмыкнул. — Так-то ты прав, конечно. Только собака-то не самая обычная, понимаешь? А еще нам с ним караул всю ночь нести. Знакомиться будешь?
Змей вздохнул, зыркнув на него растерянными глазами. Про себя Енот широко и довольно улыбнулся. Вполне понимал этого парня, старше которого от силы года на три. Учиться, сдавать один за другим выматывающие зачеты, почувствовать себя, наконец, не просто школяром, хоть и не обычным. И оказаться среди тех, кто уже давно забыл теорию и занимается только практикой. И понять, что все, бывшее таким правильным и строгим на Базе, здесь оказывается не таким уж и нужным.
Что даже вот эта собака оказывается не просто животным кинологической службы, а таким же, как и он, человек, членом отряда. И неизвестно, кто их них двоих лучше, к слову. А почти ровесник чистильщик, которого сегодня прилюдно, говорят, распекал Мерлин, рядом с ним, вчерашним выпускником, кажется ветераном, видевшим очень многое. Змей еще раз вздохнул и присел, оказавшись на одном уровне с широкой вытянутой мохнатой мордой. Протянул руку ладонью вперед, замер в десяти сантиметрах от чуткого и большого черного носа.
Хан втянул запах нового человека, который до этого момента лишь осторожно и чуть опасливо проходил мимо. Потянулся вперед мордой, чуть коснулся ладони, посмотрел на своего друга и одобрительно рыкнул.
— Ну, вот и все. Теперь точно пошли. — Енот повернулся и потопал в сторону одного из двух отрядных «жнецов»[5]. Пес неторопливо пошел за ним, дождавшись Змея.
Глава 2
Ночь, некто, большой и опасный, а также странный разговор
«Каждый воин, тот, что истинный боец,
должен любить саму суть войны.
Если же он говорит о мире,
то он не воин, а лишь пустой звук, не достойный
ничего, кроме позора. Или смерти»
Из наставления «Biblionecrum», гл. «Война». M.A. Erynn, ph.d., Culto NoctoЕнот прошелся по кругу, проверив обоих молодых, посаженных на двух самых высоких точках кольца из транспорта. С башен броневиков, стоявших по верхним углам неровного ромба, степь просматривалась неплохо. Приборы ночного видения, с исправными, хоть и самодельными, аккумуляторами, работали хорошо. Енот проверил один, забрав его у Ската. В его панораме, мягкого зеленого цвета, с редкими светлыми полосками, степь лежала как на ладони. Мелькнувшие приземистые силуэты стаи волков показались практически белыми. Один зверь, скорее всего вожак, задержался, втягивая воздух, принюхался. Лежащий на земле у машины Грей, громадный серый дог, заворчал. Не зло или вызывающе, скорее чтобы предупредить. Люпус не ответил, только блеснули глаза в приборе, и зверь скрылся в траве. Пес снова опустил громадную голову на передние лапы и замер истуканом. Пока все было тихо и мирно.
