Павел Корнев - Пятно
Прокатило! Нет, ну надо же — прокатило!
Коробок сахара, блин! Целый коробок!
Вот это повезло!
Закинув за спину рюкзак, я огляделся по сторонам и прислушался к давно уже ставшей привычной тишине мёртвого города. Потом решил не светиться лишний раз у дороги и зашагал в обход «Грота».
А то мало ли… Вот и машины на проспекте…
Додумать эту мысль я не успел. Только свернул за угол — и сразу наткнулся на трёх поджидавших там невесть кого парней в грязных спортивных костюмах.
Невесть кого? Или конкретно меня?!
— Ба! Какие люди! — расплылся в щербатой улыбке Круглый — вертлявый и худой как щепка парень лет двадцати пяти. — Кузьма, сколько лет, сколько зим!
А вот я встрече с ним нисколько не обрадовался. Круглый мало того, что наркоман конченный, так ещё и на всю голову больной. И корешей подобрал себе под стать. А одному от троих отбиться просто нереально. Они ж тоже не пустые, у всех и ножи, и дубинки.
Чёрт! Ещё и четвёртый со спины подвалил. Теперь не убежать…
— Чего хотел? — буркнул я, пытаясь скрыть охватившее меня беспокойство.
Приятельские отношения нас с этим отморозком никогда не связывали, но и на ножах мы, вроде, не были. Так какого лешего ему надо?
Только не сейчас. Блин, только не сейчас!
— Я не хотел, я хочу, — лениво сплюнул себе под ноги Круглый. — Ты, вроде, поднялся резко? Делиться надо.
— Да пошёл ты! — Я шагнул к дому, так чтобы спину прикрыла стена, и положил ладонь на рукоять кинжала. И хоть поджилки так и дрожали, но выказывать страх сейчас было никак нельзя. Эти шакалы только того и ждут.
— Зря… — Круглый облизнул губы и кивнул подельникам; те медленно двинулись ко мне, но пускать в ход дубинки пока не стали. — Давай сюда «сахар» и вали себе спокойно дальше.
— С чего бы это?
— Так и так заберём, — пробасил один из быков.
— Именно, — подтвердил Круглый. — Хочешь отгрести?
— Кого-нибудь точно положу, — оскалился я и обнажил кинжал. — Рискнёте?
— Да ну? — рассмеялся парень с метровым обрезком трубы. — Уверен?
— Стопудово.
Вот только уверенности в своих словах я вовсе не испытывал. Кинутся всем скопом и мне хана. Даже если прорвусь и убегу, несколько ударов точно пропущу. А с медицинским обслуживанием у нас полный швах. Сломают что-нибудь, пусть даже и не особо жизненно-важное, и сдохну от голода.
И что, мне теперь как тому гепарду проще шакалам добычу отдать, чем в схватку ввязаться? «Сахар» безумно жалко, но варианты, какие варианты?
Да и Круглый как-то очень уж гаденько улыбается, а этот подонок не стал бы так борзеть, не припрячь в рукаве козырного туза.
— Точно? — оскалился он и с довольным видом приподнял край мастерки.
Торчащая из-за пояса пистолетная рукоять, надо сказать, оптимизма мне вовсе не добавила. Не факт, конечно, что ПМ заряжен, но — вдруг? Да и без ствола шансы отбиться невелики…
— Давай, резче, — протянул руку заметивший мои колебания Круглый. — Не тяни, а то пробью…
Я молча достал из кармана коробок и швырнул его ближайшему пареньку в белой адидасовской мастерке.
— Хороший мальчик, — издевательски заржал тот и передал добычу главарю. — Оно?
— Да! Валим отсюда.
И резко потерявшие ко мне всякий интерес парни рванули во двор соседней девятиэтажки. Я спрятал кинжал в ножны и, прислонившись к стене, вытер покрывшееся испариной лицо.
Вот ведь встрял…
И поступил, вроде, правильно, но паскудно на душе — слов нет как. Да — цел остался, но разве легче от этого?
Гадство, гадство, гадство!
Ладно — земля, как доподлинно известно, круглая. Сочтёмся ещё…
— Ты чего здесь стоишь? — удивился Суворов, вывернувший из-за угла дома минут через пять.
— Да так, — пытаясь унять нервную дрожь, отлип я от стены.
— С Круглым, что ли, поцапался? — прищурился Жора.
— Типа того.
— Давно бы уже к нам устроился…
— Хорош, — поморщился я.
— Ну, хорош, так хорош, — не стал лезть в душу Суворов. — Стас как?
— Всё так же. Зашёл бы, сам проведал.
— Время есть? — Жора потёр покрытую оспинами щёку и предложил: — А то смотри, можно по чуть-чуть накатить…
— Я на нулях…
— Не проблема. У меня так и так к тебе разговор имеется.
— Да? — удивился я. — Что такое?
— Пошли в «овощной», там и перетрём.
— Ну пошли тогда. Перетрём.
До перестроенного из бывшего овощного магазина торгового комплекса идти было пару минут, и всё это время, посматривая на пустые провалы окон, остовы сгоревших автомобилей и маячившую на горизонте стену сосен, я прокручивал в голове стычку с Круглым. Жора молча шагал рядом и с разговорами не лез. И лишь на подходе к «овощному», он толкнул меня в плечо:
— Ладно ты, не парься.
— Да никто и не парится, — вздохнул я. — Просто швырнули как лоха…
— Забей…
Коробка торгового комплекса встретила нас выбитыми окнами и закопченными стенами, но мы на это неприглядное зрелище внимания обращать не стали и по давным-давно неработавшему эскалатору спустились в полутёмный подвал. Внутри оказалось ничуть не лучше, но решивших пропустить здесь пару соточек водки выпивох грязный пол, темень и расшатанные столы смутить уже не могли. Да и не сыскать никакого другого питейного заведения поблизости. А на улице алкоголем злоупотреблять себе дороже. Бывали прецеденты нехорошие.
Кивнув приглядывавшему за порядком вышибале, я решил не проходить вглубь зала и уселся за стол неподалёку от входа. Набросивший куртку на спинку стула Жора присаживаться не стал и сразу отправился за выпивкой. Народу в кабаке оказалось немного, знакомых не наблюдалось вовсе, но так даже лучше. Ни с кем общаться сейчас не хотелось. Пить, кстати, желания особого не было тоже. Слишком уж настроение паршивое. Мне б поспать — успокоиться…
Ладно, выслушаю, что Суворов предложит, а там видно будет. Вдруг чего денежного подгонит. Вряд ли, конечно, но мало ли…
— Чего скучаешь? — Жора подошёл к столу с парой пластиковых стаканчиков в одной руке и бутылкой водки в другой.
— Не скучаю, тебя жду.
Решив не тратить время впустую, я свернул пробку с бутылки, вот только Суворов вновь не стал садиться и опять куда-то убежал.
Я обернулся глянуть ему вслед, но Жора уже растворился в темноте. На освещение подвала хозяева кабака не тратились, и тусклые лампочки подслеповато моргали лишь в двух местах: у зарешёченного окошка раздачи и в отведённой под сортир комнатушке. И вот там обесточить их уже не было никакой возможности: в первом случае возникали сложности с расчётами за выпивку и харчи; во втором — риск в темноте провалиться в вырубленные прямо в полу дыры и вовсе зашкаливал за все разумные пределы.
