Сергей Сацук - Спецподразделение Чистки
— Кто? — вновь спросил Лок.
Молчание, казалось, стало еще напряженнее.
— Сержант? — обратился Лок к Ларку и протянул ему тесак.
Сержант отрицательно покачал головой. Наступила очередь Лока. Он как бы взвесил тесак в руке, словно впервые ощущал его тяжесть, и подошел к Тони.
Остановившись возле постели, он обернулся и еще раз посмотрел на ребят. Нет, никто не хотел заменить его. Мое сердце бешено заколотилось. Если Лок сейчас не сможет, то это придется сделать мне. Сделать, и все тут! А затем всю жизнь носить это в себе… И убеждать, что другого выхода просто не было, что он сам, сам попросил…
— Ему больно, ему очень больно, — произнес вдруг Лок, словно оправдываясь.
— А всю жизнь на обезболивающих не просидишь.
Ребята опустили глаза, то ли соглашаясь, то ли просто не зная, что ответить. Я подошел к Локу. Стало вдруг абсолютно ясно, что он не сможет. Я молча протянул руку за тесаком. Лок сначала хотел отдать его мне, но затем замер.
— Не надо, — прошептал он, — я сам. Лок быстро повернулся и, взмахнув тесаком, одним ударом поразил Тони прямо в сердце. Солдат даже не дернулся, только выдохнул в последний раз и улыбнулся, широко раскрыв при этом глаза. Лок как-то устало опустил голову.
— Так было нужно, — тихо сказал я, и мы начали по одному покидать медицинский отсек, оставляя Лока наедине с Тони.
Должен кое-что пояснить. Мы не убиваем своих солдат — мы избавляем их от мучений. Конечно, можно было оставить Тони на планете и не пытаться спасти ему жизнь, ведь практически каждый из нас знал, чем все это закончится. Да, это так. Но тогда у Тони не осталось бы выбора. А солдат Чистки должен иметь выбор — свой выбор! Он должен сам решить: жить ему в вечном мучении или умереть, улыбнувшись перед смертью. Таков был неписаный закон Чистки. Но все же, покинув медицинский отсек, я мысленно поблагодарил судьбу за смерть Стата. Так как в противном случае убивать его пришлось бы уже мне.
Глава 10
Вечером того же дня, когда мы выполнили просьбу Тони, я навестил Лока. Он лежал на кровати и как будто спал.
— Лок, — тихо позвал я его. Он обернулся. Спал? — спросил я, присаживаясь рядом.
— Да нет, просто лежал. — Лок тоже сел. — Все думаю о Тони. Он ведь был новобранцем… Тяжело ему пришлось, может, просто поэтому попросил?
— Он попросил, и это главное. Не думай больше об этом. У нас чистка через два дня. Мне «лунатики» там не нужны.
— Опять чистка, — протянул Лок. — Мы как оружие, которое не знает отдыха.
Только вот я все чаще думаю об отдаче.
— Об отдаче? — не понял я, о чем речь.
— Да. — Лок сунул в рот сигарету и закурил.
Я не возражал, хотя не любил табачного дыма. В школе нас всех отучили курить, но потом многие возвращались к этому вновь. Таких, как я, были лишь единицы.
— В любом оружии есть отдача, — произнес Лок, глубоко затянувшись. — Иногда слабенькая, иногда сильная. Она может быть разной… Вот в старых автоматических винтовках ударная, в нашем «ИО-35» — тепловая, в звуковом — звуковая… А какая отдача у Чистки?
— У Чистки? — Я еще никак не мог понять, к чему клонит Лок. — А какая у нас может быть отдача?
— Да не знаю, не знаю. — Лок вновь глубоко затянулся. — Я сначала думал, что такие, как Тони, и есть отдача, но потом понял — нет. Они — расходный материал, как и мы с тобой. Отдача, она бьет по тем, кто пользуется оружием.
— Ты о Совете, что ли? — спросил я.
— Да нет. — Лок пренебрежительно махнул рукой. — Совет — это курок.
— Да ты в философию ударился, — усмехнулся я.
— Курок, курок, — подтвердил Лок. — А нажимают на этот курок все, все люди нажимают. И когда произойдет отдача, она коснется именно их. Только когда произойдет? Хорошо, если не станет долго накапливаться и не сильно долбанет…
А вдруг накопится и как шарахнет по всему человечеству! — Лок резко рубанул рукой воздух, словно показывая, как может шарахнуть. Затем он высморкался прямо на пол и спросил: — Что тогда произойдет, как думаешь?
Я не ответил. Меня начали одолевать смутные подозрения.
— А ну дыхни, — попросил я Лока.
— Незачем, — ответил он немного обиженно. Твоя правда, командир, выпил я.
А где достал, не скажу.
— И не надо. — Я крепко сжал Локу плечи и как следует встряхнул его. — Не о том я. Не нравятся мне твои рассуждения. Не нужно было тебе Тони… — Я не осмелился сказать «убивать». — Уж лучше бы кто другой.
— Нет, командир, Тони здесь ни при чем. Ты лучше мне об отдаче скажи. Что думаешь, скажи, честно… Как она шарахнет и когда?!
— Перестань! — Я еще раз крепко встряхнул Лока. — Перестань, говорю, и соберись. Не то мне придется отстранить тебя от чистки. И сам знаешь, как ребята тогда на тебя посмотрят. Где бутылка?
Лок показал рукой на встроенный в стене шкафчик.
— Там. Только зря ты так. Мы ведь друзья, да?
— Друзья, — подтвердил я, вытаскивая из шкафа бутылку водки. — И потому я не позволю тебе расхлебаем стать. Ты лейтенант Чистки! Через два дня за тобой ребята пойдут! Куда ты их поведешь, в могилу?!
— Нет. — Лок отрицательно помотал головой и вдруг резко встряхнул ею. — Я соберусь, командир, не волнуйся. Просто надоело все.
— А мне, думаешь, не надоело? — Я взял Лока за волосы и на правах друга постучал его головой о стену. — Но пять лет всего осталось, пять лет! Уж вытерпеть-то можно. А потом гуляй, сколь хочешь. У тебя ведь есть хорошая девка на примете? — спросил я, отпустив его.
— Есть, — подтвердил Лок и улыбнулся. Он хотел что-то еще добавить, но передумал.
— Жениться на ней хочешь? — спросил я.
— Хочу. — Лок неожиданно стукнул кулаком по стоящей рядом тумбочке. — Ненавижу Чистку, ненавижу! Сколько ребят гибнет, а из-за чего?! Смерть за другую смерть, и не более! И никакого уважения… Стоит только сказать, что ты из Чистки, и от тебя тут же отворачиваются. А ведь мы работаем для них, и они могли бы остановить все это.
— Тут вопрос спорный, — не согласился я. — Думаешь, мне Чистка нравится. Я ее, может, больше твоего ненавижу. Но смерть за смерть — это ты уже хватил. И отворачиваются от нас далеко не все, только единицы — эти умники моралисты. Мы нужны людям, Лок, спроси кого хочешь. Без нас бы куда больше смерти было. А Чистку я ненавижу за то, что держит она меня, словно цепь, и не отпускает — к Катарине. И ты тоже к своей рвешься, вот и тоже Чистку возненавидел. Только тебе еще непонятно за что. Даже собака свою цепь тоже ненавидит, хоть и знает, что нужна она ей. Потому что не сможет привыкшая к цепи собака на воле-то выжить. Ей нужна своя миска, куда хозяин объедки сбрасывает, нужна теплая конура и немножко соломы, чтобы мягко спать было. И когда пес старым становится, хозяин снимает цепь, отвозит его на какой-нибудь пустырь и говорит: «Свободен». И что делает старая псина, которая цепь ненавидела? Она находит дорогу обратно, сама находит. А там уж на усмотрение хозяина… Или пристрелит он псину, или в приемник сдаст, или вновь наденет цепь и будет сбрасывать в прежнее место свои объедки. Так и мы с тобой, как старые шелудивые псы.
Отпустят нас через пять лет, и что? Вернемся обратно, попомнишь мое слово, вернемся.
Лок отрицательно помотал головой:
— Я не вернусь, ни за какие объедки не вернусь! Да и не псы мы, нет, не псы. Они хоть и на цепи, а все ж какую-то свободу имеют. Собака видит ночью человека, который в дом идет, она сама решает, трогать его или нет. И будь уверен, своего она не тронет. А мы? Сами мы ничего не решаем. Кто-то спускает курок, и мы стреляем, даже не разбираясь, в кого и за что. Только вот отдачи еще не было.
— Опять ты за свое. Хватит философствовать. — Я силой уложил Лока в кровать. — Выспись хорошенько, а завтра и забудешь все.
Я пошарил в прикроватной тумбочке и достал аптечку. Снотворное у лейтенанта нашлось.
— На вот, проглоти.
Я сунул Локу в рот две таблетки. Он безропотно проглотил их и устало потер руками свой лоб.
— Поспи, — повторил я и, оставив Лока одного, вышел из каюты. Но в эту ночь я и сам долго не мог заснуть. Все думал и думал об отдаче, не понимая еще, почему меня так задели за живое слова Лока, почему они меня так беспокоили.
Глава 11
К «ЗА» системы ВК.71.2 звездолет прибыл через двое суток. Но никто, кроме меня и командира корабля, не знал, куда мы прилетели. И пока я не хотел никому об этом рассказывать. Не пришло еще время. Поэтому, когда звездолет выходил на орбиту Хамеона, кроме нас, двух посвященных, в рубке никого не было. Хотя каким Мазир Раун, командир корабля, был посвященным? Кроме пункта назначения и того, что он привез Чистку, ему тоже ничего не было известно. Правда, об остальном не стоило труда догадаться. Но обычно транспортники отчужденно вели себя с нами и старались не думать о том, что мы делаем. И этот случай не был исключением.
