Антон Корнилов - Рыцари порога.Тетралогия
— Милорд… — осторожно подал голос Гиош. — Эти люди… Перед тем, как все началось… Они говорили о чем-то с сэром Тирканом, вы же сами видели. И не стали преследовать ударившиеся в бегство пехотные отряды. Возможно, они желают говорить с нами… с вами, милорд. Возможно, следует выслать к ним гонцов? Выслушать их?
Приор оттопырил нижнюю губу и внимательно посмотрел на Гиоша. Затем шевельнул рукой, в которой была зажата подзорная труба. Гиош попятился и чуть не упал.
— Делать, как я сказал, — проговорил Приор неожиданно медленно и тихо — и это подействовало на его свиту сильнее, чем если бы он орал. — Переговоры закончены. Марборнийцы воины, а не болтуны… свахи… Гаэлонцам было предложено сдать город, но они отказались. Пусть теперь пеняют на себя. Вы что? — повысил он голос. — Забыли, как они обошлись с его величеством? Гаэлонцам нельзя верить! Уничтожить этих сволочей! Сровнять с землей их проклятый город! И все!
Разноголосо запели рога марборнийских сигнальщиков. Войска Марборна перестраивались для новой атаки.
— Гляди-ка, — хмыкнул Гором, крутанув в руках шест. — Снова полезут. Ну, полезут и по шее получат. Делов-то…
— С двух сторон полезут-то, — серьезно заметил Аж. Шеста у него не было, он упер руки в бока. — Жарко будет.
— А то, — согласился Гором. — Жарковато, ага. А вон, смотри — впереди-то, кажись, стрелки наступают. Эвона, сколько их. Я так думаю, сначала стрелами и болтами нас поливать зачнут, а потом уже и врукопашную попрут.
— Рекруты Училища! — накрыл весь отряд зычный рев мастера Оттара. — Друг от друга — на три шага — р-разойдись!
— Ну, точно! — обрадовавшись, что его догадка оказалась верна, засмеялся Гором. — Стрелами пулять сначала будут.
— Шесты — пополам! — загудел снова голос северянина. — Половину отдать товарищу!
— Дело! — одобрил Гором и этот приказ.
Хекнув, он одним движением сломал свой шест о колено. Одну половину оставил себе, другую протянул Ажу. Марборнийские стрелки, подойдя на расстояние, с которого было наиболее удобно стрелять, остановились и рассыпались в две длинные цепи. Лучники передней цепи опустились на одно колено.
Снова загудел рог. Лучники подняли луки, натянули тетиву.
— Мне это упражнение всегда нравилось, — сообщил Аж Горому. — Сейчас, конечно, будет проще. Не нужно стараться летящую в тебя стрелу расщепить надвое, да нашими палками это и не получится.
— Знай себе — отбивай от себя, и все, — хмыкнул в ответ Гором.
Тонко засвистели, взвившись в воздух, сотни стрел. И разящей черной тучей обрушились на изготовившихся рекрутов.
Стрелки сделали неполный десяток залпов.
— Хватит, — прохрипел Приор, опуская подзорную трубу. — Я сказал — хватит! — рявкнул он, хотя никто и не думал ему возражать. — Трубите сигнал лучникам — пусть отходят. Ни одного этого гада… не зацепили… Как они так делают?! Как?! Мрази, раздери их Харан! Пусть теперь попробуют скрестить свои сраные палки со стальными клинками! Раздавите их! — заорал он, затопав ногами, грозя трубой воинам, которые не могли его слышать. — Славные сыны великого Марборна! Неужели вы не сможете размозжить горстку вонючих гаэлонцев, у которых ни брони, ни мечей настоящих нет?! А если понадобится, — решительно добавил он, — обрушим на них мощь всего нашего войска. Марборн не отступает!
Он выхватил из рук оруженосца-сигнальщика рог и сам затрубил атаку.
С двух сторон двинулись на отряд рекрутов сплоченные ряды марборнийцев. Ратники Приора шли в атаку, сомкнув щиты, между которыми торчали копья, поблескивая на утреннем солнце острыми наконечниками. Словно сдвигались две гибельных стены, грозя раздавить попавших меж ними безоружных людей. И те стены чуть дрогнули, на мгновение остановившись, когда загромыхал зычный бас мастера Оттара.
— Эй, братцы! — прокричал он. — Которые тут из Марборна-то… Ежели командиры ваши слушать не хотят, так вы послушайте… Говорю вам, не люди ведут вас, чтобы убивать и быть убитыми! Твари вашими руками развязали смуту, которая все Шесть Королевств потопит в крови! Уходите от города, воины Марборна! Ибо ежели словами вас вразумить не удастся, вразумлять будем силой… Боя не будет! Мы не дадим вам сражаться…
Последние фразы северянина потонули в тревожных криках марборнийских пехотных капитанов, призывающих своих ратников не слушать хитрого врага, а выполнять приказы.
Оттар развел руками и отступил назад, к стоящим бок о бок Гербу и Каю.
— Брат Кай, брат Оттар, — проговорил Герб, кивая рыцарям на правый фланг.
Рыцари поняли старика, сразу направились вправо. Сам Герб взял на себя оборону левого фланга.
— Плечом к плечу! — проревел Оттар новый приказ.
— Не двигаться без команды! — выкрикнул Герб.
Рекруты с палками в руках молча ждали врага. Оттар и Кай, добравшись до края строя со своего фланга, переглянулись. Во взгляде болотника читался явный интерес. Словно он уже точно знал, что предпримет сейчас северянин, и хотел посмотреть, как это у него выйдет.
— Гляди, гляди… — пробормотал Оттар Каю, — теперь брат Оттар уже не тот брат Оттар… который магии чурался.
Шумно выдохнув, северянин закрыл глаза и зашевелил губами. Он вытянул перед собою руки и завращал кистями, сжимая и разжимая пальцы — будто уминал в горстях воздух. Коротко остриженные его светлые волосы встали дыбом и заискрились голубым светом.
Кай усмехнулся уголком рта. Он снял с шеи амулет — ссохшийся черный орешек, тонко расписанный неведомыми письменами, — положил его в рот и осторожно надкусил. Орешек едва слышно хрустнул. Кай сомкнул губы. Лицо его вздрогнуло — и вдруг начало быстро бледнеть. Глаза юного болотника закатились и мелко задрожали под полуприкрытыми веками.
Марборнийцам оставалось до рекрутов не более трех десятков шагов. Стена щитов, ощетиненная копьями, двигалась теперь медленнее. На щитах и стальных нагрудниках капитанов красовалось изображение орла — родовой герб сэра Ганаса Осагского. Настороженно и недоуменно посверкивали глаза ратников над верхними кромками щитов. Странно и, наверное, страшно было видеть воинам Марборна людей, вооруженных только палками и ожидавших приближения многократно превосходящего их по численности противника со спокойной сосредоточенностью. А тем из марборнийцев, кому видны были Кай и Оттар, и вовсе стало не по себе. Громадный северянин раскачивал свое тело из стороны в сторону, жутко гудел себе под нос непонятные слова и все быстрее и быстрее сжимал и разжимал пальцы вытянутых перед собой рук. Кай стоял прямо и неподвижно. Лицо его было белым, как пшеничная мука, под глазами, у крыльев носа и вокруг губ разливалась смертная синева.
