Наталья Бульба - Перевозчица
И кто здесь говорил о милосердии судьбы?!
– Не вмешиваясь в мои решения или действия команды.
Он даже не раздумывал.
– Согласен.
– Условия нахождения на борту? Требования к каюте, пище?
– Я неприхотлив. Каюта стандартная, питание с экипажем. Доступ в рубку.
– В присутствии моем или моего помощника.
– Кого из них? – Впервые в его голосе появилось хоть что-то похожее на интонации. Весьма язвительные.
– Его. – Я кивком показала на Дарила. Не то чтобы не доверяла Тарасу, но обязанности первого пилота не позволяли ему еще и приглядывать за гостями.
Искандер обернулся, уголок губы чуть дернулся.
Кажется, этот полет обещает быть веселым.
– Согласен.
– Потеря груза?
Взгляд скайла стал ощутимо тяжелым.
– В случае утери груза корабль и его команда переходят в мою собственность.
Я от неожиданности чуть не выдала что-нибудь из лексикона портовых грузчиков. За семь лет с чем я только не сталкивалась, но подобного…
Я не имела права расслабляться.
– Признаки потери груза?
Зрачки у Дарила почернели – признак едва контролируемого гнева. А вот я, в отличие от него, была невозмутима. Ощущение тайны воспринималось остро и маняще. За тем спектаклем, который мы сейчас разыгрывали, скрывалось что-то другое, значительно более важное.
Удастся ли мне узнать об этом раньше, чем выполним контракт?
– Недоставка контейнера с грузом в указанное место, отсутствие груза в контейнере при вскрытых пломбах.
– Дополнительное пломбирование нашими кодами и ежедневная проверка груза в моем присутствии. Или, – я была вынуждена отреагировать на дернувшиеся ноздри Дарила, – моего помощника.
– Согласен.
А ведь с Иваром «наш» скайл до условий даже не дошел!
И кто кого, спрашивается, переиграл?!
– Время контракта и его продолжительность.
– Перечисление кредитов на указанный счет в течение часа после регистрации, вылет по готовности, но не позже чем сегодня в полночь. Продолжительность – тридцать стандартных суток. По навигации запас в четверо суток.
Перед глазами тут же возникла карта. Тарас еще ночью, после прослушивания записи, прикинул, в какие дебри нас могло занести по милости Искандера. Теперь, с учетом новых данных, можно было не просто гадать на кофейной гуще, но и предполагать с большой степенью уверенности.
Судя по всему, мы собирались стать самоубийцами.
Жаль… Мы ведь так и не доиграли с Индарсом ту партию в хатч. Ночи не хватило. Но я клятвенно обещала ему, что вернусь.
Из двух возможных мест, откуда мы могли забрать груз, я выбрала одно. Другой край галактики, ад для навигатора. Про пилотов я вообще промолчу, ни один нормальный туда просто не полетит.
Но это еще полбеды.
Сомнений в том, что за нами будут охотиться, как только мы заберем посылку, у меня не было. И вот тогда-то и начнется все самое веселое. Слишком много мест для засады, слишком высока вероятность того, что мы заметим ее поздно.
Но куш…
И не только кредиты, но и слава.
– Я согласна!
Во взгляде Дарила читалось только одно слово: «Дура!»
Я это и сама знала.
* * *Вылетели мы за час до полуночи. Полная заправка плюс аварийный запас. Я посчитала недостаточным резерв зарядов для плазменных пушек. Валечка назвал это самодурством, но был вынужден заткнуться, когда Костас тут же начал пересчитывать курс, чтобы заскочить на одну не очень легальную базу, где нас всегда были рады видеть.
Искандер присутствовал при этом обсуждении, но молчал. Впрочем, после того, как он окончательно обосновался на «Легенде», он только и делал, что молчал.
– Прошли дальний контроль, – бросил в воцарившуюся тишину Тарас. – Входим в зону прыжка.
– Принято, – произнесла я, радуясь, что можно укрыться за привычным ритуалом, выскочить из паутины мрачных раздумий. – Навигатору передать курс.
О фривольном наряде пришлось забыть. Как и о спокойствии. Демоны его задери! Я хотела подумать в родной обстановке рубки, еще раз пройтись по тому, что мне было известно, выбрав для этого первую ночную вахту, но… скайл решил составить нам компанию. Так что думалось теперь не о том, о чем хотелось, а о том…
Тьфу ты, одно его присутствие действовало на мыслительную деятельность весьма своеобразно. Хорошо еще Дарила выпроводила, а то два молчащих за спиной типа… явно перебор.
– Курс в системе, жду подтверждения.
Костас – умничка, каких поискать! Смотреть на его расчеты – получать эстетическое наслаждение.
Тарас – тоже умничка. Летали мы всегда на грани фола, входя в прыжок на максимально допустимой скорости и… в последний момент. Или первый, это под настроение. Иногда действовали по правилам, чтобы при попытке просчитать нас никто не мог с уверенностью сказать, что именно выкинем на этот раз. Имея в команде лучших, можно было позволить себе так рисковать.
Зато… состав свободных перевозчиков менялся обычно каждые три-четыре стандартных года. Мало кто выдерживал такое напряжение, а кто выдерживал – не всегда был способен выжить.
Мы держались семь стандартов, Ивар – шесть.
– Не хотите проверить курс? – слегка обернулась я к Искандеру, сидящему на месте Дарила. Тот злой был еще и по этому поводу.
Как я его понимала!
– Я полностью вам доверяю.
Его ответ меня не устроил. Доверчивый ты наш!
Прежде чем подтвердить прыжок, я сделала пометку, понятную только нам с Тарасом. Были у меня секреты и от Дарила. И от Тараса, но это уже с Дарилом. И от Костаса, с Тарасом и Дарилом. И от…
Я была капитаном у экипажа, которому нужна была лишь для того, чтобы они о ком-нибудь заботились. Вот и приходилось выкручиваться, создавая иллюзию своей жуткой необходимости.
– Курс подтвержден. Прыжок по готовности.
– Принято. Мы в зоне прыжка, прыжок по готовности.
Голографический экран висел в воздухе, занимая центральную часть рубки. Зона прыжка высвечивалась в нем мерцающим кубом. Мы продолжали двигаться к его центру.
Все было бы просто прекрасно, если бы на одном из боковых табло не мигала красным зловещая надпись: «К прыжку не готов. Сбой в системе управления разгонными двигателями».
Это табло предназначалось для особо впечатлительных клиентов. Реальная информация отражалась на малых командных пультах.
Пятнадцать секунд до прыжка. Я посматриваю на табло – Искандер не может не замечать моих якобы непроизвольных движений, хмурю брови. Тарас изображает бурную деятельность. Плечи напряжены, пальцы так и порхают над пультом.
Идиллия! До чего же я люблю ночные вахты.
Десять секунд до прыжка. Алая точка корабля прошла через центр куба, движется к его границе. Табло мигает, я – вроде как нервничаю. Жаль, не могу увидеть физиономии Костаса, тот сидит в своей навигационной. Опять будет обижаться, что не пригласила его принять участие в развлечении.
Семь секунд до прыжка. Курсовая бьется, прорываясь сквозь толщу пространства, красная точка скользит по ней, табло мигает, мы с Тарасом…
Объяснять трудно – надо видеть, но напряжение нарастает.
Слева на пульте отмечаю значок подключения. Дарил решил поинтересоваться, что это у нас тут происходит. Чутье у него на такие проделки, как у демона. Или просто хорошо меня знает.
За спиной – тишина, но телеметрия сдает скайла с потрохами. Пульс у него зашкаливает.
Нужно было лучше собирать обо мне информацию.
Три секунды до прыжка. Я тяжело вздыхаю и откидываюсь в кресле. Тарас вытирает со лба несуществующий пот, весьма заметно дергается, чтобы повернуться ко мне, но сдерживает свой порыв.
Табло мигает, «Легенда» подходит к пунктирной линии, которая уже вспыхнула алым.
Адреналин, демон его задери!
Одна секунда до прыжка. Табло мигает, мы – на границе зоны прыжка. Тарас, умница, подвел нас просто идеально.
На моем пульте вспыхивает надпись «Аварийное срабатывание прыжковых компенсаторов», я еще успеваю торжествующе ухмыльнуться, когда из гнезд со свистом выскакивают фиксирующие ремни, прижимая меня к спинке, и вокруг пилот-ложементов вспыхивает сияние аварийных антигравитационных установок, которые компенсируют ускорение прыжковых двигателей.
Отключаются они, как только корабль выходит на постоянную скорость прокола. Я, освободившись от ремней, по-кошачьи потягиваюсь. И только потом поднимаюсь и оглядываюсь на Искандера.
– Простите, канир. Иногда такое бывает.
Тот смотрит на меня холодно, но… молчит. Интересно, в следующий раз он предпочтет рубку или останется у себя в каюте?
– Тарас, на чем мы остановились?
На мордашке моего ангела возникло ангельское выражение.
– Костаса звать?
Я опять обернулась к Искандеру, словно взвешивая, стоит ли настолько низко падать в присутствии постороннего.
Впрочем, если он юмора не понимает, это будут его проблемы.
– Зови, – решительно киваю я Тарасу, вновь устраиваясь в пилот-ложементе.
