Анна Китаева - Одержимые Зоной
И тем не менее Мышка с одинаковой лёгкостью описывала и Свалку, истоптанную сотнями сталкеров, и окрестности Саркофага, и совсем незнакомые Кайману места. Девчонка как будто исходила Зону вдоль и поперёк. Точнее, если принять её версию, вдоль и поперёк исходил Зону её брат. А на самом деле?
Мышка считала свои сны о Зоне доказательством того, что Матвей жив. Очень хлипкое доказательство. Мало ли чего она наслушалась в детстве от родителей, у которых одна Зона была на уме? Наяву она ничего не помнит, но во сне всплывают воспоминания, только и всего.
И всё-таки Кайман не исключал варианта, что пацан живой.
Уж кому, как ни сталкеру, знать, что в Зоне может произойти что угодно. То есть для начала неплохо бы вспомнить, что Зона вся — одна большая странность. Думаете, можно научиться стрелять в монстров и находить артефакты, и Зона у вас в кармане? А вот шиш! Кайман своими ушами слышал рассказы матёрых сталкеров о тварях и артах, замеченных в одном-единственном экземпляре, о необъяснимых происшествиях на привычных, исхоженных тропах, об исчезновениях людей и внезапных появлениях давно пропавших… Главное свойство Зоны — непостоянство. Она всё время меняется — как говорят старожилы, «дышит».
У Каймана в загашнике памяти тоже имелись уникальные случаи. Например, в самом начале сталкерской биографии, когда Кайман ходил в отмычках и ещё не звался Кайманом, он как-то отправился в кусты по самой прозаической надобности. А возвращаясь к месту стоянки, попал в густой туман. Битый час он бродил в густом молочном киселе, натыкался на деревья, стрелял, орал от отчаяния, а потом вдруг сделал шаг — и оказался среди своих. Для них Кайман отсутствовал лишь несколько минут. Но, главное, вся одежда на нём оказалась вывернута наизнанку. Хорошо, что только одежда, а не он сам… «Пометила, значит, тебя Зона», — ухмыльнулся тогда старший их группы, Тетеря. Неплохой мужик был Тетеря, сгинул давно в Мёртвом городе, пусть ему хорошо лежится…
Кайман потом, по наивности новичка, у всех подряд сталкеров допытывался, было ли с кем такое. Именно такого — не было. Для него одного Зона так расстаралась. С другими зато другие шутки шутила… Опять-таки, любой сталкер знает, что в Зоне играет роль личное везение или невезение. Если не везёт — лучше сразу валить обратно в большой мир и не соваться внутрь Периметра. Не то и сам гробанёшься, и других с собой заберёшь. Зато если везёт — лови удачу за хвост! Причём везение бывает разное: кому везёт на редкие артефакты, кому — на меткий выстрел, а кому и просто в карты, вариантов много. Недаром среди сталкеров всегда кого-нибудь кличут Счастливчиком или Везунчиком. И когда рано или поздно бывший Счастливчик становится Хромым или Одноухим, а то и просто трупом, непременное прозвище достаётся другому.
Сталкер допил пиво и постучал по бокалу, подзывая официантку:
— Повторить.
Кстати, о везунчиках… Ёшкин кот! До чего жаль, что напарник свинтил. Вместе с Тимом было бы сподручнее искать Мышкиного братца. С другой стороны, когда работаешь один — не надо делиться, а это приятно.
Так вот, о бонусах. Однажды при Каймане упоминали артефакт «юла». Правда, в том рассказе юла была золотая, и обнаруживший её сталкер не стал трогать игрушку пальцем — ещё бы, он же не дитя малое! — а изловчился и прихлопнул её контейнером, как бабочку сачком. Ну, и загнал потом за хорошие бабки. За очень хорошие.
Короче говоря, если они с Мышкой найдут Матвейку, и если юла всё ещё при нём, Кайман заберёт себе арт. Правда, девчонке об этом пока знать незачем, а то вдруг ещё вздумает торговаться. Пусть сперва укажет клад Бюрерши, это главное.
Решено. Он поможет Мышке искать брата. Обратно из Зоны тоже выведет. И её, и пацана, если тот найдётся. Между прочим, пацан может заупрямиться. Допустим, он прожил в Зоне всю жизнь, и тут его тащат неизвестно куда. Ха! Мышка об этом, конечно, не думала. Сколько ему там сейчас, четырнадцать? Самый паскудный возраст! Ещё не факт, что малец вообще понимает по-человечески. Может, его там, в Зоне, псевдособаки воспитали или кровососы. Кайман слыхал байки и на тему чернобыльских «маугли». Сколько сталкеров — столько и легенд о Зоне.
Слишком много «если» в этой истории. Но Кайман по-любому не останется внакладе. Ну… не должен остаться, скажем так. Риск всегда есть, но нарочно страдать благотворительностью Кайман не собирался. Сталкеру — сталкерово, это не нами сказано, не нам и оспаривать.
— А можно мне мороженое с фруктами?
Оказывается, он так углубился в свои мысли, что чуть не уснул над недопитым пивом. Мышка чувствительно толкнула его локтем.
Мороженое? Тьфу ты, ёшкин кот! Ну, девчонка, что с неё взять? Послезавтра ей в Зону идти — а она о мороженом думает!
— Так пойди да спроси, — пожал плечами Кайман. — Откуда мне знать, есть тут у них мороженое или нету.
Глядя, как Мышка пересекает зал, сталкер вдруг понял, что девчонка-то как раз и не знает, что он уже всё решил. И срок назначил — послезавтра. Надо её обрадовать, что ли. Только бы никто другой не узнал, что Кайман поведёт в Зону женщину. Ни единой душе этого знать нельзя, иначе с той стороны Периметра их будет ждать целый комитет по встрече. Женщина в Зоне, как правило, — это добыча и ничего больше. Ей нужен взвод охраны, как у научников. Женщина в Зоне не к добру.
Рядом с Зоной — пожалуйста, пусть будет сколько угодно женщин. Они тоже люди, тоже хотят заработать, вот и пусть занимаются тем, к чему больше способны. Готовят, подают, убирают… В постели, опять-таки, женщины кстати.
Кайман с внезапным удовольствием окинул взглядом Мышку, которая возвращалась с мороженым. Вот ведь цыплёнок цыплёнком, а если приглядеться — так всё при ней, особенно если приглядываться без одежды. Удачно он её подцепил в «Штях».
Во всех отношениях удачно. Если дело с тайником Бюрерши выгорит, можно завязывать с Зоной. Ради такого приза не зазорно повести девчонку за Периметр.
— Ещё пива?
Кайман исподлобья посмотрел на официантку.
— Хватит, — отрезал он. — Давайте счёт.
Предыдущие три дня он отрывался по полной, как всегда после ходки. Выходить из трёхдневного загула надо было с умом. В тактических наработках Каймана по этому поводу первым номером значилась правильная еда. Поэтому сегодня с утра он прошёлся по соляночке и теперь чувствовал в желудке благостное спокойствие. Позже надо будет скушать овсяной каши — нечего кривиться, она отлично очищает желудок, — а вечером съесть чего-нибудь диетического, к примеру куриную грудку. Пиво сегодня полагалось только светлое и не больше полутора литров.
Завтра пива уже не выпьешь. Накануне выхода в Зону — сухой закон. Так решил для себя Кайман и таких правил придерживался. А в самой Зоне он пил только водку и только в лечебных целях. Ходка в Зону — это вам не пикник. Те, кто там позволяет себе расслабиться, живут недолго и несчастливо.
На лестнице раздались громкие голоса. Дверь кабачка хлопнула и в помещение ввалились двое мордатых громил.
— Водки нам! — заорал один ещё с порога.
Второй обвёл подвальчик мутным взглядом и остановился на Каймане.
— О, К-хрокодил! — пьяно обрадовался он. — Ты живой ещё, ск-хотина?
Кайман медленно встал из-за стола.
— Смотри внимательно, малая, — спокойно сказал он Мышке. — Вот что бывает с теми, кто называет меня Крокодилом.
Кайман одним плавным, скользящим движением обогнул стол и устремился навстречу мордовороту.
— Давно не виделись, говнюк, — оскалился он. — Ты вроде как забыл, как меня зовут.
Правую руку Кайман протянул словно для рукопожатия. Левую отвёл вбок. В следующую секунду Кайман сделал шаг в сторону, а бугай почему-то пролетел несколько метров и торпедой врезался в столик. Столик затрещал и развалился, огрев его обломком столешницы по голове.
— Ах ты ж падла!
Первый, взывавший о водке, взалкал мести и попёр на Каймана. Сталкер миролюбиво попятился.
— Ничего личного, мужик, — сообщил он. — С Валетом мы в расчёте, а к тебе я без претензий.
— Зато я в претензиях! Ты Валета уронил, крутой, да? А н-ну!…
Кайман осклабился. Мышка моргнула. Ей на мгновение показалось, что она видит ухмыляющегося аллигатора, и совсем не из мультика.
— Да пожалуйста, — скучно сказал Кайман. — Любой каприз, как говорится, за ваш счёт.
Громила хекнул, и его правый кулак стремительно врезался сталкеру в челюсть. То есть это ему казалось, что стремительно и врезался. Кайман поднырнул под его руку, подставил плечо… и Мышка снова не поняла, как это получилось, но приятель Валета тоже пролетел метра три, затормозил об кадку с фикусом и остался лежать среди поверженной им растительности.
— День летающих кабанов, — прокомментировал Кайман. — Эй, хозяйка! Сколько я должен за мебель и беспокойство?
