Макс Мах - Командир Браге (Авиатор – 2)
Между тем, вечеринка продолжалась. Перед десертом Лиза вышла покурить на застекленную веранду. Несколько фикусов, пальма в кадке, какие-то вьющиеся растения по двум стенам, - дикий виноград или еще что, - стол, несколько стульев, кресло, этажерка с газетами. Почему не пошла в курительную комнату? Наверное, потому, что подсознательно ожидала некоего повторения прошлогоднего семейного торжества. Все - там, она одна здесь. И любой, кто захочет поговорить с ней тет-а-тет, имеет возможность подойти под благовидным предлогом: покурить на веранде - в холодке и тишине, или перекинуться парой слов с непутевой родственницей.
Едва слышно скрипнула дверь. Потом половица, и еще одна. Человек шел мягко, но не беззвучно. Одним словом - не прятался, хотя и мог.
"Этот может!" - вспомнила Лиза замечание Елизаветы.
- Полагаю, на мой счет ты не заблуждаешься?
- Нет, Гриня, не заблуждаюсь. - Оборачиваться не стала. Если есть, что сказать, и так скажет, а рассматривать его физиономию - очевидный перебор.
- Вообще-то, ты сука, Лиза!
- Сразу в карьер? - пыхнула папироской.
- Ты переспала с невестой на смотринах, - холодно констатировал ей в спину Григорий. - С моей невестой! Мало того, что извращенка, так еще и наглая сука, разве нет?
- Без комментариев, - бросила коротко.
- А и не надо, Полина мне сама перед свадьбой все рассказала.
- Я рада за тебя!
- Вот и я по первости обиделся, а потом смотрю, чистый профит!
- В чем твой интерес? - любопытство заставило обернуться.
- Ты в курсе, что у нас война на носу? - Григорий стоял в нескольких метрах от нее, смотрел этим своим фирменным, "рыбьим" взглядом.
"И этот туда же! Да что они все свихнулись что ли? - возмутилась Лиза, но тут же и спохватилась. - А что если, и в самом деле?"
- Война? - спросила вслух. - Серьезно?
- С такими вещами не шутят.
- Ладно, допустим. Что с того?
- Ты давеча спросила, за что я "Михаила" получил.
- Так за что?
- За диверсию византийцев в низовьях Днепра.
- Значит, это были не византийцы! - поняла Лиза.
- Без комментариев, - оскалился Григорий. - Но по факту, Лиза, неделю назад я принял 3-й полк гвардейских пластунов. Отсюда и просьба, присмотри за Полиной, если что.
"От оно как! Гвардейские пластуны!"
Теперь Лиза кое-что поняла и про Григория, и про то, каким образом год назад он впутал в ее дело армейскую контрразведку. Гриня служил в местном аналоге спецназа. Элитные части. Аксельбанты и прочие фантики. Однако, на самом деле, гвардейские пластуны такие же отморозки, как и разведчики флотского десанта. Красавцы, безумцы, и, разумеется, если что, их посылают в самое пекло.
- Прости, Гриня, - сказала она почти искренно, - но ты обратился не по адресу. Я два дня назад вернулась в активный резерв. Если начнется, поведу в бой крейсер, а крейсера в строю, сам понимаешь, не самое безопасное место на войне...
- Прошла медкомиссию? - нахмурился Григорий.
- Признана годной для строевой, - пожала плечами Лиза.
- А я думал, уйдешь со своими пиратами куда-нибудь подальше и Полину с собой заберешь.
- А вот это идея! - кивнула Лиза. - Я могу попросить шкипера, он мне не откажет.
- Что ж, - согласился Григорий, - попроси!
И, ничего к этому не добавив, даже не попрощавшись, покинул веранду.
Григорий ушел. Лиза проводила его взглядом. В задумчивости щелкнула крышкой портсигара и даже не запомнила, как доставала папиросу, и как закуривала. Нашла себя через какое-то время с прогоревшей до мундштука папиросой, потухшей и даже уже не дымившей: стояла у стеклянной двери и смотрела, как на улице медленно падает снег.
Разговор с "братом Гриней" уже не в первый раз поставил вопрос ребром: кто она Лиза Браге? Тень воина или воин? Лиза Берг, Елизавета Браге или кто-то третий, новый и неизвестный?
Сейчас она с полной очевидностью поняла, что, не задумываясь, легко и естественно приняла предложение адмирала Маркова и, более того, была горда и счастлива получить такое предложение. И перед медкомиссией волновалась, как "настоящий пилот". И позже "держала себя в узде", стараясь никому из проверявших не показать ни своего страха, ни своей неуверенности. И, разумеется, она помнила приступ счастья, обрушившегося на нее, когда прочла в заключении комиссии, "практически здорова"... "ограничений не имеет"... "пригодна к строевой службе на боевых кораблях Флота".
"Пригодна" - означало среди прочего именно то, о чем она сказала пару минут назад своему "полубрату": если начнется война, Лизе предстоит повести в бой артиллерийский крейсер "Вологда". И этим все сказано. Война - это кровь и смерть, но для авиатора Елизаветы фон дер Браге это еще и работа. Впрочем, как только что выяснилось, для Лизы теперь все обстояло точно так же.
"Есть такая профессия - родину защищать", - вспомнила она фразу из старого советского фильма и даже не удивилась, почувствовав, как точно соответствует это определение ее внутреннему ощущению.
5. 11 марта 1932 года
Ресторан "От-кутюр" - не трактир, тем более, не корчма, а именно ресторан на европейский лад. Модный в этом сезоне, пафосный и дорогой, но столичные кутюрье хаживали сюда еще задолго до того, как заведение приобрело такую популярность у шлиссельбургских богачей. Собственно, в первую очередь, поэтому Наде оказалось достаточно всего лишь выразить желание зайти вечерком в "От-кутюр", и ресторатор Самошин тут же организовал для нее столик. Впрочем, имелась и другая причина. Когда еще и где, увидишь вместе одного из самых востребованных модельеров столицы Надежду Вербицкую, оперную диву "европейского разлива" Клавдию Добрынину и кавалерственную даму капитана баронессу Елизавету фон дер Браге? Если честно, то редко когда и, черт его знает, где.
Так что ничего удивительного, что на них смотрели. Смотрели и еще как! Однако умение игнорировать настырный интерес совершенно посторонних тебе людей - непременное условие публичности. Без этого на горних вершинах известности и славы не то, что не прожить, просто не выжить. И если Елизавете, с ее ничтожным опытом, искусство "равнодушия" давалось с трудом, - Надежда с Клавдией помогали ей, как могли. А могли они много как, хотя этим вечером превзошли самих себя. Мало того, что место атмосферное, и марсельский диксиленд - выше всяческих похвал, так еще и разговор, доверительный, непринужденный и на более чем подходящие темы: мода, любовь и оперная сцена, - со смехом, шутками и с франкским шампанским, которое буквально лилось рекой. Тем не менее, "среди своих", то есть, исключительно между собой, подруги оставались внимательны друг к другу и не скрывали своего благожелательного интереса ко всем "грязным подробностям" личной и общественной жизни "любой из трех".
- Милая, ты уже в четвертый раз смотришь на часы, - испытующе глянула на Лизу Надежда, - мы кого-то ждем?
- Жду, - вздохнула Лиза и пыхнула в рассеянности папироской.
Телеграмму из Гетеборга она получила еще утром и сразу же отписалась, указав, где и когда ее искать, если, конечно, курьерский "скороход" Эдинбург - Антверпен - Ниен прибудет без опоздания, и в Ниене найдется попутный борт в Шлиссельбург.
- Вот как? - заинтересовалась Клавдия. - Кто он? Почему раньше не рассказывала?
- Да, сама еще не уверена, - снова вздохнула Лиза. - Познакомились случайно и при весьма драматических обстоятельствах. Во всяком случае, тогда мне было не до любви. Позже виделись лишь мельком, да и то на людях. А потом он мне написал...
- И понеслось! - хохотнула Клава, уловившая самую суть интриги.
- Да, нет! Что ты! - покраснела Лиза, обычно не склонная к смущению. - Мы только переписывались...
"Да, представьте! Только переписывались!"
С ее-то наклонностями, с ее-то "послужным списком"! Однако из песни слов не выкинешь: так оно все и происходило. Переписка, пара-другая телефонных разговоров. А потом он вдруг сообщает, что взял билет на "экспресс" и спрашивает совета, на каком постоялом дворе в Шлиссельбурге ему стоит зарезервировать номер?
- Он хорош собой?
- Мне нравится.
- Где вы познакомились?
- В Африке.
- Наш, себерский?
- Нет, франк, вернее, шотландец...
- Так франк или шотландец?
И дальше в том же роде.
За разговорами Лиза отвлеклась, и какое-то время не смотрела ни на часы, ни в сторону входа.
- Только не говори, что этот красавчик он! - Первой Якова увидела Надежда и оценила по достоинству.
- Извини, Надя, но это именно он! - ответила Лиза, повернувшись туда, куда смотрела подруга.
Яков шел по проходу между столиками, и да, он был чудо, как хорош. Высокий, широкоплечий, темноволосый и темноглазый. В общем, мечта любой себерской женщины, которые - так уж сложилось - легко западали на южан. А Яков как раз и являл собой лучший образчик средиземноморского типа, хотя, по происхождению считался скорее шотландцем, чем франком. Впрочем, темноволосых шотландцев тоже пруд пруди, только у них тип другой. А еще, Лиза впервые увидела Якова в смокинге, со всем прилагающимся к этому "блюду" "гарниром", - белоснежной манишкой, галстуком бабочкой и лакированными штиблетами, - и мгновенно поняла, что все это ему ужасно идет, и к тому же все это он умеет носить.
