Анастасия Парфенова - Ярко-алое
— Обитатели Аканы были образованны, квалифицированны, дисциплинированны. Они привыкли полагаться лишь на себя, обходиться малым и находить выход из совершенно беспросветных ситуаций. Кроме того, на планете был прекрасно развит виртуальный сектор, в шахтах работали десятки старых, опытных ари, избежавших послевоенных чисток. Где-то в закромах сохранились запрещенные программы. И, что куда более важно, выжили люди, способные с этими приложениями работать. Решение было очевидным. Кикути Нори нашел новый товар для экспорта, создал новое производство, не требовавшее капитальных вложений. Акана стала разрабатывать и продавать софт. И именно под эту задачу божественный владыка кардинально перестроил общество. Ради этого окончательно загнал людей в Сеть.
«Не вы ли только что сказали, что вне Сети им делать все равно было нечего, госпожа?» — подумал Тимур.
Он впервые за последнюю неделю затребовал медицинские данные Кими, но, после одного взгляда на изобилие цифр и графиков, вынужден был отложить их изучение на потом. Все равно ничего не поймет сквозь одурь навалившейся усталости. Казалось, стоило господину советнику присесть, как организм его и сетевой профиль дружно заявили: подниматься с нагретого солнышком места они не намерены.
Кимико улыбнулась спящему ребенку и тихо продолжила лекцию:
— Историки все еще спорят об этом, особенно в метрополии. Меня же всегда интересовал переходный период — практические его аспекты. Целая планета взяла и сменила пласт реальности. Как это было сделано? Принято считать, что за основу взяли те самые ролевые игры, которые столетиями вели инженеры Аканы в свободное от работы время. Нори построил гигантскую псевдоисторическую модель, в которую вливались все новые и новые игроки, пока роли их не стали неотъемлемой частью личностей. Фантастические пейзажи и эскапистские сайты превратились в первые острова Паутины, социальные сети дали структуру для системы базовых профилей…
— Тории… — Полуварвар Канеко мужественно пытался держать глаза открытыми. Где-то за покровом сонной одури только что мелькнула мысль — почтительная, относящаяся к теме разговора и весьма подобающая сыну Аканы. Ах да. Становление Паутины через явление в ней богов.
— Эта теория куда менее популярна в метрополии. — Голос Кимико парил над ним, обволакивая, в размеренных интонациях таял солнечный свет. — Мы же верим, что божественный Кикути смог создать в Сети истинные тории, арки без створок, что служат вратами в мир духов. Древние боги встретили его за порогом и склонили свой слух к его просьбам. Они открыли для смертных мир ками, позволили проходить туда и творить на необъятных этих просторах. Мы верим, что Паутина Аканы — преддверье места, принадлежащего ками. Что в тенетах наших сетей могут появляться боги и духи предков, что здесь с ними можно общаться.
— Все бы ничего, не верь в то же самое ари, — слабо улыбнулся Тимур. Он положил руки на нагретый солнцем камень скамейки, пристроил на них голову. Прикрыл глаза. Лишь на минутку.
— Новотерре есть отчего испугаться. Пусть аканийское синто и сложно назвать религией в варварском смысле этого слова. Да, у нас нет священных текстов, нет церковной иерархии, нет даже веры в Бога и загробную жизнь в понимании христианства или ислама. А еще мы не видим смысла оспаривать сверхчеловеческую природу искусственного интеллекта — к чему отрицать очевидное?
Она вновь коснулась лба дочери.
— Впрочем, я отвлеклась. Разговор шел не о духовной подоплеке ухода в Сеть, а о практических аспектах такого переселения. Проблемы, с которыми пришлось столкнуться владыке Нори, были куда как приземленными. Как совместить мораль и нормы человеческого общества с абсолютной вседозволенностью виртуального мира? Где провести грань между игрой и реальностью — если настоящим нельзя назвать ни то ни другое? Как сохранить хрупкий баланс между человечеством и ари?
— С помощью Кодекса Деяний.
А также за счет юридически закрепленной привязки к базовому профилю и выработки сложного церемониала в использовании анонимных личин. Но произнести все это вслух было задачей, непосильной для его ставшей вдруг слишком тяжелой головы.
— И Кодекс тоже. Но прежде всего решением Нори стало поддержание традиционных ценностей. Жесткое, почти фанатичное. И сохранение института семьи. Любой ценой.
Произносимые рядом слова отдалялись, сливались с мягкой темнотой. Убаюканный парящим над ним великолепно поставленным голосом, советник Канеко позорно заснул. Посреди разговора, привалившись к скамье, безвольно уронив уставшую голову.
Где-то в темноте мерно билось сердце крохотной девочки, где-то ровно и вдумчиво лилась речь Кимико. Кольнуло, даже сквозь сон: «Искусственное ограничение прав женщин. Максимальная защищенность их положения в рамках семьи — и одновременно финансовые и юридические репрессии при попытках семью оставить…», «Войны между кланами, поначалу бывшие чем-то вроде тех же ролевых игр, но с получением юридической силы ставшие куда как серьезными…», «Законы наследования…».
И над всем этим — контрапунктом: «Роль ками в жизни общества…»
Тимур спал. Ему снилось, как хрупкая женщина в белом одеянии садится за шахматную доску с ледяным менеджером, который украл планету у могущественной корпорации. Предок Нобору сделал первый ход. Госпожа ответила.
Тайный советник осознавал, что игра идет одновременно в дюжине измерений, рождая головокружительное количество вариантов. Там, во сне, Тимур даже понимал, чего именно пытается добиться Кимико, двигая в ответ окровавленную фигуру… И понимал, что, пробудившись, память об этом ему не сохранить.
Глава 14
Ронин (букв. «блуждающие волны», «странник») — деклассированный самурай феодального периода Японии (1185–1868), потерявший покровительство своего сюзерена, либо не сумевший уберечь своего господина от смерти. Этимология термина «ронин» восходит к периодам Нара и Хэйан, когда он означал слуг, бежавших с земель своего господина. В редких случаях означает странника, не имеющего над собой чужой власти, свободного воина.
Статья из энциклопедии на «Академике». Старая Терра, эпоха Взлета. Сеть Интернет, http://dic.academic.ruПервая, изматывающая неделя после одиозного бала не столько закончилась, сколько растянулась в не менее изматывающий месяц. Затем еще один, и еще. Тимур успел дюжину раз проклясть прозорливость деда Богдана. И собственную самоуверенность, позволившую седому патриарху этак небрежно взвалить на плечи приемыша «параллельное расследование». А заодно — и ответственность за его результаты.
Замять дело не представлялось возможным. Публика требовала ответов, причем всех и сразу. Господа аканийцы безмерно удивили, не разразившись волной протестов и вооруженных волнений. Они, если верить гильдейским модераторам, даже крови не слишком жаждали. Но опросы раз за разом показывали, что все, от находящихся в принципиальной оппозиции варваров-экстремистов до ками-хранителей новосинтоистских храмов, желали знать, что, во имя шестого неба, происходит. И уж потом, обладая полной информацией, готовы были решить, что по этому поводу предпринять.
Наивная и непоколебимая вера в то, что решать это будут именно они, отнюдь не вызывала желания улыбнуться. По крайней мере, у советника Канеко.
Ситуация для Тимура осложнялась еще и пресловутой «параллельностью» его деятельности. Официальное расследование находилось в ведомстве двух более чем компетентных структур — министерства юстиции и Корпуса взломщиков. Опытные следователи и отточившие свое искусство во время смуты ищейки мгновенно сформировали тактические группы, распределили зоны обязанностей и принялись за дело.
Не имей советник Канеко доступа к внутренней информации, можно было бы решить, что на этот раз обошлось без бюрократических проволочек. Или подковерной межведомственной борьбы. Однако, несмотря даже на пару сокрытых стыдливым молчанием эпизодов, скорость, с которой господа из спецслужб анализировали бездонный массив информации и разматывали даже самые призрачные нити, не могла не впечатлить. Исполнителей они фактически уже вычислили, дело оставалось разве что за операцией захвата.
Если бы еще не уверенность, что к истинным организаторам клоуны из лиги за чистоту разума не имели даже отдаленного отношения…
Пока следователи собирали вещественные доказательства, а ищейки пытались вскрыть сеть злополучных «чистильщиков», Тимур не считал нужным путаться у них под ногами. Он отслеживал ход официального расследования (что оказалось отнюдь не так просто, ибо предоставляемые ему «отчеты» отличались некоторой избирательностью), пил по вечерам пиво с взломщиками и обещал страшные кары, буде не позовут его на боевые операции.
